Девочки.Дневник матери
Девочки.Дневник матери читать книгу онлайн
Фрида Абрамовна Вигдорова (1915–1965) была педагогом, журналистом, писателем, автором книг «Мой класс» (1949) о первых шагах молодой учительницы, трилогии «Дорога в жизнь», «Это мой дом», «Черниговка» (1954–1959) о детском доме и дилогии «Семейное счастье», «Любимая улица» (1962–1964), где с одним из героев она поделилась собственной журналистской судьбой.
Тема воспитания детей, подростков была главной (но не единственной) темой её книг и статей. При жизни Ф. А. вышло несколько сборников её статей, которые, в отличие от книг, никогда потом не переиздавались, так что нынешнее поколение знает Вигдорову-публициста только по её записи 1964 года двух судов над Бродским (на обоих судах она была с начала до конца), которая распространялась в самиздате, попала за границу, побудила к действию целую армию защитников Бродского и в конце концов помогла молодому поэту, приговорённому за «тунеядство» к 5 годам подневольного труда в северной деревне, вернуться в Ленинград через полтора года.
Среди блокнотов с записями Ф. А. особняком стоят её материнские дневники. Они подготовлены к печати дочерью автора А. А. Раскиной и опубликованы в журнале «Семья и школа»: 2010, №№ 8, 9, 10, 11, 12; 2011, №№ 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12.
Кроме того, «Дневник матери» целиком напечатан в сдвоенном номере 9–10 «Семьи и школы» за 2012 год.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Саше мальчики понравились, она говорит о них подобострастно.
Галя отнеслась к новым знакомым более критически:
— Много кричат, — сказала она. — А до игрушек своих дотронуться не дают.
Однако вчера долго не хотела уходить оттуда. Значит, тоже понравилось.
10 декабря 45.
За первую четверть у Галки были такие отметки: чтение — 5, арифметика, русский язык — 4, чистописание — 3. На днях, сидя за столом, сказала с улыбкой:
— Я умею учиться на «отлично», только мне неохота.
Галя:
— Мама, твоя Саша довольно скупая дама: делилась со мной шоколадом и дала мне крошечную дольку.
Мама Соня рассказывает, как у нее едва не стащили сумку. Галя, глубокомысленно:
— Просто тебе попался неопытный вор.
14 декабря 1945.
Саша:
— Папа, как зовут доктора?
— Доктор Гуревич.
— Я лучше буду звать его Гулливер.
Мы все сидели за столом на Сретенке, и каждый был занят своим делом. Галя перечитывала «Хижину дяди Тома». Вдруг она вскочила и, плача, крикнула:
— Я не могу больше читать!
Все всполошились, стали спрашивать, что случилось. Галя не отвечала и продолжала плакать. Я догадалась заглянуть в книгу: она была открыта на странице, где рассказывалось, как, после смерти Сен-Клера, Том узнает, что его продадут.
Оправившись, она стала мне объяснять, что «Это всё противная Марья виновата», имея в виду жену Сен-Клера — Мари.
18 декабря 45.
Некто Б., по профессии литературный критик, с профессиональной жестокостью излагал сегодня свою теорию воспитания малолетних.
— Моему сыну 6 с половиной лет, — говорил он. — Это чудесный парень. Однако я практикую регулярно следующие меры воздействия: малая ушедралка, большая ушедралка, порка обыкновенная, порка большая и порка по высшей категории — ремнем. Все это я практикую регулярно по четным и нечетным числам. Иначе погибнет мой сын, моя жена, я сам и все соседи, а дом наш рухнет.
Все это Саша слышала, но притворилась, что не понимает.
Боюсь, что наш дом рухнет.
21 декабря 45.
Серьезно болен папа Аба. Я много времени провожу на Сретенке. И вижу всякое такое, что очень меня огорчает, мучает и пугает. Вот, например, слышу из соседней комнаты:
— Галочка, — говорит папа, — принеси мне, пожалуйста, из кухни мою чашку.
— Я читаю, — отвечает Галя.
Я была готова побить ее за это. Бить не била, однако, сказала все, что думала по этому поводу. Но я никогда не могу понять — дошло ли до нее. Лицо у нее было огорченное. Не оправдывалась.
22 декабря 45.
У Галки в дневнике за поведение — 5 с минусом. Она объясняет с улыбкой — довольно циничной:
— Это потому, что я болтаю…
Вот за это я сердиться на нее не в состоянии. Могу понять.
