Возвращение домой (ЛП)

Спустя короткое время Полли, роясь в ящике своего приемного отца, нашла документы о ее удочерении. Она просмотрела эти документы и внизу обнаружила подписи своих настоящих родителей. Последнее имя было легко запомнить — слишком легко, ибо никто не знает, как много американцев носят это имя: Смит. Желание Полли найти своих настоящих родителей драматично нарастало все годы до достижения ею двадцатилетнего возраста.

Когда бы она ни выходила на улицу, она всматривалась в лица — лица, которые, она надеялась, окажутся похожими на нее. И если она обнаруживала подходящего, по ее мнению, человека, она останавливала его и начинала расспрашивать. Попадая в чужой город, она искала Смитов в телефонной книге.

В 1968 году Полли встретила Дона, который впоследствии стал ее мужем. Дон заинтересовался раскрытием этой тайны так же, как Полли. Во время своего первого свидания они посетили Отдел записей в Лос–Анджелесе — городе, где Полли родилась.

Оказалось, что ее данные находятся в закрытом доступе в Сакраменто. Они наведались в госпиталь, где Полли появилась на свет, но также безуспешно.

В середине декабря 1975 года, зная, что ее настоящий отец имел лицензию водителя в Калифорнии, Полли и Дон запросили его имя через компьютер Отдела автомобильного транспорта. Им был выдан адрес в маленьком калифорнийском городке. Они отправились к ближайшему платному телефону, но не обнаружили никого с именем ее отца среди фамилий Смит. После примерно двухдневного изучения данных, они пришли к заключению, что отец Полли финансировал покупку автомобиля через Банк Америки.

Теперь начиналась настоящая бумажная охота. Банк сообщил Полли, что мистер Смит действительно брал заем, но с тех пор переехал в большой город на Среднем Западе. Запрос информации в этом городе не принес результата. Однако, в управлении налоговой службы того же города сообщили, что семья с фамилией Уолкер купила дом у мистера Смита, Поллиного отца, годом раньше. И у налогового инспектора оказался номер телефона миссис Уолкер. Это было в полдень последнего дня 1975 года.

Ярким новогодним утром, когда Браунеры сочли, что на Среднем Западе уже достаточно поздно, они позвонили миссис Уолкер. Вел разговор Дон, к тому времени уже ставший мужем Полли. Когда Дон спросил миссис Уолкер, знает ли она мистера Смита, она ответила, что, разумеется, знает — он ее племянник! Дон стал задавать вопросы, которых оказалось так много, что в конце концов он вынужден был объяснить причину своего любопытства. В ответ миссис Уолкер сказала, что она знает трех детей Смитов, но о четвертом ей ничего не известно. Так Полли впервые узнала, что у нее есть брат и две сестры.

В конце разговора миссис Уолкер предложила Дону позвонить сестре отца Полли, живущей в том же городе, чтобы получить дальнейшую информацию.

Тетка Полли была очень уклончива. Она не поверила ни слову из сказанного Доном и отказалась сообщить о месте нахождения отца Полли и вообще что–либо о нем. Дон умолял, но она повесила трубку. Полли снова оказалась перед каменной стеной. Прошло два часа. Полли наконец убедила Дона позволить ей самой позвонить тетке. Даже после того, как Полли повторила всю историю, подозрения ее тети не рассеялись. В конце концов Полли попросила тетю по крайней мере передать информацию ее отцу и позволить ему решать, хочет ли он вступить в контакт.

Спустя примерно полтора часа зазвонил телефон. Это был заказной вызов от мистера Смита. Полли проглотила комок в горле и приняла вызов. Во время сорокапятиминутного разговора Полли выяснила, что после ее удочерения ее мать и отец снова на время сошлись, и у них родилось еще двое детей. Мать Полли последние десять лет жила одна в Южной Калифорнии.

Позже телефон снова зазвонил. Это была ее настоящая сестра Бетти. Они разговаривали около двадцати пяти минут. Полли не могла избавиться от мысли, как похоже звучали их голоса. Прошло еще двадцать минут, и раздался третий телефонный звонок. На этот раз это была настоящая мать Полли. К концу разговора Полли, истощенная эмоционально, была в экстазе. Через два дня прибыли первые фотографии. Несмотря на сходство, ни одна из них даже отдаленно не напоминала то, что Полли ожидала увидеть.

