Рерих

Другое обширное практическое начинание музея — „Corona Mundi“: Международный художественный центр „Венец Мира“… В залах музея „Corona Mundi“ устраивает многочисленные выставки, посвященные искусству отдельных эпох, наций и личностей. Так, бывают выставки современных американских мастеров, французских, испанских, немецких, индийских, японских, бразильских, австралийских и других художников, показываются коллекции русских икон, тибетские священные знамена, проекты домов и т. д. Передвижные выставки „Corona Mundi“ несут искусство в самые отдаленные углы Америки, в самое сердце народа. Эти выставки посещают бесчисленные американские школы, институты, университеты, музеи, библиотеки и различные общества, а также и такие учреждения, которых красота до сих пор миновала, но где благословение прекрасного наиболее нужно: детские приюты, больницы и тюрьмы!..

Третье учреждение — Пресса [Пресс-центр] Музея Рериха — своим девизом поставило его слова: „Основы Новой Эпохи зиждутся на Красоте и Знании“. В план прессы входит выявление героических творческих достижений человечества в печатном слове. В ведении этого учреждения, кроме периодических изданий, имеющих связь с „Музеем“, находится также издательство „Новая эпоха“ (New Era Library), своими духовно-возвышенными изданиями представляющее истинный образец прессы будущего…

Объединяя в себе все отрасли прекрасного, являясь истинным центром культуры, музей — „Дом Мастера“, кроме вышеупомянутых учреждений, заключает в себе также так называемые Apartaments — небольшие, но гармонически устроенные квартиры, являющиеся превосходным общежитием как для учеников Института Объединенных Искусств, так и для членов Общества имени Рериха. Эти члены, среди которых много художников, писателей, учителей и которые связаны между собою, общим культурно-художественным вдохновением и стремлениями воплотить прекрасное в жизнь, живут, таким образом, как в постоянном взаимном творческом вдохновении, так и в воспитательном влиянии духовной атмосферы музея» [386].

Не вспомнил Рихард Рудзитис, разве что, о ресторане, находившемся в здании «Дома Мастера», гостинице, имевшей своих клиентов, и о том, что президентом всего этого здания являлся Луис Хорш. Николай Константинович хоть и значился почетным президентом, но все финансовые документы готовил и подписывал по доверенности Л. Хорш. Переговоры по капиталовложениям, долгам и налогам вел тоже Л. Хорш. Поэтому, когда он предложил «переизбрать» почетного президента и изменить его обязанности, руководство рериховских учреждений разделилось на две неравные части. Л. Хорш голосовал против Николая Константиновича от имени самого Н. К. Рериха, Е. И. Рерих, Ю. Н. Рериха и С. Н. Рериха, по доверенности данной ему всеми членами семьи. При голосовании Л. Хорш использовал и все акции, отданные ему не только семьей Рерихов, но и другими пайщиками треста.

Несмотря на такую абсурдную ситуацию, американский суд во время процесса, длившегося не один десяток лет, присудил практически все имущество Рерихов Луису Хоршу. В результате музей и здание были переименованы, картины Николая Константиновича оказались под арестом в связи с неуплатой налогов американскому государству из сумм, потраченных на Первую Американскую Центрально-Азиатскую экспедицию.

Решения, принятые на государственном уровне, были действительно потрясающими: отказав ранее Н. К. Рериху в американском гражданстве, с него потребовали уплатить налоги.

УРУСВАТИ

Владимир Анатольевич Шибаев, секретарь Николая Константиновича, родился в 1898 году в Риге, в семье банковского служащего. Его отец хотел дать ему коммерческое образование, и Владимир поступил вначале в Рижское Коммерческое училище биржевого общества, а потом перевелся в Коммерческое училище Петра Первого в Петрограде. По окончании училища В. А. Шибаев сдал экзамены в Политехнический институт и проучился там два курса. Используя семейные связи и владея в совершенстве английским языком, будучи еще студентом, В. А. Шибаев переехал в Лондон, где устроился работать в одно из издательств. Там в 1919 году и произошла первая встреча В. А. Шибаева с Н. К. Рерихом. В 1920 году Николай Константинович предложил Шибаеву стать своим личным секретарем в предстоящей экспедиции в Индию. Свою радость от такого предложения В. А. Шибаев описывал в дневнике:

