Наедине с собой (СИ)

был не ашхабадским, а пить им, с такими должностями, в общественных местах было стремно, они нет-нет и отрывались у меня. Вот и в тот день – захотели отметить назначение нового заворга, его тоже откуда-то прислали. А у нас-то вторая бутылка уже заканчивается, сейчас Аллка со своей

компашкой отвалит, думаю я , и что тогда мне делать? Поэтому не вопрос, гуляем заворга, только

берите с собой закуску, говорю я Саше. И вдруг меня отзывает на кухню Клыч. Высняется, что

этот самый Байрам, с которым он пришел, за рулем, так как должен был отвезти куда-то нашу

сладкую парочку.

Но так как он уже тоже хорошо вмазал, то ему садиться за руль нельзя.

– Пусть он нас подождет, – просит меня Клыч. – А мы через три часа вернемся.

– Пусть сидит, – милостиво разрешаю я. – Кому он мешает? Тихий, даже неинтересно.

Так и было – мы в тот день, пока еще могли говорить, с Байрамом практически не разговаривали.

Короче, подвалил Саша с заворгом, пришла моя соседка с работы, уже вернулись Аллка с Клычом, дело шло уже к вечеру, тут нарисовались еще одни знакомые, тоже с приезжим гостем, на сей раз

из Баку. Тоже, естественно, не с пустыми руками. В общем, выпито было просто неимоверное

количество спиртного. Первым «выпал» из наших дружных рядов Саша – он попросту нажрался

так, что говорить уже не мог. Правда, пока еще мог ходить, и я стала отправлять его домой, так

как не хотела, чтобы меня ругала Ольга, его жена, с которой мы тоже дружили. Саша очень не

хотел уходить, что-то невнятное мычал, никак не хотел обуваться. В конце концов я ему насильно

сунула в руки туфли и буквально выставила за дверь. Сама от злости уже несколько протрезвела –

я очень не любила, когда нажирались и начинали вести себя неадекватно. Только вздохнула с

облегчением – звонок в дверь. Открываю – стоит Сашка в носках, что-то мычит, протягивает мне

туфли.

– Вот гад, не хочет уходить, – окончательно протрезвела я.

Наорала на него и захлопнула дверь. Не успела сделать трех шагов, зазвенел телефон. Звонила

Натуська, соседка, она уже ушла домой:

– Ларис, тут Саша стоит, какие-то туфли мне протягивает.

– Гони его, Наташа, он нажрался, ему давно домой пора.

А жил Саша недалеко, возле ЦК комсомола, на пр. Свободы. Короче, гости меня начали утомлять

и, поскольку дело было позднее, потихоньку стали рассасываться. Последнее, что я помню, это

что мы остались втроем : я, Аллка и Байрам. Посмеялись на тему, что как начали утро, так и

заканчиваем, значит, день прошел не зря, и – все. Дальше у меня (и, как выяснилось потом, не

только у меня) полный провал...

> Проснулась я неглубокой еще ночью в собственной постели, но... не одна. Проснулась от того, что на меня с таким же недоумением, как и я на него, смотрел мужик, который явно сразу не мог

вспомнить, как меня зовут. Я собралась с мыслями, с трудом вспомнила прошедший день и

пришла к выводу, что это – тот самый Байрам, больше здесь быть никто не мог. (Ну приехала ты, Лариса, – примерно так сказала я себе. С первым встречным – в буквальном смысле слова...

Такого в твоей биографии еще не было).

Что делать? На часах – около двух ночи, а он-то за рулем! И в зюзю пьяный.

Машина на улице. Стали думать, куда бы ее поставить, тогда их часто угоняли. Решили поставить

к милиции, это в двух кварталах. Вся эта суета с машиной несколько умерила чувство неловкости, которое у нас обоих, надо сказать, явно присутствовало. В общем, стали одеваться, чтобы

постаить машину, и вдруг Байрам говорит: а туфли-то – не мои. Тут уж я взвилась: сговорились

вы все, что ли, сегодня меня своими туфлями доставать! Я вам не швейцар, чтобы их охранять!