Счастливый новый 1976 год! В последовавшие недели и месяцы Полли смогла лично встретиться со своими настоящими родителями, братом и сестрами. Она обрела свою настоящую семью.

Если вы хоть немного похожи на меня или на Полли, вы также находитесь в поисках своей духовной семьи. О, она не будет выглядеть как в первом столетии, когда вы найдете ее, потому что сейчас мы находимся на пороге двадцать первого века. Теперь она, можно сказать, немного старше и, возможно, даже немного мудрее. Но это та же Церковь. Ибо она сохранила предание своего Основателя и Его Апостолов неприкосновенным.

Семейное Предание

Что такое наше Священное Предание? Это «Один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех» (Ефес. 4:5–6). Это та самая драгоценная вера «однажды преданная святым» (Иуда. 3). Это православное христианство.

В этом месте вы можете сказать: «Отлично, я понимаю, что есть хорошее предание и плохое предание, предание от Бога и человеческое предание. Но вместо того, чтобы употреблять это слово на букву «П», почему мы не можем просто сказать, что мы верим Библии?»

Мы можем. Мы так и говорим. Но мы должны сказать больше. Почему? Потому что «свидетели Иеговы» у ваших дверей также носят Библию и говорят, что верят ей. Предание нужно не только для того, чтобы сохранять Библию, но и чтобы правильно толковать ее. Для толкования, для пролития света Священного Предания на библейские главы и стихи и необходима Церковь, без Нее вы оказываетесь в равном положении со «свидетелями Иеговы» — ваше слово против их.

Церковь, таким образом, является нашим стражем истины. По словам самого апостола Павла, она есть «столп и утверждение истины» (1 Тим. 3:15).

Представьте, что вы едете со скоростью 50 миль в час в зоне, где скорость ограничена тридцатью пятью милями. Это установлено городскими законами. Но кто вас останавливает — свод городских законов? Нет, — полицейский. Ибо те же законы, которые устанавливают предел скорости, обеспечивают город полицией. Полицейский нужен для того, чтобы следить за выполнением законов.

Так же обстоит дело с Библией, Церковью и преданием. Писание истинно — свято, справедливо и хорошо. Но никогда не предполагалось, что оно будет существовать автономно. Его охранителем и истолкователем — а по сути дело и автором — является Церковь. Церковь, кроме того — распространитель Слова. И то, как Церковь осуществляла свою миссию в прошлом и продолжает осуществлять в настоящем, сохранено для нас в Священном Предании. Но даже Церковь создала свое предание не сама. Предание имеет единственный источник: Самого Бога. Сначала Апостолы получили его от Иисуса Христа и передали его, полным и неизменным, основанным ими Церквам. Иисус сказал Апостолам, что им еще предстоит познать Истину, что их наставит на нее Святой Дух.

В день Пятидесятницы ветхозаветный народ Божий, приняв крещение во Христа, стал Его новозаветным народом. По мере того, как Церковь развивалась, ведомая Духом, этот народ привносил в нее свое богослужение, данное ему за много столетий раньше по «образу небесного» (см. Евреям 9:23), но теперь имеющее своим средоточием Самого Христа. В процессе замены старого новым рождалось христианское богослужение.

И с помощью Святого Духа Церковь рано научилась исправлять свои ошибки. Если возникало заблуждение, Апостолы немедленно принимали меры для восстановления порядка — иногда посредством личных посещений, иногда с помощью посланий, иногда обоими способами. Это само по себе стало традицией и послания, вдохновленные Святым Духом, читались, перечитывались, переписывались и передавались по рукам. Сегодня мы их знаем как новозаветные Послания.

Примерно в то же время Матфей, Марк. Лука и Иоанн по внушению Святого Духа сели за написание для Церкви Евангелия Иисуса Христа. То, что они писали, соответствовало тому, что они проповедовали, поскольку источник был одним и тем же. Письменное слово было получено людьми, верившими устному слову. Все это было единым посланием, единой полнотой истины, единым преданием. Апостолы позаботились о том, чтобы передать его верующим, которые в свою очередь должны были научить ему других.