Лара моего романа: Борис Пастернак и Ольга Ивинская
Лара моего романа: Борис Пастернак и Ольга Ивинская читать книгу онлайн
В основу этой книги положены записи бесед автора с Ольгой Ивинской — последней любовью и музой Бориса Пастернака. Читателям, интересующимся творчеством великого русского поэта, будет интересно узнать, как рождались блистательные стихи из романа «Доктор Живаго» (прототипом главной героини которого стала Ивинская), как создавался стихотворный цикл «Когда разгуляется», как шла работа над гениальным переводом «Фауста» Гете.
В воспоминаниях Б. Мансурова содержатся поистине сенсационные сведения о судьбе уникального архива Ивинской, завещании Пастернака и сбывшихся пророчествах поэта.
Для самого широкого круга любителей русской литературы.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
В последующих главах я специально повторяю некоторые фрагменты и цитаты, приведенные в тексте этой вводной главы, что необходимо для обеспечения целостности и полноты раскрытия важных тем, затронутых в этой книге.
• Борис Пастернак у Ольги Ивинской в Измалкове, в избе Кузьмича. 1953 г.
• Окно из комнаты Ольги Ивинской в избе Кузьмича. Измалково, 2008 г.
• «Новомирский» экземпляр «Доктора Живаго» с дарственной надписью Ольги Ивинской. 31 октября 1988 г.
• Храм Преображения Господня в Переделкине. 2008 г.
• Титул книги с автографом Ольги Ивинской. 1992 г.
• Москва начала 1990-х. У Останкинского телецентра человек с плакатом требует «сказать правду о Сталине».
• Колокольня храма Преображения Господня в Переделкине. 2008 г.
• На пути к избе Кузьмича. Весна, 2008 г.
• Осенью 2006 г. неизвестные вандалы осквернили могилу Бориса Пастернака в Переделкине, повредили памятник, оставив черные отметины на лице поэта.
• Могила Ольги Ивинской на переделкинском кладбище. 2008 г.
• Справка об освобождении О. Ивинской из мордовского лагеря. Выдана 4 мая 1953 г.
• Ольга Ивинская на даче у «фадеевского шалмана». 1959 г.
• Борис Пастернак с Ириной, февраль 1960 г.
• Москва 1970-х. Смена караула у Мавзолея на Красной площади.
• Беверли Горде — представитель издательства «Даблдей» (США), подписавшая в 1975 г. в Москве контракт с О. Ивинской на издание ее книги «В плену времени».
• Титульный лист книги стихов Пастернака «Когда разгуляется» (на нем. яз.), «Фишер Верлаг», 1960 г., ФРГ.
Подарок Пастернака Ольге в феврале 1960 г.
Эта книга была подарена Митей 28 августа 2000 г. Б. Мансурову.
• О. В. Ивинская в день своего 80-летия с сыном Митей. 27 июня 1992 г.
Глава первая
Ольга — Лара — Маргарита
(Стихи и переводы Бориса пастернака, созданные после встречи с Ольгой Ивинской)
«Вы страшно славная» — такими словами начиналась самая первая записка поэта Бориса Пастернака, адресованная поклоннице его творчества Ольге Ивинской.
В своей книге «Годы с Борисом Пастернаком» [76] Ивинская рассказывает:
В октябре 1946 года, когда редакция «Нового мира» переехала за угол площади Пушкина в здание, где когда-то танцевал на балах молодой Пушкин, я заведовала отделом начинающих авторов. У моего стола присаживались Евтушенко, Тушнова, Ошанин, Межиров. Главный редактор Константин Симонов привлек к сотрудничеству с журналом живых классиков: Антокольского, Пастернака, Чуковского, Маршака. Лидия Чуковская работала в журнале лит-консультантом. Секретарь редакции Зинаида Николаевна Пиддубная (ее имя совпало с именем второй жены Пастернака) подарила билет на поэтический вечер Бориса Леонидовича. А через день в редакции журнала на ковровой дорожке появился бог в летнем белом плаще и улыбнулся мне уже персонально. Пиддубная сказала:
— Я, Борис Леонидович, сейчас познакомлю вас с одной из ваших горячих поклонниц.
