Итоги Второй мировой войны. Выводы побеждённых

Нечеловеческое отношение к другим народам

Наряду с тем, что немецкий народ стремился повсеместно завязать дружеские отношения с представителями других народов, в отдельных случаях наши люди проявляли к ним ничем не объяснимую вражду. Солдаты из Советского Союза, воевавшие на нашей стороне, с огорчением читали унижающие человека инструкции для восточных рабочих и сильно переживали, видя, как жестоко обращаются немцы с советскими военнопленными. Вмешательство полиции в личные отношения людей, когда, например, поляков, работавших в Германии на сельскохозяйственных работах, публично наказывали за связь с немецкими девушками, воспринималось как оскорбление человеческого достоинства. Если бы это проводилось повсюду, то сотрудничество немцев с другими народами было бы невозможно.

Стремление изолировать немцев от других народов доходило, например, до того, что браки между немцами и иностранцами считались нежелательными, а вместе с тем широко провозглашалась германская и даже европейская общность народов, и даже дипломаты, имевшие жен иностранного происхождения, должны были уходить со службы.

Но в целом стремление к изоляции было гораздо слабее, чем тяга немцев к общению с другими народами. Несмотря на все законы, изданные во время второй мировой войны, Германия не оказалась оторванной от других народов. Наоборот, борьба за равенство всех наций, начавшаяся еще до войны и поддержанная молодежью, студенчеством и союзами фронтовиков, продолжалась с новой силой.

Когда война окончилась, многие из тех, кто сражался на стороне немцев, разделили общую участь немецкого народа. Западные державы передали Советскому Союзу большое количество бывших советских солдат, носивших немецкую форму. Там их ожидало суровое наказание. Люди из центральных областей Восточной и Юго-Восточной Европы, сотрудничавшие с немцами, становились беженцами, изгнанниками, эмигрантами. Друзья Германии в Западной Европе преследовались партиями, победившими в гражданской войне. Рассчитывать на помощь Германии было нельзя потому, что сама она оказалась поверженной, и потому, что пробуждавшиеся в ней новые политические силы тогда еще не хотели да и не могли объявить о своей солидарности с теми, кто поддерживал старый режим. Но память о совместной борьбе и общей судьбе сохранится у людей навсегда. Пройдут года, и в сознании народов сгладятся последние воспоминания о гражданской войне, а победители и побежденные забудут свою былую вражду. И можно сказать, что этот антагонизм теряет свою силу уже сейчас.

Вряд ли забудутся те отношения, которые существовали во время войны между целыми народами. Ведь из них выросло уважение человека к человеку, а это даст в будущем свои плоды, ибо теперь кругозор широких народных масс стал гораздо более широким.

Не следовало бы забывать, что в проигрыше войны частично повинна и политика Германии по отношение к народам Восточной Европы. Человечность, моральная ответственность и мудрость политического руководства должны быть приняты всем цивилизованным миром как руководство к действию, чтобы в дальнейшем никогда не повторилась трагедия, вызванная на Украине слишком жестокими мероприятиями рейхскомиссара Эриха Коха. Необходимо также бороться и с той теорией, согласно которой другие народы являются «низшей расой», теорией, оправдывающей «коховские» мероприятия. Не исключена возможность, что и безразличие к судьбе других народов, имеющих к нам какое-либо отношение, представляет сегодня большую опасность. [140]

Рудольф Зульцман

Пропаганда как оружие в войне

К началу второй мировой войны публицисты и пропагандисты всех стран сходились к одному мнению, что пропаганда будет играть в войне решающую роль. Это мнение появилось благодаря почти невероятному успеху пропаганды, распространявшейся Антантой в первую мировую войну, а также под влиянием огромного технического прогресса в развитии средств связи, ив первую очередь в развитии радио. Немалое значение имел и опыт идеологического руководства большими массами, накопленный за истекший период между двумя войнами. К началу второй мировой войны группировки противников были почтя такими же, как и перед первой мировой войной, но теперь противники уже знали, что пропаганда является мощным оружием: союзники — по своим удачам, «средние государства» — по своим неудачам. Не было почти никакого сомнения в том, что в случае войны весь этот многолетний опыт будет использован в полной мере.

Чтобы правильно понять события и явления, связанные с пропагандой во второй мировой войне, совершенно необходимо хотя бы бегло остановиться на методах и видах пропаганды, применявшихся во время войны 1914–1918 годов.

Если изучать явления войны изолированно друг от друга и только с точки зрения сегодняшнего дня, то есть опасность, что это столь горячо оспариваемое ныне средство войны, нанесшее людям оба раза более глубокие и трудноизлечимые раны, чем любое другое оружие, и впоследствии сильно затруднившее установление мира. будет не только неправильно понято, но. и неправильно применено. Эффективность действия различного оружия сравнительно нетрудно предусмотреть и рассчитать. Однако успех того или другого мероприятия пропагандистского характера является в большинстве случаев чистой случайностью, он может совершенно не зависеть от наших замыслов и намерений и нередко давать обратный результат. В этом-то и заключается исключительная рискованность всех попыток психологического воздействия, неизбежные последствия которых привели нас прямым путем от мировой войны к современному психологическому кризису, [141] из которого мир пока что еще не нашел выхода.

Способы ведения современной войны ограничиваются целым рядом международных соглашений и правил, которых обязано придерживаться каждое цивилизованное государство. Эти правила ставят границы применению определенных тактических приемов и видов оружия. Однако до сих пор ни одно положение международного права не касалось пропаганды во время войны. Не появилось даже никаких условных ограничений, хотя об ужасающем действии пропаганды стало известно еще во время войны 1914–1918 годов. Таким образом, пропаганда стала теперь средством ведения войны, применение которого никак не регулируется нормами международного права. Даже самая беззастенчивая пропаганда не оговорена ни в одном параграфе международных конвенций.

От представителей самых различных народов поступает очень много предложений, в которых они, исходя из тех соображений, что народы должны общаться не только в период мира, но и во время войны, требуют совершенно прекратить пропаганду или ограничить ее определенными рамками. Первый официальный шаг в этом направлении был сделан польским правительством в 1931 и 1932 годах, которое направило в Лигу Наций [142] два меморандума. Согласно этим меморандумам, правительства всех стран получали право путем открытых запрещений и усиления цензуры не допускать различных публицистических и пропагандистских выступлений, которые могли бы испортить отношения между народами. Эти предложения были отвергнуты как противоречащие принципу свободы слова. Поскольку основные понятия политической жизни истолковываются существующими группами держав по-разному, а идеологические фронты застыли на мертвой точке, пропаганда на сегодняшний день не может быть ограничена какими-либо сдерживающими правовыми нормами.