Рокоссовский: терновый венец славы

Было принято оригинальное решение - форсировать реку одновременно на участках всех трех армий. В случае успеха на один из участков должны быть направлены фронтовые резервы и часть сил и средств с других армий. Забегая вперед, скажем, что это решение оказалось удачным и принесло успех в операции. Противник метался с места на место и не мог определить, где же наносится главный удар, чтобы перебросить туда основные силы.

Командующий фронтом закончил предварительную работу по подготовке к наступлению с командным составом фронтового и армейского звена еще до прибытия войск на исходный рубеж.

Все было проделано согласно плану, и утром 20 апреля все три армии главной группировки фронта перешли к форсированию Вест-Одера.

Как и следовало ожидать, проворнее и изобретательнее всех командармов оказался Батов. К началу форсирования у него было необходимое количество лодок, катеров, паромов, самоходных барж.

Командарм решил начать наступление на час раньше установленного времени. Не сумев найти Рокоссовского, он связался с начальником артиллерии фронта генерал-полковником Сокольским и получил ответ:

- Рассвет наступает ровно в семь, и артиллеристам необходимо время, чтобы осмотреться и подготовиться к открытию огня. Начало артпоготовки для всех одинаково - в 9 часов.

Через некоторое время на КП Батова раздался звонок.

- Мне доложили, Павел Иванович, что ты что-то там мудришь, - говорил Рокоссовский. — Меняешь время начала операции. Меня правильно информировали?

- Так точно, прошу извинить, что задержался с докладом.

- Верно, что артподготовку планируешь начать раньше?

- Верно.

- Но ты же действуешь не отдельно, а в составе фронта. В чем причина такого предложения?

- Ветер нагоняет в пойму воду, уровень ее поднимается не по часам, а по минутам. Это усложняет форсирование.

После некоторой паузы Рокоссовский сказал:

- Я хорошо запомнил твои слова: «Мы и на этом направлении в люди выйдем, товарищ командующий фронтом». Ты извини меня, но в этих словах много хвастовства. Скажи по совести, тебя толкает на такое решение желание показать себя и не быть похожим на других или же обстановка?

- Я понимаю, товарищ маршал, слово не воробей, вылетит - не поймаешь. Тогда меня занесло, но теперь я говорю совершенно серьезно: такое решение мне диктует обстановка.

- Добро, начинай, как решил.

Вскоре Рокоссовский приехал на наблюдательный пункт генерала Батова. Он видел, как смело и сноровисто переправлялась через Одер 37-я гвардейская дивизия генерала К.Е. Гребенника, как занимали плацдарм на том берегу другие соединения командарма Батова.

Командующий фронтом тут же принял решение через одну из переправ Батова перебросить армию Федюнинского на западный берег Вест-Одера и направить ее в обход Щецина с юго-запада.

Через некоторое время маршал уже находился на наблюдательном пункте генерала Попова. До этого его армия отбила на плацдарме около шестнадцати атак фашистов. Когда Рокоссовский прибыл на западный берег Вест-Одера, более десятка батальонов выдерживали яростные атаки немцев. Пользуясь недостатком у нас артиллерии, противник донимал пехоту танковыми атаками.

Маршал впервые увидел командарма в таком необычном для него состоянии - он нервничал, кричал, горячился.

- Где начальник артиллерии?.. Почему не подавил опорный пункт в районе Гра... Грай... Тьфу!.. Он у меня ответит перед судом военного Трибунала!!! - держал у уха трубку Попов, пересыпая свою речь грубой бранью.

- Василий Степанович! - Подошел Рокоссовский, которого в пылу разговора Попов не заметил. - Этот район называется Грайфехтгаген - это раз, а второе - положите трубку, сядьте и успокойтесь. Командующий фронтом связался 9 Вершининым.

- Константин Андреевич, я вас попрошу помочь подавить в районе Грайфехтгагена опорный пункт, его координаты возьмите у начальника штаба 70-й армии. - Он взглянул на Попова, вытиравшего текший градом пот, и. добавил: -Желательно задействовать авиацию из женского авиационного полка Бершанской.

- Почему?

- Об этом просит Красавец мужчина Василий Степанович Попов.