Ну, поржали, пошли поставили машину, прогулялись по ночному Ашхабаду, тут уже по душам

поговорили, можно сказать, познакомились наконец и ...вернулись в ту же койку.

Утром я его проводила (обуваясь, он еще раз сказал, что туфли не его, но я уж и вовсе это мимо

ушей пропустила) и думаю: как же там Сашка, он ведь уходил в дуплете. Звоню ему домой. – – –

Ольга, – говорю, – как там Сашка, добрался вчера?

– Добрался, – говорит его жена ( сама она не пила, в наших пьянках участия не принимала, но

терпение имела просто ангельское), – но мы с детьми так смеялись, когда он пришел.

– Да, – говорю я , – он прилично принял вчера.

– Ну это само собой, – отвечает Ольга, – но мы смеялись над тем, что он в одних носках пришел.

Тут я дар речи потеряла.

– Как в носках?! А туфли?!

– Не знаю. Он не помнит.

Я предсталяю эту картинку и мне становится плохо: второй секретарь ЦК комсомола по проспекту

Свободы мимо этого самого ЦК в не позднее еще, часов 8-9 вечера, время, в одних носках?!!

Чудо, что его не замели.

А туфли? И тут я вспоминаю, как он все что-то мычал под дверью с туфлями в руках. «Так это он

пытался сказать, что туфли не его», – доходит до меня.

Я иду к Наташке, а у нее сидит еще одна наша соседка , Марина. Рассказываю эту историю про

туфли, и вдруг Марина говорит:

– А ведь я в 9 часов возвращалась с работы, эти туфли у нас на лестнице стояли.

Мы с Наташкой молча смотрим на нее.

– Хорошие туфли, новые. Я еще хотела взять сыну, но потом думаю: шутят, наверное, где-нибудь

подглядывают, кто возьмет. И оставила. Вот дура-то.

– Ну тут уж мы не выдержали, хохот стоял гомерический».

***

Если разобраться, то Заяц из культового мультсериала «Ну, погоди!» – садист. Не удивительно, что его просто обожают взрослые.

Но дети?!!

***

Чем старше становишься, тем выше должна быть производительность на единицу времени, если

хочешь успеть.

***

Демократия. Большего цинизма мир не знал. Ведь в переводе это слово означает «власть народа».

Назовите, в таком случае, мне хоть одну страну мира, в которой президентом, конгрессменом, сенатором стал представитель хотя бы среднего класса. Нет? Оно и понятно: для того, чтобы

провести избирательную кампанию, нужны не десятки, а сотни миллионов долларов. Откуда они у

народа, именем которого бессовестно именую общественный строй?

Вот и получается: те, кто у власти, и есть народ. А остальные, надо понимать, – маскировочное, сродни маскхалата, быдло. Но каков цинизм: сидит у меня на шее и утверждает, что он меня везет.

К тому же, такая ущербная демократия не может быть универсальной. Ибо в термитнике и

серпентарии свои, специфические, нормы стадного поведения. Попробуйте их насадить

точностью до наоборот и взгляните, что из этого получится.

***

Позвонил неугомонный Виталий Довгич: мол, существует ежегодный Всеукраинский рейтинг

«Книга года». А поскольку МАУП после всех конфликтов вряд ли выдвинет наш с женой

энциклопедический справочник на эту номинацию, то это сделает ...лично он.

И что вы думаете? Написал письмо президенту МАУП Г. Щокину с просьбой выделить один

экземпляр книги, объяснив для какой цели. Соответствующая виза – «Склад готовой продукции –

1 экземпляр «Украины в мире» – ул. Фроловская, 2».

Откровенно говоря, мы с женой только подивились наивности Виталия: в наше время, когда

буквально все покупается и продается, – едва не самовыдвигаться на конкурс?!!

***

Есть еще дурь в пороховницах.

***

Смотрю передачу по ТВ. Кадры с выставки народных промыслов или чего-то в этом роде

(Чернигов). Корреспондент, показывая некие деревянные трещотки, на полном серьезе

утверждает: сие – старинные мобильные телефоны. То есть, опять Украина – родина слонов.

От себя добавлю: в таком случае никто иной, как мы, – изобретатели лазера. Ведь наши предки