Провал гитлеровского наступления на Москву

Рано утром 5 октября командир 1311-то стрелкового полка майор Иванов доложил, что запасной полк ночью снялся с позиций и ушел. Теперь у нашей дивизии вновь оказались открытыми, как и в первом бою, оба фланга. Доложив об этом командиру и комиссару дивизии, я опять предложил немедленно начать отход лесами на Сухиничи, где, по моим предположениям, должны были находиться наши войска. Но мое предложение было отвергнуто.

Гитлеровцы начали наступление около 11 часов 5 октября. Главный удар противник наносил вдоль железной дороги Киров - Сухиничи силами вновь введенной 17-й пехотной дивизии, поддержанной 50 танками. В направлении Погост, Космачево наступала 260-я пехотная дивизия, а на Людиново - около двух полков 52-й пехотной дивизии и 15 танков.

Таким образом, против одной нашей дивизии выдвигалось около трех пехотных дивизий и 60 - 70 танков, причем фронт наступления противника был значительно шире полосы обороны наших войск. Фланги дивизии захлестывались.

В этот день события развивались бурно. Особенно сильный удар противник обрушил на 1311-й стрелковый полк. Пехота врага ворвалась в Староробужск и начала развивать наступление, обходя оба фланга полка. Вражеские автоматчики просочились лесом в район командного пункта полка и окружили его. Комиссар Черемных и секретарь партийного бюро Родионов были тяжело ранены, и их с трудом спасли от плена. Командир полка майор Иванов растерялся, потерял управление и фактически боем не руководил. Несмотря на упорное сопротивление и неоднократные контратаки, полк, понеся большие потери, не смог удержать свой рубеж и начал отходить. Но на участке 1315-го стрелкового полка все атаки врага были успешно отражены.

К полудню одна гаубичная батарея 979-го артполка выехала на опушку леса в полутора километрах южнее Ухобичи в район командного пункта и открыла огонь прямой наводкой по противнику, наступавшему на село Гавриловну. Батарея была засечена противником, и на нее обрушился огонь минометов, который вместе с батареей накрыл и наш командный пункт. Только вырытые за ночь щели спасли личный состав штаба и командование дивизии от гибели, но комендантский и саперный взводы, охраняющие командный пункт, понесли значительные потери.

В 14 часов вражеская пехота, овладев Гавриловкой, (продвигалась на Ухобичи. Командир дивизии решил ввести в бой свой второй эшелон (1313-й стрелковый полк), чтобы восстановить положение. Полк получил приказ выдвинуться в исходное положение для контратаки, но в это время из Гавриловки начали выходить и развертываться в боевой порядок танки противника. Их было хорошо видно, и я насчитал до 40 машин. Они шли на Ухобичи, обгоняя свою пехоту. Стало понятно, что контратака 1313-го стрелкового полка против танков и пехоты будет безуспешной, поэтому командир дивизии отменил приказ о контратаке, полк занял оборону на опушке леса южнее Ухобичи. Решение это было правильным.

Встреченная организованным огнем с опушки леса, пехота противника остановилась и залегла, начав огневой бой. Вражеские танки повернули в восточном направлении на деревню Маклаки, выходя на тылы дивизии.

1315-й стрелковый полк, левый фланг которого южнее Людиново обошел противник, направивший танки в тылы полков в район Заболотье, стал отходить, прикрываясь одним батальоном. Связь с ним нарушилась. Отходил и 1311-й полк. 1313-й стрелковый полк был скован тяжелым боем с превосходящими силами неприятеля. Фланги дивизии оказались обойденными, просочившиеся в глубь частей отдельные группы противника напали на дивизионные тылы. Одновременно враг в районе Котовец выбросил небольшой парашютный десант.

Создалось впечатление, что дивизия попала в окружение. Штаб дивизии и политотдел с остатками комендантского взвода лесом двинулись на соединение с 1315-м полком. Учитывая сложившуюся обстановку, командир дивизии принял решение пробиваться в район Сухиничи и прикрывать отход главных сил дивизии 1313-м полком, которому была поставлена задача до наступления темноты сдерживать противника на занимаемом рубеже, потом, составив арьергард дивизии, отходить на Космачево, Маклаки и далее на Сухиничи.

В деревне Космачево штаб дивизии соединился с 3-м батальоном 1315-го стрелкового полка, который с полковой батареей 76-мм пушек прикрывал отход полка. Глубокой ночью командование, штаб и политотдел дивизии вместе с 3-м батальоном 1315-го полка вышли к Котовец, где к нам присоединилась небольшая группа местных партизан.

Чем же можно объяснить поражение дивизии, которая только два дня назад так успешно провела свой первый бой?

Мне кажется, что основной причиной было непонимание командованием дивизии обстановки, сложившейся к исходу дня 4 октября. Зная о быстром продвижении противника вдоль Варшавского шоссе и на нашем левом фланге, вряд ли можно было рассчитывать на успех обороны на реке Болве. Наоборот, такое решение давало противнику возможность обойти фланги дивизии и окружить ее, что впоследствии и произошло.

Но еще в большей степени (поражение дивизии следует объяснить значительным превосходством противника в силах и средствах, особенно в танках и артиллерии, и полным господством в воздухе его авиации. Наконец, немалую роль играла и большая подвижность войск врага. Тем не менее полки доблестно сражались, нанесли противнику значительные потери и несколько задержали его продвижение.

Поскольку противник двигался только по дорогам, командование дивизии решило, используя знание местности партизанами, прорываться на соединение со своими (войсками через леса. Тогда мы не знали, что противник, превосходя нас в подвижности и обгоняя нас, стремился вперед, чтобы скорее захватить Сухиничи, не создавая сплошного кольца окружения. Но все это стало известно значительно позже, а тогда мы думали о том, как лучше и с меньшими потерями вырваться из окружения и соединиться со своими частями.

Шли без отдыха всю ночь, днем 6 октября остановились на отдых в лесу. В ночь на 7 октября двинулись дальше, прошли Дмитровку, Шипиловку, у деревни Устье перешли речонку Жиздру. На другой день вечером в районе Холмищи и Медынцево (80 километров юго-восточнее Кирова) соединились с нашими 1313-м и 1315-м стрелковыми полками:, которые после боя на реке Болве, потеряв связь со штабом дивизии, отходили самостоятельно.