29 декабря 45.
«Мой милый, хороший,
Пришли мне калоши
И мне, и жене, и Тотоше», — декламирует Саша.
— А кто это — жена? — спрашиваю я.
— Это ты, — отвечает Саша.
— А кто мой муж?
— Папа Шура.
— А кто муж мамы Сони?
— Папа Аба.
— А кто муж тети Берты?
— Дядя Боря.
Все верно. Тогда я спрашиваю:
— А кто муж Кены? [20]
— Тетя Ира! — отвечает Саша.
7 января 1946 г. Москва.
Новый год начался скверно: Галка захворала дифтеритом, и сегодня ее отправили в больницу. Форма, к счастью, легкая. Уезжала она охотно и весело, так как любит все новое. Расспрашивала: какие там девочки, весело ли будет в больнице? Считала минуты, которые оставались до приезда машины.
Вливание перенесла мужественно, даже не вскрикнула, так как мама Соня предупредила ее, что папе Абе вредно волноваться и огорчаться.
Очень боимся за Сашу: 4-го января мы с Сашей пошли на Сретенку навестить больного папу Абу. Галя и Саша были очень рады встрече, обнимали друг друга, вместе играли. А вечером оказалось, что температура у Гали повышена.
На обратном пути со Сретенки на Ермолаевский Саша изложила мне свои политические убеждения:
— Когда я пойду в школу, — сказала она, — то буду учить французский, английский и русский. А немецкий не буду. Немцы все очень плохие. Гитлер («Гитрер», иногда «Гитрель») очень плохой, хуже Бармалея. Я его боюсь. Если он будет к нам стучаться, ты ему не открывай. Если будет говорить тоненьким голоском, тоже не открывай. Немцы плохие, страшные и не любят хороших девочек.
Про себя Саша говорит:
— Я просто хорошая девочка Саша.
— Мама, ты меня любишь до слез или безумно?
17 января 46.
Галя уже вернулась из больницы. Миновал карантин и для Сашки: она не заболела. Я пока нахожусь на Сретенке, так как ухитрилась заболеть тут воспалением легких. Пришла навестить папу и Галю, помочь маме в уходе за больными и свалилась сама.
Галя веселая, хорошая, каждый день готовит уроки, которые приносит ей школьная подружка.
Галка много читает. Сегодня я услышала из ее комнаты страшный лающий кашель.
— Что с тобой? — спрашиваю я испуганно.
— Тут в книжке сказано, — пояснила она, — что «кашель соседа походил на собачий лай», — вот я и хочу попробовать, как это получается.
Был у нас еще один любопытный разговор.
— Мама, — сказала она. — Я не могу понять, хороший был Колумб или плохой? И его жена — хорошая или плохая? (Галка прочла О. Гурьян «Христофор Колумб».)
— А почему ты сомневаешься?
— Ну, конечно, Колумб храбрый, мужественный, — ответила Галя, — но вот он был очень груб с матросами. Или вот его жена. Когда он ей сказал, что хочет перерезать море Тьмы, она ему запретила. А когда он согласился не ехать, она закричала на него и даже упрекнула в трусости. (!)
Это был сложный разговор. Я довольно коряво объяснила, что это только в сказках одни — очень хорошие, а другие — очень плохие. А в жизни, дескать, не так. И даже у Колумба были свои недостатки. А потом подумала, что не в этом дело. Бедняге приходилось так худо, что в его положении любой бы стал грубить матросам.
Саша очаровательно разговаривает по телефону. Сегодня подробно доложила мне, как живет без меня, как скучает.
Саша дружит с Леной и замучивает ее до потери сознания своей нудной просьбой: «Почитай, почитай!..»
18 января 46. Ермолаевский.
Сегодня я вернулась на Ермолаевский. Саша встретила меня целой серией молчаливых глубоких вздохов. А Галя провожала плачем. Может быть, это объяснялось тем, что я не успела дочитать ей отрывок из «Странствия во мраке» Мартина Флавина. Я прочла ей главу «Ему было всего 9 лет и ему очень нужны были санки». Она превосходно понимала, слушала с наслаждением. А когда я начала читать о велосипеде, за мной приехал Шура и пришлось чтение прервать.
Я было хотела объяснить ей, что означает слово «шериф», но она торопливо сказала:
— Читай, читай. Я знаю, это милиционер.
24 января 46.
Саша:
