Дневники военных лет (1943, 1945 годы)

Итоги. - Наша южная группа - восемь батарей - дала 4812 выстрелов (171 тонна металла). Северная - еще больше. По фронту - 450 тонн.

Выдвигать:

1. Тарасова,

2. Потехина,

3. Тыкву (старшина орудия),

4. Майора Жука (командир батареи},

5. Солдатова (командир транспортера),

6. Барбакадзе (командир батареи, дал около 400 выстрелов).

Что характерно для операции:

1. Массированность огня: наши батареи, корабли Невы плюс армейские батареи; били 3 часа 15 минут - краска на орудиях горела. Существовавшие нормы перекрыты в десять раз!

2. Прекрасные отзывы красноармейцев и моряков: "Идешь в наступление, и морские батареи сразу переносят огонь дальше..." - "Жахнет орудие точно..." (Это подтверждают в своих показаниях и пленные.)

3. Работали все - включая больных, телефонисток и радисток безупречно. Нагрузка, считая подготовительный период, очень большая погрузки; рубка леса под обстрелом; большие строительные работы - позиции, блиндажи, командные пункты. За последние дни перетащили сотни пудов боезапаса, командиры и политработники помогали. Все падали от усталости, но задание выполнили.

Это надо все прочувствовать, видеть...

Пришло письмо от раненого комендора Сивакова. Просится обратно: "Я хорошо буду работать, возьмите..." Отличный дух!

19 января 1943 года

Встал затемно... Прочел полученный по телефону подробный текст "В последний час". В трудных условиях прорвана блокадная линия; разгромлены четыре немецких дивизии и отдельные части... Уничтожено более четырехсот укрепленных узлов противника и т. д.

В 11 часов 55 минут утра на машине - но вызову Пубалта - в город. Армейские тылы у переезда, вагоны, машины. Полустаночек, кусты, болотная русская даль... Валяются пустые консервные банки, отстрелянные гильзы... Двадцать девять лет видят глаза мои этот пейзаж войны - дальних дорог.

Стоит наша батарея - бело-грязной окраски. Навстречу - архаичный обоз с сеном; грузовики. На шоссе движения лыжников - русские и казахи. Идут медленно, видно устали. Вытягиваются к Неве.

Мглистый денек... Окраина города, - на домах красные флаги. Что-то во всем этом особенное! Крошечная девочка в шубке важно шагает по дороге... Снова красные флаги. Они напомнили мне чем-то Февральскую революцию что-то огромное, переворот, сдвиг! Вот так я сейчас воспринимаю события. Наш удар под Ленинградом действует на душу, волна , эмоций... Но за всем этим - сознание единого грандиозного плана. Весь Восточный фронт Гитлера дал трещины. Гитлер ежедневно теряет десятки тысяч солдат и офицеров. Истощаются его ударные силы. Эрзац-части положения не спасут: итальянцы, венгры и румыны - станут помехой и, более того, откроют огонь по фашистам в недалеком будущем... Это логика событий. Гитлер имеет еще миллионы призванных, но это уже народ, теряющий веру, усталый.

Вот мы и в городе... Люди высыпали на улицы, украшенные флагами. Ленинград взбудоражен...

Прекрасный, любимейший, родина моя! Ты выиграл решающую битву!

Январь... Снега... Город Ленина улыбается и утирает слезы счастья.

Пришел час наших контрударов. Фронты перекликаются с фронтами, - и под ударами России дробятся и гибнут полчища Гитлера.

Бурный день...

Беседа в ПУ с генерал-майором Лебедевым - рассказал ему коротко о боях. Получил ряд заданий.

Дал подвалы в "Красный флот" и в "Ленинградскую правду".

Днем написал радиоречь о том, как прорывали блокаду, а вечером прочел ее с огромным подъемом. За всю войну эти радиобеседы - самое горячее, близкое моей душе дело. Это мое отношение, моя любовь к родному городу... Это некий новый этап и в моей литературной работе...

Вечером получил информацию. - Противник ждал нашего удара и в последний месяц каждую ночь приводил войска в боеготовность. Против Ленинграда стояли: одна из лучших дивизий - 170-я, отличившаяся на Украине и в Крыму, полицейская "СС" и другие. В бой была введена и крепкая 1-я пехотная дивизия, некогда вырвавшаяся броском к Красному селу, Урицку и Петергофу...

1 января Гитлер выступил с новогодней речью:

"1943 год будет трудным, но бог помог нам в прошлую зиму, он поможет и теперь... Решается судьба Германии. Нужно собрать все силы..."

и т. д. Это в плане тотальной мобилизации, создания "моральной "Линии Зигфрида", подготовки новых мобилизаций (может быть, и пятнадцати шестнадцатилетних). У немцев Hitlerjugend{29} организована в двадцать две дивизии. В Германии вводятся новые экономические ограничения. Все это уже меры спасательного порядка. Решающая всё битва на Востоке дает себя знать. Иссякают огромные запасы. Рушится былой престиж Гитлера... Назревает неминуемый удар со стороны Англии и США. Гитлер в новогодней речи говорил, что "наступление союзников на Европу неизбежно". Немцам придется расставить свои дивизии по десяти направлениям: СССР, Норвегия, Голландия, Бельгия, Северная и Южная Франция, Италия, острова, Тунис, Балканы...

В Шлиссельбурге взят в плен фашист-подполковник. Он выдал всю систему немецких укреплений и минных полей Шлиссельбургского и Синявинского районов, но у микрофона выступить отказался: "Честь офицера не позволяет..." (Ха-ха!)

Сейчас идут жестокие бои у Синявинских высот, с которых противник просматривает весь район... Надо думать, что артиллерийская и воздушная подготовка плюс общий удар наших войск решат дело. У противника есть резервы в районе Любани и других ближних пунктах, но и они будут втянуты и размолоты. Фашисты нервничают: гарнизону Шлиссельбурга сначала был объявлен приказ Гитлера "уходить", а затем - в отмену - "драться до последнего".

Наступление Красной Армии идет широко... В районе южнее Воронежа окружены войска противника. Направленный на юго-запад "косой" новый удар Воронежского фронта, видимо, рассчитан на охват противника через Донбасс, может быть - Лозовую, на Нижний Днепр, чтобы срезать Кавказскую, Ростовскую и Крымскую группы немцев - буде противник побежит с Северного Кавказа в Крым.

У Ростова пока как будто пауза.

Немцы свои "Sondermeldungen"{30} выпускали в любое время - с фанфарами, ажиотажно... Мы же не сбиваем дневного трудового ритма, не будоражим народ, а даем "В последний час" - вечером: послушай, мол, зарядись, а с утра - за работу.

"...В проходной пять радостно возбужденных девушек, взяв друг друга за руки, кружились и громко выкрикивали:

- Да здравствует наш Ленинград и мы!"{31}

Да здравствуем мы! Мы - это те, кто прорывал блокаду, - бойцы и рабочие Ленинграда! Повышается рост национального русского самосознания и гордости. Отбрасываются некий старые критерии; мысль устремляется к духовному творчеству России; все пересматривается! Уже сейчас заново проверяются отношения с Западом. Ставится вопрос о влиянии русской культуры на ряд сторон жизни Запада. Усилится общее доверие друг к другу.

Мысли о послевоенной жизни. - Народ, выдержавший такое испытание, как война 1941-1943 годов, вырастает на голову. Это отразится решительно на всех сторонах нашего бытия. Может быть, будет трудно распределять работу бывшим фронтовикам, может быть, будут споры с тыловиками, бытовые драмы и пр., но в целом люди будут еще смелее, честнее.

20 января 1943 года

Солнечно... Морозно...

Послал очерк в "Правду" о прорыве блокады. Но что можно вложить в шесть страничек? Написал, между прочим, что наши семнадцать месяцев в Ленинграде - это высшее и неповторимое духовное напряжение. Это так!

В 7 вечера совещание в Пубалте. - Приехал Добролюбов (вновь назначен начальником 2-го отдела). Хорошо выглядит: новенькая тужурка, ослепительный воротничок. Просит меня дать к 25 января брошюру о морской артиллерии...

Почтальон принес кому-то телеграмму - поздравление с прорывом блокады. "Где, граждане, дом No 19?" А дома нет - разобран на дрова, на его месте пустырь... Адресат умер...

В писательской среде обостренный интерес к развитию операций на фронте. Догадки, прогнозы и тут же боязнь - некоторое "чур не сглазить"...