Моя жизнь 1964-1994 (СИ)

8

Вскоре, наступил день сбора общего собрания в клубе «Строитель» и, должен заметить, что пришло довольно много народа. Многие ребята уже играли в группах, в различных колпинских ЖКХ, в подростковых клубах, многие рок-группы устроились репетировать в красных уголках различных цехов Ижорского завода, кто-то, вроде нас, просто играли у себя дома.

На собрании мы обсуждали дальнейшие планы, знакомились друг с другом. Вел собрание кто-то из комсомольской среды, с кем мы тоже наладили контакт, так как без комсомольской организации нам бы вообще ничего не разрешили делать. Такое было время.

На этом собрании, я познакомился с ребятами из группы «Вавилон», игравшей в красном уголке цеха №32, Ижорского завода. Отец лидера этой группы, Олега, работал как раз начальником этого цеха, так что там все было схвачено.

Кроме Олега, там играли Саня Морозов на бас гитаре и Алексей, на клавишных. Фамилии Олега и Леши я, к сожалению уже не помню. После собрания, я еще пообщался с ребятами из «Вавилона» и они, узнав, что в данный момент я нигде не играю, предложили стать у них вторым гитаристом. На соло-гитаре играл Олег. Я, конечно, согласился, так как дома все равно у нас ничего толкового не получалось, да и барабаны я свои продал.

Вскоре, после нескольких репетиций на заводе, мне выписали временный пропуск и можно сказать, с этого момента началось мое более-менее профессиональное приобщение к рок-музыке. Аппаратура у ребят была очень даже ничего, для того времени. Большой комплекс «Эстрада», хоть и старый, но рабочий. Ещё один микшерный пульт «Электроника», ударная установка, неплохие инструменты, приставки.

Кстати, у Алексея, тогда уже были первые клавиши «Yamaha». Они были красного цвета, с небольшим грифом, как у гитары, с кнопками управления на нем. На этих клавишах, можно было играть, повесив их на плечо, как гитару. Они только появлялись у музыкантов в эти годы, например у супер популярной в те годы группы «Ласковый май», хотя в Японии, где они производились, такие клавиши считались детской игрушкой…

Вскоре я купил себе с рук у Дима (именно Дим, а не Дима — это имя такое, а не опечатка!) Марковского, тоже начинающего музыканта тех лет, болгарскую электрогитару «Орфей», сделанную «под фэндер-телекастер».

Друг нашего вокалиста Олега и по совместительству, наш звукооператор Коля, очень хорошо разбирающийся в электронике, переделал схему в моей примочке гитарной, чтобы она как фирменная звучала и начались репетиции.

Должен заметить, что Олег, лидер группы, не только пел отлично, но и классно играл на соло гитаре, да и тексты песен, надо сказать, очень неплохие, сам сочинял.

Вскоре, в красный уголок соседнего цеха переехала и «панк-банда» Роберта Попова со странным названием «Пурген»... В других цехах, тоже были свои рок-группы. Мы после репетиций, стали заходить друг к другу в гости, обмениваться «знаниями» по музыкальным вопросам. Там же в «красных уголках» и актовых залах завода, отмечали и дни рождения музыкантов. Накрывали столы, пили и затем, по очереди выходили играть на сцену. Каждая команда хвасталась, что успела сделать в последнее время.

На репетиции мы в основном ходили не через проходную, а через огромную дыру в заборе, недалеко от КШФ (колпинской швейной фабрики), на Фидерной. Так было гораздо ближе. Впрочем, через эту дыру и половина работяг ходила, кому так ближе было, или если надо было в цех водки или пива протащить. Русский работяга без "подогрева" работать не мог!

Юлька Судакова, тоже бывало, ходила вместе со мной на репетиции, но довольно редко, — ее наши музыкальные дела не очень интересовали. Она все чаще оставалась ночевать у меня, и однажды, зайдя к ним домой, мне пришлось поговорить серьезно с ее отцом, на тему наших отношений. Пришлось признаться, что мы уже живем, как муж и жена и пообещать, что все будет хорошо и чтобы он не волновался за дочку. Ее батя был вообще-то классный мужик и в принципе не возражал. Моя мать вообще в мои дела не лезла, так что к Юле относилась вполне нормально.

