Полк, к бою !

Через пятнадцать минут прибежали командир и политрук роты. Оба были заспанны. Ни слова не говоря, я спустился в отрытую щель, где стояла стереотруба. Спросил:

- Где ваше место, младший лейтенант Шаповалов? Откуда вы будете управлять огнем роты?

- Отсюда, - показал он на стереотрубу.

Я подошел к ней, прильнул к окулярам. Местность перед передним краем обороны нашего батальона почти не просматривалась, стык со 2-м батальоном тоже.

- Что же вы увидите отсюда? - уже повысив голос, спросил я младшего лейтенанта. - Это так вас учили выбирать НП?

Шаповалов стоял молча, опустив голову.

- Покажите схему огней! Шаповалов снова промолчал.

- Есть у вас схема огней? - вторично спросил я у него.

- Нет, товарищ комбат...

- Кто вам ставил задачу?

- Бывший комбат.

- И что же? Он вам обо всем этом не говорил?

- Говорил...

- Подайте команду: "Рота, к бою!" - скомандовал я Шаповалову. Готовность доложить!

- По местам! - подал он команду. Разведчики и телефонисты заняли свои места.

- Рота, к бою! - последовала вторая команда.

Но вот о готовности... Доклада о ней не поступило ни через пять минут, ни через десять... Лишь спустя четверть часа огневые позиции наконец откликнулись.

Целых пятнадцать минут! Такое состояние дел с боевой готовностью в минометной роте возмутило меня до глубины души.

- Как вы могли дойти до такой жизни, младший лейтенант Шаповалов? А вы, политрук, зачем вы-то в роте?.. Молчите?! Словом, вы оба заслуживаете снятия с должностей и отдачи под суд. Сегодня же доложу об этом командиру и комиссару полка!

Услышав последние слова, Шаповалов и политрук густо покраснели.

- Виноваты, товарищ комбат, - первым сказал политрук. - Честное слово, исправим дело...

- А вы, Шаповалов, что скажете?

- Простите, товарищ комбат, - переминаясь с ноги на ногу, сказал тот. Я ведь стрелок, училище кончал пехотное и, естественно, не совсем хорошо знаю минометное дело...

"Вот теперь, - подумалось, - ты не станешь больше показывать свою независимость. Мальчишка! Без году неделя на фронте, а туда же - что хочу, то и ворочу. Не-ет, младший лейтенант! Война подобного не прощает! Хоть и несладко тебе сейчас, и стыдно, но наука! Потом, глядишь, и других уму-разуму научишь". Вслух же приказал:

- Наблюдательный пункт завтра к утру поставить рядом с моим! Место укажу. В эту же ночь основные позиции оборудовать на восточных скатах высоты, справа от шоссе. В следующую ночь отроете запасные вон там, слева от дороги. Соедините их ходом сообщения. Все ясно?

- Так точно, товарищ комбат! Будет сделано!

По тону чувствовалось: да, Шаповалов сделает теперь все так, как положено. Ведь он уже получил наглядный урок.

* * *

Когда мы с ординарцем возвращались на свой НП, в лесу, что синел неподалеку, в нашем тылу, раздался гул моторов танков. Он все нарастал, близился, и через несколько минут из-за поворота шоссе появилась одна, затем другая и третья бронированные машины. Первые две - танки Т-34. А вот третья... Таких танков я еще не видел.

Поравнявшись с нами, машины остановились. Из башни головного танка вылез человек. Соскочив на землю, направился к нам.

- Здорово! - произнес он, приложив руку к танкошлему. Представился: Старший лейтенант Ковалев.

Я тоже назвал себя.

- Постой, постой, - сказал танкист, улыбаясь. - Значит, ты и есть командир первого батальона?

- Он самый.

- На ловца, как говорится, и зверь бежит. Я - к тебе. Имею задачу от самого командарма действовать на твоем участке из засад. Приказано ни одного танка не пропустить по Варшавке. И не пропущу! Видишь, какие красавцы стоят! - Старший лейтенант махнул рукой в сторону танков.

- Скажи, что это за машина? Вон та, третья. Новой марки, что ли?

- Это, брат, КВ. Ни один снаряд его броню не берет!

- Что ж, посмотрим... Значит, будете действовать из засад? А мне говорили, что ты поставишь их ко мне в оборону...