- Есть! Будет сделано!

И Попов встал, снял фуражку, пригладил волосы, вытер платком покрасневшее лицо, затем виновато произнес:

- Извините, товарищ командующий фронтом, такое больше не повторится.

- Забудем об этом, Василий Степанович, - улыбнулся Рокоссовский. - Я ничего не слышал и не видел.

Вскоре летчицами-штурмовиками Н.Ф. Меклин, Р.Е. Ароновой, Е.А. Никулиной и Е.А. Жигуленко злополучный опорный пункт был уничтожен.

Тут же, на глазах у Рокоссовского и сопровождавших его лиц, саперы подвели к дамбе понтоны, и к концу дня на Вест-Одере действовало девять десантных, четыре паромных переправы и 50-тонный мост. Рокоссовский подошел к Попову _t распрощался с ним.

- Василий Степанович, я ничуть не сомневаюсь, что у вас и дальше пойдут дела хорошо, - сказал он, садясь в машину.

Командующий армией вернулся на КП фронта. После уточнения обстановки на всем участке фронта он связался с командармом-49 Гришиным.

- Иван Тихонович, боевой мой генерал, мы вам выделили больше средств усиления, чем другим, а вы что-то уж долго стоите на месте. Батов и Попов отвоевали солидные плацдармы за Одером и скоро приступят к штурму Щецина. Скажите, в чем дело?

- Товарищ командующий фронтом, армейская разведка допустила грубую ошибку.

-А именно?

- Междуречье изрезано многочисленными каналами, и один из них разведка приняла за основное русло Вест-Одера.

- Что, и весь огонь артиллерии велся впустую?

- Именно так,

- Да, - тяжело вздохнул маршал.

- Я прошу вас разрешить нам возобновить штурм 21 апреля.

- Если вы этого не сделаете, - телефонная трубка окуталась дымом, - то противник перебросит силы туда, где у нас обозначился успех.

- Я это понимаю.

- При возобновлении штурма вы обязаны выполнить одно условие - за ваши ошибки не должны расплачиваться люди жизнями.

- У меня мало снарядов.

- Я сейчас же даю команду. Снаряды вам пришлют.

Положив трубку, Рокоссовский прошелся по комнате. «В штабе армии были аэрофотоснимки всего участка наступления, - подумал он. - Какая непростительная оплошность. Плохо мы проверили готовность армии Гришина».

Рокоссовский вызвал Боголюбова, начальника оперативного управления и вместе с ними наметил меры, чтобы подобные ошибки больше не повторйлись...

21 апреля продолжались ожесточенные бои на всем фронте, но к 25 апреля был завершен прорыв вражеской обороны на ширину до 20 километров. Все армии, в том числе и Гришина, медленно, с боями приближались к намеченной цели.

26 апреля войска Батова штурмом овладели Щецином и устремились на северо-запад. Начиная с 27 апреля у противника силы иссякли и он не мог закрепиться ни на одном рубеже. Все части танковой армии гитлеровцев были расчленены и уничтожены.

3 мая гвардейский танковый корпус генерала Панфилова вышел к Эльбе юго-западнее Витенберга и установил связь с передовыми частями 2-й британской армии.

Войска 2-го Белорусского фронта очистили многие острова от гитлеровцев, в том числе датский остров Борнхольм, и 4 мая вышли на разграничительную линию с союзниками. Они выполнили задачу и наступательную операцию закончили.

Но приходилось еще прочесывать отдельные районы, обезвреживать небольшие группы гитлеровцев, оставшихся в тылу наших войск. На датских островах были взяты в плен свыше 12 тысяч немецких солдат и офицеров и большие военные трофеи.

Морской десант, высаженный на острова в составе двух дивизий, ликвидировал последний перевалочный пункт и военно-морскую базу фашистов.

К вечеру 5 мая на КП фронта улеглась суматоха. Боголюбов подошел к столу, за которым сидел Рокоссовский, и протянул ему кипу телеграмм.

- Вот донесения. Все соединения фронта задачу выполнили.

Командующий фронтом был близок к тому, чтобы громко

рассмеяться. Он вышел из-за стола, улыбнулся и протянул руку генералу.