Какое же счастье, ужас и сумятицу принес мне этот человек! <…>
На следующий день Пиддубная указала мне на сверток, оставленный Пастернаком:
— Здесь поклонник ваш приходил, посмотрите, что он вам принес.
Это были пять небольших книжечек со стихами и переводами. <…> А потом все начало развиваться страшно бурно. Борис Леонидович звонил мне почти каждый день. <…> К концу рабочего дня он сам появлялся в редакции, и часто мы шли пешком переулками, бульварами до Потаповского.
Ольга Ивинская получила записку, написанную знаменитым почерком Пастернака — летящими журавлями: «Вы страшно славная, мне хочется, чтобы Вам было хорошо».
В начале февраля 1947 года Борис Леонидович предложил Ивинской поехать к знаменитой пианистке Марии Юдиной:
— Она будет играть, а я обещал почитать там из новой прозы.
«Ехали на машине в лунном, снежном бездорожье, среди одинаковых домиков. Но заблудились и — адрес?! И вдруг мы увидели среди домов мигающий огонь свечи. Это оказалось окно, где нас ждали. Борис Леонидович был возбужден игрой Юдиной, глаза его блестели, и он выразительно читал из нового романа», — вспоминает в своей книге Ольга Ивинская [77].
По поводу этой встречи Пастернак обменялся с Марией Юдиной — знаменитой пианисткой, влюбленной в поэта, несколькими письмами [78].
Выдержки из книги Ольги Ивинской:
Чтение глав и стихов из романа всех ошеломило. Я не помнила себя от счастья. Рассветало, когда мы вышли на сверкающий снег. Когда садились в машину, Борис Леонидович сказал мне:
— Вот и родилось то стихотворение, которое отдам в подборку вашего журнала. Оно будет называться «Зимняя ночь».
Он принес мне в редакцию теперь уже известное всему миру «Мело, мело по всей земле…». <…> Константин Симонов не напечатал его в «Новом мире», но стал использовать образ «свеча горела» в своих стихах. Пастернак включил «Зимнюю ночь» в свой сборник 1947 года, тираж которого даже отпечатали. Но тут поступил окрик хозяина из Кремля, и тираж пустили под нож [79]. <…> В марте 1947-го стартовала кампания травли Пастернака. В «Культуре и жизни» вышла статья Суркова с обвинениями Пастернака в формализме и отрыве от советской действительности. Секретариат Союза писателей принял постановление, где было указано на то, что издание сборника стихов Пастернака было ошибкой [80].
Когда мы в редакции узнали об этом позорном постановлении Союза писателей, то Наташа Бианки [81] удивленно сказала:
— Но ведь Фадеев восхищен «Зимней ночью» и знает стих наизусть!
Ивинская в нашей беседе рассказала мне то, что не решилась написать в 1965 году в книге:
Как по иронии жизни, через 10 лет я услышала от самого Фадеева историю гонений на «Зимнюю ночь». Оказалось, что Сталин хорошо знал это стихотворение. В начале мая 1956-го, когда я шла из Измалкова на станцию, чтобы отправиться в Москву, на дороге затормозила машина, в которой ехал Фадеев. Он радостно мне предложил:
— Садитесь, Ольга Всеволодовна, подвезу [82].
Когда поехали, Фадеев произнес какие-то комплименты в мой адрес, а затем вдруг стал читать: «И жар соблазна / Вздымал, как ангел, два крыла крестообразно». Закончив читать, говорит мне:
— Колдовские стихи. Такое мог написать только Борис.
В ответ на мой удивленный взгляд стал рассказывать:
— Сталин знал это стихотворение, но тогда требовал прижать Бориса Леонидовича за антисоветский роман. Когда вас арестовали, я говорил Сталину о трагическом состоянии Бориса. Хозяин заметил: «Видимо, это судьбы скрещенье. Я не Бог, но ради женщины Пастернак может пойти на примирение с нами». Когда я Борису намекнул на это обстоятельство, он выругался и назвал хозяина садистом. В дни своего юбилея [83] хозяин спросил меня: «А для нас Пастернак ничего нового не написал?» Сталин тогда ждал от Пастернака письма или поздравительного стиха. Я ответил, что Пастернак болен. Сталин усмехнулся и сказал: «Мы не гордые — подождем». Сталин всегда хотел приручить Бориса.
