За Веру, Царя и Отечество

Юденич же в докладе в Тифлис и в приказе по своим войскам сообщил: "Наступление турок на Сарыкамыш к вечеру 14 декабря окончилось неудачей, и названный город остался за нами. Отряд полковника Довгирда с успехом отразил атаки турок на Сырбасанскую позицию. На Самерскую позицию турки 14 декабря не наступали" (даты по старому стилю). Но самые тяжелые дни были впереди. Турецкий 10-й корпус спустился с гор, перерезая железную дорогу. А Юденичу приходилось не только организовывать оборону, но и увязать в дальнейших склоках. Берхман подчиняться ему не желал, ссылался на приказ Мышлаевского и упрямо выводил части из боя. И Юденич со своим помощником ген. Драценко начали рассылать директивы частям через его голову - как распоряжение "штаба армии". А потом пришел приказ Воронцова-Дашкова, узнавшего от Мышлаевского о сложившейся ситуации. В нем на Юденича возлагалось командование всей группировкой для прорыва из окружения. Главнокомандующий писал: "Вы должны разбить турок у Сарыкамыша и открыть себе дорогу на Карс вдоль железной дороги... Для облегчения вашего движения можно уничтожить часть обозов и бросить излишние тяжести".

Такое назначение пришлось генералу очень кстати. Но не для того, чтобы отступать,- он в это время видел реальную возможность... победить. Имеющимися в наличии и уже находящимися в окружении силами подрубить под основание длинный язык вражеского прорыва. Тем более что возле этого основания сражался 9-й турецкий корпус, начавший атаки раньше 10-го, измотанный и понесший большие потери. Вечером 28.12 подошла 1-я пластунская бригада, совершив беспримерный марш "20 часов похода, 4 часа отдыха" - да еще по пояс в снегу, по горам и "чертовым мостам" над ущельями. Пржевальскому Юденич поручил оборону города. Берхмана убеждал остановиться и удержать натиск с фронта, а когда тот опять попробовал не подчиниться, отстранил от должности. И занялся подготовкой контрудара. Между тем Воронцов-Дашков обратился и в Ставку. Указывал на невозможность совмещения гражданского и военного руководства и, верно успев оценить своих помощников, просил возложить командование на Юденича. Ставка поступила осторожнее. Воронцов-Дашков остался "главнокомандующим", но в дополнение был введен пост "командующего" армией, коим и назначался Юденич.

Правда, узнал он об этом не сразу. Потому что осколком снаряда разбило радиостанцию на вокзале, и оборвалась единственная связь с Тифлисом... Положение было чрезвычайно тяжелым. Выйдя на железную дорогу и шоссе, турки повернули на Сарыкамыш и навалились на него уже не только с севера, а и с востока. 29.12 крупными силами, не считаясь с потерями, захватили ключевую высоту Орлиное гнездо. Прорвались на городские окраины, захватили станцию, казармы Елисаветпольского полка, прорывались к центру. Командир Запорожского полка И.С. Кравченко погиб. Энвер уже объявил о победе, ему казалось, что русских остается только добить, только еще чуть-чуть дожать. Но вот дожать-то не получалось. Защитники города продолжали драться, переходили в отчаянные штыковые. Стояли насмерть. Один из командиров докладывал: "18 декабря гнал людей на бой... В ротах осталось по 70-80 человек, офицеры командуют 3-4 ротами; был случай, когда командир полка командовал ротой... Страшные потери в людях... Пулеметов нет". А Пржевальский вызвал полковника Тетерю и сказал: "У меня остался последний резерв - 2 сотни... Возьми их, иди туда и действуй по обстоятельствам. Теперь пришла твоя очередь спасать Сарыкамыш. Больше ни на какие подкрепления рассчитывать нельзя". И 2 сотни 6-го пластунского батальона пошли в атаку ночью - опять молча, без выстрелов. И опрокинули врага, погнали из города. Потому что и аскеры выдохлись в уличных боях, их части были повыбиты.

Перспектива перед Энвером встала безрадостная. Идти назад было еще хуже - через те же снежные горы, по морозу, да еще и голодными, по тем местам, которые сами же разграбили. И он требовал перегруппироваться и снова атаковать... Но уже начинал сказываться маневр Юденича Пржевальскому приходилось тяжко именно из-за того, что значительные силы командующий нацелил на другой фланг. И в то время как части 10-го турецкого корпуса лезли с востока, на северном направлении отряды Букретова, Попова и Барковского стали одолевать 9-й. Оттеснять его фланговые части и охватывать, углубляясь по направлению к перевалу Бардус. И уже начали перехватывать пути сообщения между турецкими позициями и перевалом. А к Сарыкамышу подходили новые подкрепления. Полки Кавказской казачьей дивизии лихого кавалериста Николая Николаевича Баратова, 2-я пластунская бригада Гулыги. Юденич смог усилить и Пржевальского, и на этом фланге инициатива тоже перешла к русским. Отряды Баратова, Габаева и Фесенко стали теснить и охватывать турок со стороны железной дороги.

Продолжалось и обходное движение, предпринятое Юденичем. И 2.1 во вражеском тылу был захвачен Бардусский перевал. 9-й турецкий корпус оказался в окружении. А 4.1 русские перешли в общее наступление. Оно протекало в трудных условиях. Например, казаки 1-го Уманского полка атаковали в конном строю по снегу, доходившему до брюха лошадей. Но успех обозначился сразу же. Голодные, обмороженные и поредевшие в боях турки сломались. Начали отступать все более беспорядочно. Около 16 часов 14-я рота 154-го Дербентского полка под командованием капитана Вашакидзе, прорвавшись штыковой атакой на стыке двух соединений, захватила в плен командира 9-го турецкого корпуса со штабом, 107 офицеров и 200 солдат, а вдобавок еще и артиллерийскую батарею. Другие подразделения Пржевальского там же, в Сарыкамышских лесах, пленили командиров 17-й, 28-й и 29-й вражеских дивизий, взяли 30 орудий, 20 пулеметов. А войска турецкого 10-го корпуса по горным дорогам покатились назад, спеша выскочить из ловушки через Ольты, пока и этих путей не перехватил противник.

Сводка штаба Кавказской армии сообщала: "22 декабря вечером вполне определилось полное поражение обоих турецких корпусов, причем 9 корпус был уничтожен полностью; все его генералы с командиром корпуса Исхан-пашой во главе, 220 с лишним офицеров, около 7 тыс. нижних чинов, уцелевших от 30-тысячного корпуса после многодневных боев под Сарыкамышем, вся наличная артиллерия, ручное оружие, боевые припасы - все это осталось в наших руках. Части 10 корпуса бросились в беспорядке спасаться по направлению на Косор... преследуемые нашей конницей и пехотными частями". Операция успешно развивалась. 32-я пехотная дивизия 10-го корпуса, пытавшаяся по приказу Энвера прикрыть отступление 31-й и 30-й, была разгромлена конницей Баратова. Остальные спасались кто как может. Замерзали, выбившись из сил. Пытались отбиваться. Или просто брели, куда скажут командиры. Бежал и сам Энвер. Причем, по некоторым данным, тоже чуть не угодил в плен - по иронии судьбы, его спасли, отбив от появившихся русских, аскеры части, набранной из турецких армян.