С этого дня мы, бывало, и у Юльки стали оставаться ночевать, и даже жили иногда у нее дома по несколько недель, чтобы отцу не скучно было, так как Славка, Юлин брат, все больше где-то шлялся и домой только ночевать приходил и их отец дома один оставался. Славка в последнее время и у меня дома частенько стал сидеть, вместе с нашими общими друзьями.

9

Я продолжал работать на «Победе». Осенью этого года, 23 октября, судя по записи в моей трудовой книжке, меня перевели из разнорабочих в «садчики кирпича». Это было повышение и зарплата соответственно прибавилась в два раза, но и работа была потяжелей. Надо было снимать быстро-быстро кирпич-сырец, поступающий по ленте транспортера и укладывать его в определенном порядке на платформы, перед отправкой в печь для обжига. На одной платформе помещалось около трех тысяч кирпичей и за смену мы отправляли в печь около десяти таких платформ. Вот и считайте, сколько раз надо было быстренько схватить два кирпича с ленты, повернуться, положить их в определенном порядке и вновь развернувшись к транспортеру, опять хватать два кирпича и так всю смену.

Юля закончила в этом году школу и поступила в Ленинградский торговый техникум, учиться на продавца. Теперь мы виделись реже, только вечерами, после моих репетиций, да по выходным.

Однажды, где-то уже в середине осени, мы сидели с Юлей вечером у меня дома, и вдруг раздается звонок в дверь. Открываю, — стоит незнакомая, симпатичная девушка, и как ни в чем не бывало, говорит: «Привет Саша! Я Лариса Иванова. Ты меня не помнишь? Я сестра Андрея Иванова, твоего одноклассника из Славянки».

Тут я наконец-то, узрел что-то знакомое в ее чертах и вспомнил ее, хотя, через столько лет я и думать о ней забыл. Ну что малолетку вспоминать, которую видел в детстве лишь изредко, когда, бывало, заходил к Андрюхе в гости, или они с сестрой приходили ко мне.

Пригласил я ее пройти в комнату, предложил чаю. О чем говорить, совершенно не представляю. Юлька тоже коситься в непонятках, — что это за явление на ночь глядя? И тут Лариса мне выдала: «Понимаешь, мне приснился сон, что тебе нужна моя помощь, вот я и приехала...»

Честно говоря, я даже не представлял, как мне реагировать на это заявление. Я уже полгода жил с Юлькой, а тут такой сюрприз. Сразу было ясно, что Лариса, в глубине души на что-то надеялась но, увы.

Лариса и сама видно поняла, какую глупость сморозила приехав ко мне и увидев, что я живу не один и вполне счастлив. Она быстренько допила чай и ушла. Я думал, что уже никогда наши пути не пересекутся, но благодаря вошедшему в нашу жизнь интернету, Лариса вновь нашла меня в 2012 году, в соцсети «ВКонтакте», когда я и думать о ней забыл и мы возобновили знакомство, стали переписываться. Лариса призналась, что была влюблена в меня еще со школы и конечно ехала тогда ко мне, надеясь, что у нас что-то получится…

Вот так и разбиваются в прах детские мечты, а ты порой о чьих-то переживаниях даже не догадываешься. Впрочем у нас сейчас хорошие дружеские отношения.

10

Зимой, Роберт Попов со своими музыкантами перебрался с завода, репетировать в домик-сторожку на Чухонке, куда на зиму устроился работать сторожем их клавишник Александр, который мне рояль подарил на день рождения, помните? Он теперь ночами там площадку с аттракционами охранял.

Ребята перетащили к нему в сторожку микшерный пульт, драммашину, инструменты. Теперь они собирались там по ночам и что-то придумывали и записывали на магнитофон. Что-то, как они говорили сверхгениальное, хотя в дальнейшем ничего я из их гениальных произведений так и не услышал. Несколько раз и мы у них посидели ночью, правда больше вино пили, чем играли, но зато пообщались очень даже качественно. Обдумывали дальнейшее развитие рок-движения в Колпино.

Наша группа «Вавилон», тоже успешно репетировала. А вот дома, у меня уже начались мелкие стычки с Юлей, по поводу моих постоянных репетиций, но я особо на это внимания не обращал. Музыка для меня всегда была на первом месте, а у Юльки были свои преоритеты в жизни.