«Я решил всем сердцем посвятить себя работе и потому радостно встретил последовавшее немного позже его предложение поехать с ним и его семьей в Индию, куда он, по приглашению великого индийского поэта и писателя Рабиндраната Тагора, намеревался вскоре выехать. С моим знанием английского языка я должен был присоединиться к ним в качестве личного секретаря Рериха. Индия — искусство и философия Востока. Неужели эти потаенные мечты, недавно казавшиеся такими утопическими, могли бы вдруг претвориться в действительность!» [387]

С этого момента жизнь Владимира Шибаева была неразрывно связана с деятельностью Н. К. Рериха, а с 1928 года он стал постоянным секретарем семьи Рерихов.

Еще раньше, когда Рерихи и не предполагали, где же именно будет куплен или построен дом для организации нового Института гималайских исследований «Урусвати», они отправились в Западные Гималаи, чтобы решить, в каком месте можно создать свой новый исследовательский центр. Рерихи выбрали нетронутую цивилизацией долину Кулу. Путешественники остановились в местечке Симла, чтобы навести некоторые справки о местности, там, в отеле, Николай Константинович случайно познакомился с раджей Манди, богатым владельцем недвижимости в самой Кулу. Раджа и его жена предпочитали жить в крупных городах, иногда подолгу оставались во Франции и Италии и редко задерживались в своих гималайских имениях. Как выяснилось, раджа был не прочь расстаться с некоторыми из своих поместий, в которые даже не заезжал. На расспросы Рериха, где лучше всего остановиться в Кулу, раджа порекомендовал обратиться к плантатору Дональду, тоже владельцу нескольких домов. Тут же было написано рекомендательное письмо, и вскоре получен ответ от Дональда, что у него есть свободная вилла «Манор» в Наггаре, которую он согласен сдать в аренду. О том, как Николай Константинович и Елена Ивановна выбрали дом в Кулу, ставший впоследствии их пристанищем на многие годы, рассказывал в своих воспоминаниях В. А. Шибаев:

«В Кулу, сказал раджа, живут несколько плантаторов, и некий Дональд имеет там несколько домиков. Списавшись с Дональдом, он порекомендовал свой домик — „Манор“ в Наггаре, мы всем караваном двинулись дальше, в Патанкот. Туда поездом, а там предстояло нанять несколько машин и грузовиков. Кроме четырех Рерихов были две помощницы Елены Ивановны из Монголии — Людмила и Раиса Богдановы, был я и, помимо нескольких грузовиков с имуществом, картинами и холстами Н. К., была и вся конюшня Юрия Николаевича, за исключением его тибетского конюха Тендаина, отправленного верхом из Дарджилинга на рысаке Юрия Николаевича. Первая ночевка была в Палампуре, на высоте тысячи метров, и помню, что это было в конце декабря 1928 года, так как мне удалось достать елочку и маленькие свечи, и в далеких Гималаях засверкала традиционная русская рождественская елка. После следующего переезда ночевали в Манди, где раджа предоставил Николаю Константиновичу удобную дачу. К вечеру третьего дня, проехав на машинах ущелье Ут, мы достигли долины Кулу, которую местные жители часто называют „долиной трехсот шестидесяти богов“. В то время горные дороги в тех местах были так узки, что движение по ним проходило лишь в одну сторону с двухчасовыми перегонами и разъездами. Только в особо важных случаях, по специальному указанию раджи посылались по станциям распоряжения о задержке встречного проезда. Такой привилегией, как правило, пользовались Рерихи, что значительно ускоряло их поездки. За долиной Ут мы нашли местечко Доби, где нас встретил плантатор Дональд с тем, чтобы проводить в Катрайне к мостику через реку Беас, т. к. вилла „Манор“ находилась на другом берегу этого шумного горного потока… Мост тогда был старый, бревенчатый. Пришлось слезть с лошадей и вести их под уздцы. Отсюда начинался крутой подъем по тропинке. Все мы, за исключением Елены Ивановны, поехали верхом на лошадях, а Елену Ивановну понесли в „данди“.