Неповторимое. Книга 7

Ну а что же США по этим договорам? США по СНВ-1 уничтожили только уже совсем устаревшие ракеты-носители, а боевые части законсервировали. По СНВ-2 вообще ничего не уничтожали, а только сняли с ракет РГЧ, оставив по одному боевому заряду. Остальное содержится таким образом, чтобы в течение нескольких часов вернуть заряды на прежнее место.

Сегодня является неоспоримым тот факт, что агрессор, располагая огромным количеством высокоточного дальнобойного (на сотни и тысячи километров) оружия, способен достигнуть своих военно-политических целей без вступления в непосредственный контакт с сухопутной группировкой войск страны, на которую организовано нападение. Правильно, конечно, что в военной доктрине России делается упор на то, что целесообразно принять исчерпывающие меры для предотвращения агрессии вообще, урегулирования противоречий еще в зародыше. Верно все это. Но в современных условиях такой шаг отражает далеко не все, а может быть, и не самое главное. На мой взгляд, надо максимально форсировать разработки всех видов высокоточного оружия и ставить их на поток. У нас были солидные наработки в этой области еще в конце 70-х — начале 80-х годов. Мы даже на крупном учении «Запад-81» обозначили применение такого оружия. Прошло двадцать лет. И хотя мы испытали много потрясений, все-таки ученые действовали, и, конечно, сегодня им есть что добавить в эту область. Высокоточное оружие должно встать в один ряд с ядерным оружием.

Однако самое главное — это то, что Вооруженные Силы России, являясь основой безопасности нашего Отечества, обладают ядерным оружием, которое нами рассматривается как фактор сдерживания от агрессии. Проект военной доктрины Российской Федерации однозначно заявляет, что Россия не применит ядерное оружие, если не будет совершено на нее нападение, но в случае широкомасштабной агрессии даже без применения ядерного оружия Россия применит свое ядерное оружие в целях защиты своей национальной безопасности и безопасности ее союзников. Тем более оно будет использовано в полной мере, если агрессор сам применит оружие массового поражения, в том числе и ядерное.

Конечно, такая позиция может и должна только приветствоваться нашим народом. Не соглашаться же нам на рабство?! И если будет идти речь о применении всей мощи имеющихся ядерных средств и других средств массового поражения, то никаких сомнений в правильности решения о его применении быть не может. Тем более если сложится ситуация — быть или не быть нашему государству. То есть как в Великую Отечественную войну 1941–1945 годов.

Российское общество не однородно — кроме нормальных патриотически настроенных людей у нас есть компрадоры, есть космополиты, есть просто холуи Запада (и те, что состоят у них на службе, но объект их работы — Россия). Цель последних — разрушение, подрыв, развал, грабеж нашего Отечества. Они и их приспешники, естественно, взвоют от такой нашей позиции относительно обороны страны. Посыпятся проклятия, самые низменные ярлыки и т. д. А руководствоваться они будут якобы «добрым гуманным» чувством — не допустить ядерной катастрофы. Разумеется, мы тоже против ядерной войны. Ведь если применяется ядерное оружие, то уничтожается не только вся цивилизация, но и все живое на земле. В районах и странах, подвергшихся ядерному удару, будет уничтожено сразу всё. В прилегающих к ним регионах — это произойдет через несколько дней или месяцев. А на Южно-Американском континенте, в Африке, Юго-Восточной Азии, Австралии и островных странах Тихого и Индийского океанов — вымирание всего живого будет проходить в течение нескольких лет. Но в принципе, конечно, планета Земля окажется вымершей.

Что же надо сделать, чтобы не произошло самого страшного? Ответ однозначный — нельзя играть с огнем! Нельзя трогать Россию и ее союзников, не должно быть даже никаких признаков агрессивности по отношению к России. Обязательно соблюдать все международные договоренности. Взаимоотношения всех стран должны быть на равных, никакой дискриминации и каких-либо экономических и торговых ограничений. То есть ничего не должно быть такого, что вызывает подозрения, сомнения, недоверие. Соединенным Штатам плюс к этому надо отменить действие директив номер 20/1, 58, 68, принятых в конце 40-х и начале 50-х годов прошлого века.

Еще раз надо подчеркнуть — Россия никогда не применит ядерного и другого оружия, если не будет совершена агрессия против нее или ее союзников.

Но в связи с этим ядерный потенциал, а также потенциал высокоточного и обычного оружия, как и состав Вооруженных Сил, группировки войск и сил флотов, количественный и качественный состав сил и средств, уровень развития и готовность всех систем (особенно управления государством и Вооруженными Силами в самых тяжелых, экстремальных условиях, а также состояние системы предупреждения о ракетно-ядерном нападении противника —  СПРН) должны быть безусловно гарантирующими государственную безопасность, защиту нашей независимости и суверенитета наших союзников.

Государство должно быть дееспособным в самых тяжелых условиях всесторонней блокады — космической, воздушной, наземной и морской, а также блокады экономической и информационной, с подавлением наших вещательных органов и электронных средств, проведением диверсий в электронной системе. То есть вероятный противник может не развязывать боевых действий против России, не применять дальнобойного высокоточного и другого оружия.

Нам не надо давать повода применять свое ядерное оружие в качестве ответных действий. В такой ситуации обвинить какую-то страну в агрессии против России просто невозможно. Ее нет даже в первом приближении. Но своей цели — задушить Россию — вероятный противник может достигнуть путем всеобъемлющей блокады. Почему он может достигнуть этой цели? Да потому, что Россия находится даже в продовольственной зависимости от Запада. Например, Москва питается за счет поставок из-за рубежа более 60 процентов продуктов. А учитывая, что мы уже давно проели накопленные за годы Советской власти все неприкосновенные запасы («НЗ») даже в армии и на флоте, то только поэтому мы можем быть обречены. Следовательно, подъем экономики в целом, в том числе сельскохозяйственного производства, является первейшей жизненной проблемой, как и возрождение военно-промышленного комплекса, государственных структур во всех видах энергетики, машиностроения и металлургии.

Великая Отечественная война была всенародной войной. Она потребовала мобилизации всех сил народа и государства. Но в прошлую войну мы имели недосягаемый для противника тыл, где успешно готовили ресурсы для фронта, организовывали производство боевой техники, вооружения, боеприпасов. В будущей войне, если, конечно, вероятный противник ее развяжет, в стране вообще не будет района, который бы не простреливался. Поэтому условия в Калининграде, Смоленске, Воронеже, Омске, Новосибирске, Хабаровске и во Владивостоке будут приблизительно одинаковые. Агрессор не пойдет на контакт с сухопутными войсками до тех пор, пока огневыми ударами не уничтожит все, что может сопротивляться и наносить ему потери, а также пока не будут разрушены все стратегические объекты государственного и военного управления, военного производства гидро- и атомные электростанции, арсеналы, важнейшие базы и порты.

Прошлая война велась без компромиссов, а будущая, если агрессор ее развяжет, — тем более. При этом она будет скоротечной. Поэтому все основные стратегические цели сторонами могут быть достигнуты в начальном периоде войны.

Хочу подчеркнуть: Россия ни при каких обстоятельствах не может быть агрессором. Поэтому задача будет состоять в том, чтобы наша страна была способна отразить удары агрессора (или коалиции агрессоров) на всех основных стратегических направлениях, создать условия для стратегического развертывания Вооруженных Сил. Поскольку любой агрессор своим внезапным нападением всегда первоначально доминирует, мы должны переломить обстановку и захватить инициативу в первые же дни войны.

Все это — всего лишь минимум действий для спасения страны. Но чтобы справиться с этой программой-минимум, нужны, конечно, и соответствующие силы и средства. Государство обязано (как минимум) все это обеспечить. В связи с этим предвижу и гневный взгляд, и резкое осуждение этой мысли («государство обязано…») со стороны моих оппонентов. Мол, ничего он не открыл, а денег как не было, так и не будет.