- Не-е, в оборону нельзя! Только из засад! Словом, куда пойдут фашистские танки, туда и я со своими. Вот местечко б получше присмотреть на первое-то время...

- А может, посмотрим вдвоем? Мне ведь тоже приказано не пропустить фашистов по шоссе, так что...

- Добро, пехота, согласен.

- Ты пока с дороги-то машины убери, - посоветовал я Ковалеву. - И пусть твои ребята веток на них набросают. А то фашистские самолеты бомбят все, что увидят. А твои танки на шоссе - как на ладони.

- Верно, - согласился он. И тут же распорядился замаскировать боевые машины в лесу.

Мы двинулись со старшим лейтенантом Г. П. Ковалевым дальше.

- Слушай, друг, - начал на ходу вводить я танкиста в курс дела, - мне здесь каждый метр знаком, на брюхе весь участок облазил. Уязвимых мест в обороне батальона два. Одно - вдоль шоссе, другое - правый фланг. Прикрыть бы их надо... Что, если ты оборудуешь основные позиции... для двух танков вот здесь, на опушке? По одному танку справа и слева от шоссе, а? Обстрел для них прекрасный, будут бить и вдоль дороги и по флангам при надобности. Ну, а третий танк... Его оставь во втором эшелоне, в лесу, у обочины шоссе. Если фашистские танки и прорвутся, то он их встретит... Есть у меня соображение и по запасным позициям. Как, согласен?

- Нет, - покачал головой Ковалев. - У меня ж, как я тебе говорил, приказ: действовать из засад. Вон в том лесу. Буду выбирать поляны и там встречать фрицев.

- Но послушай! Если гитлеровцы прорвут оборону моего батальона и ворвутся в лес, несдобровать и твоим танкам. Фашистов надо бить всем вместе, в общей системе обороны. А так... Посмотри, вон, впереди, на двух высотках, видишь, нарыты окопы?

Я подал бинокль Ковалеву. Тот поднес его к глазам, сказал:

- Окопы вижу, а вот людей нет...

- То-то и оно! Окопы есть, а людей нет, - подтвердил я. - Понимаешь, сажать в них некого. Бойцов мало, я еле-еле передок прикрыл.

- А если не удержишь передок, тогда что? - задумчиво свел брови Ковалев.

- К тому и клоню. Зароешь ты пару своих танков вот здесь, справа и слева от шоссе, они, глядишь, и прикроют эти высотки из орудий да пулеметов. Чем не засада? И у меня глубина обороны создастся. Согласен?

Ковалев надвинул на брови танкошлем, почесал в затылке, сказал неуверенно:

- Вот здесь, слева, на опушке, можно было бы... Но гнать танк вправо, за шоссе... Отрыв получается.

- Да пойми! - продолжал я убеждать танкиста. - Ну, будешь ты стоять всеми силами здесь, по эту сторону шоссе. А фашисты возьмут да и прорвутся справа. Зайдут нам с тобой в тыл и...

- Ну и чертяка же ты, комбат! - улыбнулся Ковалев. - Так расписал, что... Ладно! Вот прибудет мой командир батальона, доложу ему. Как прикажет, так и буду действовать.

- А когда он прибудет?

- Обещал к вечеру.

- Ну хорошо. А сейчас давай-ка подберем все же места для огневых позиций. А когда прибудет твой комбат, тогда и доложим ему наше предложение.

- Не наше, а твое, - поправил Ковалев.

- Ну пусть мое. Хотя... Это же наше общее дело. Верно?

- Хорошо, давай, - согласился старший лейтенант. И пошутил: - Наше дело шоферское. Вот доложим начальству, а там как оно решит...

* * *

Выбирая вместе с Ковалевым и его командирами танков огневые позиции для боевых машин, я неотступно думал: "Вот мы тут лазаем, стараемся. А приедет тот комбат-танкист... Нет, надо попросить нашего командира полка прибыть сюда. Пусть заставит танкистов переменить свое решение, отказаться от засад и использовать танки в интересах обороны батальона".

- Мне нужно бы срочно сбегать на свой НП, - сказал я наконец Ковалеву. - Дело есть неотложное, совсем забыл. А ты, пожалуйста, задержи своего комбата, если чуть опоздаю. Хотелось бы вместе с тобой доложить ему о наших прикидках.

- Начальство есть начальство, его задерживать не положено, - улыбнулся старший лейтенант. Но тут же пообещал: - Ладно, попробуем.