История штурмана дальнего плавания

После отгремевшего последнего школьного звонка началась традиционная подготовка к Государственным выпускным экзаменам. Для каждого класса была образована своя экзаменационная комиссия из городского отдела народного образования.

Председателем такой комиссии по нашему 10 «Б» классу был назначен преподаватель физики Иван Афанасьевич Пась, добрейшей души человек, преподаватель с большой буквы, — под стать директору школы Коренькову П.В. и заведующей учебной частью Самойленко М.Р.

При сдаче выпускных экзаменов запомнился необычный нюанс по математике. Следовало в третьем пункте билета изложить доказательство теоремы по геометрии о параллельности прямых и плоскостей, которое полностью по тексту учебника я не помнил, поэтому спросил разрешение у комиссии изложить доказательство требуемой теоремы по своему собственному выводу.

Иван Афанасьевич не возражал:

— Интересно. С удовольствием послушаем ваши соображения.

В результате экзаменационная комиссия осталась вполне довольной, что подтвердилось отличной оценкой.

Школьная учёба завершилась весьма торжественно. В актовом зале собрались все выпускники, в большинстве со своими родителями, с цветами. Моих родителей это торжество не волновало — никто из них в школу не пожелал идти.

Директор школы, вручая аттестаты зрелости, пожимал руку каждому выпускнику, многие из которых произносили краткую речь с благодарностью за полученные знания. Всю эту торжественную процедуру я узнал значительно позже со слов выпускницы Люси Савиной, из параллельного 10 «А» класса, которая значительно позже, когда я уже стал курсантом мореходки, разделила со мной 48 лет совместной жизни.

А пока, взбегая по лестнице на второй этаж, услышал через открытую дверь актового зала свою фамилию. Вскочив в зал, поспешил к директору школы и из его рук принял долгожданный аттестат зрелости. Тут же повернулся и вышел из зала, не заметив протянутую руку директора. Пётр Васильевич, улыбаясь, махнул рукой: дескать, что с ними поделаешь, теперь они — вольные птицы, и продолжил дальше свою почётную миссию по вручению аттестатов.

Этот документ представлял собой солидный лист на гербовой бумаге с оригиналами подписей всех ведущих преподавателей. В нелёгкие послевоенные годы далеко не все дети имели возможность для получения полного среднего образования. Поэтому этим весомым документом уже по праву можно было гордиться, ведь только с ним открываются двери к любой профессии. У меня этот выбор был сделан давно, теперь надо приступать к его реализации.

Следует отметить, что мои родители к тому моменту, когда наметилось увеличение их новых семей, оба поменяли места своей работы. Мать, избегая посменной работы на хлебозаводе, перешла на работу в здание прокуратуры, исполняя обязанности уборщицы-технички и своего рода сторожа, им с Фёдором выделили на веранде крохотную комнатушку и отпала необходимость в съёмной квартире. А отец перешёл на работу после завода Первомайский в дорожно-эксплуатационный участок на должность одиночного кузнеца в небольшую кузницу в центре посёлка. Поэтому когда встал вопрос о предстоящих расходах для поездки в самую ближайшую мореходку в Ростов-на-Дону с целью поступления, отец настоял, чтобы я поработал вместе с ним пару месяцев в должности подручного молотобойца. В этих условиях готовиться к вступительным экзаменам, конечно, времени не оставалось — надо было зарабатывать деньги на дорогу. В связи с ремонтом автодорожного моста за станицей Нижнебаканской, на развилке к Саук-Дере [12], был откомандирован и мой отец. Мы вместе с ним трудились эти два месяца по заготовке арматуры и изготовлению каркасов для отливаемых прямо на асфальте у моста строительных плит. Ездили мы на работу на отцовском мотоцикле. Время проходило достаточно быстро, в начале августа, получив приблизительный, на глаз вычисленный отцом, свой заработок, выехал поездом в Ростов-на-Дону для поступления в мореходку.

Школьные заботы и первые юношеские проблемы, как и прозвище «Тимка-капитан», остались навсегда только в памяти. Впереди большая дорога, не зря в аттестате зрелости отмечено право поступления в любые высшие учебные заведения нашей страны.

6. Азовские приключения

Разыскать всем известную историческую мореходку, где учился в своё время полярный исследователь Г.Я. Седов, оказалось несложно. Прямо с чемоданом добрался в училище, на трамвае по имевшемуся в справочнике адресу — ул. Седова, 8. Оказалось, что приём заявлений от абитуриентов, уже давно закончился. Секретарь начальника училища пояснила:

— Не расстраивайтесь, если пожелаете, то можете на трамвае добраться по адресу ул. Обороны, 55. Там ещё принимают документы в мореходное училище Министерств Рыбного хозяйства либо присылайте свои документы в наше училище без опозданий на следующий год…

Выбора не осталось, поэтому свои документы сдал в приёмную комиссию рыбной мореходки на судоводительское отделение. Руководство этой мореходки, видимо, специально отодвинуло по срокам дату вступительных экзаменов, чтобы привлечь побольше абитуриентов на базе 10 классов из лиц, не прошедших по конкурсам в другие учебные заведения. В результате оказалось, что такой тактический манёвр себя оправдал, конкурс в этой мореходке составил около 9 человек на одно место.

Первым экзаменом был письменный по русскому языку. Из предложенных тем для сочинения выбрал задание по «Мёртвым душам», Н.В. Гоголя. Сдав свои работы на проверку преподавателю г-же Уткиной, наша группа абитуриентов разъехалась по домам в ожидании на следующий день списка «провалившихся» на этом экзамене.

Остановился я на проживание вблизи мореходки МРХ, на частной квартире, в которой сдавалось несколько спальных мест для студентов. Список таких квартир висел на стене вблизи приёмной комиссии училища, поэтому вопрос жилья был решён без проблем; центральный колхозный рынок к тому же находился в пяти минутах ходьбы. Всё сложилось прекрасно, кроме основного — поступления в мореходку. На следующий день обнаружил свою фамилию в числе «провалившихся». Не поверив такому результату, обратился в приёмную комиссию, чтобы мне показали моё сочинение после проверки. Такую возможность мне предоставили.

В моей письменной работе оказалась только одна реальная ошибка, а остальное, пестревшее красными чернилами, относилось к исправлениям написания слова Гоголь, с большой нестандартной буквой «Г», — в виде «Гоголь». При этом сколько раз в тексте встречалось это слово, столько раз была засчитана ошибка. Ясно, что проверявшая преследовала цель «отсеять» наибольшее количество абитуриентов под любым предлогом. Спорить по этому поводу было бесполезно, поэтому пришлось забрать обратно свои документы.

Значительно позже, когда уже был курсантом мореходки им Г.Я. Седова, в связи с болезнью нашего штатного преподавателя по русскому языку и литературе г-жи Федорченко Л.П. некоторое время в нашей группе проводила занятия г-жа Уткина, с которой ранее довелось встретиться при поступлении в рыбную мореходку. На одном из занятий после написания изложения она привела мою работу в пример, как отличный образец, курсантам нашей группы. Не вытерпев такой метаморфозы, попросил сделать некоторое в связи с этим замечание и она предоставила мне такую возможность. Тогда я напомнил ей, как она «зарубила» моё сочинение, неоднократно засчитав за ошибку нестандартное написание заглавной буквы «Г» в фамилии Гоголь, после чего задал вопрос: