Ринкитинк в Стране Оз

— Мы не попадем в рабство! — воскликнул Инга. — Более того, я хочу освободить моих дорогих родителей, а также их подданных и помочь им вернуться на Пингарею.

— Хи-хи-хи! Вот потеха! — засмеялся Ринкитинк, подмигивая козлу, который скорчил в ответ гримасу. — От твоей удали у меня прямо душа уходит в пятки, но в приключении есть своя прелесть, уж это точно. Если бы я не был таким полным, то сразу бы согласился с твоим планом и, глядишь, победил бы негодяев один, без посторонней — слышишь Билбильчик! — помощи! Но, к великому сожалению, я сильно растолстел, и воин из меня никудышний. Что же до твоей решимости совершить то, на что лично я не способен, однако могу тебе напомнить, дорогой Инга, что ты всего-навсего мальчик, и причем довольно маленький мальчик.

— Я и так это знаю, — отозвался Инга.

— Тогда, пожалуйста, не забывай и того, что ты, я и Билбил никак не составляем армию, способную победить опытных солдат. Можно, конечно, попробовать, но учти, ты слишком мал, чтобы умирать, а я слишком стар. Хе-хе-хе! Лучше поехали со мной в Гилгод, где тебя окружат заботой и уважением. Я попрошу моих профессоров, чтобы они научили тебя, как стать образцовым юношей. Ну, что ты на это скажешь?

Инга смутился. Он не знал, как откликнуться на предложение короля, которое тот явно считал мудрым. Поэтому он немного поразмыслил и потом сказал:

— Я бы не хотел показаться неучтивым по отношению к такому достойному человеку и великому королю, как вы, ваше величество. Лодка принадлежит мне, но вы были гостем моего отца, а теперь вы мой гость, и потому каждый из нас должен с пониманием отнестись друг к другу. Может, заключим договор?

— А какой? — полюбопытствовал король.

— Давайте оба сядем в лодку, и сперва вы попробуете догрести до Ринкитинкии. Если у вас получится, то я беспрекословно последую за вами, если же нет, то тогда я сяду на весла, и мы уже двинемся на Регос и Корегос, а вы последуете со мной и не станете возражать.

— Договор честный и справедливый! — воскликнул Ринкитинк, обрадованный предложением мальчика. — Хотя, признаться, мне не очень улыбается перспектива грести в такой огромной лодке до самого Гилгода. Но делать нечего, я постараюсь, а там видно будет, что из этого получится.

Решив столь мирно эту непростую проблему, они стали готовиться к отплытию. В лодку положили фруктов, что росли на деревьях в центре острова, а Инга добыл изрядное количество восхитительных устриц, которые в изобилии водятся у берегов Пингареи, но лишь сейчас, когда появилась лодка, можно было их наловить. Устриц попросил, кстати сказать, вечно голодный Ринкитинк. Когда же устрицы были погружены в лодку и был сделан запас свежей травы для Билбила, ничто не мешало трогаться в путь.

Впрочем, оказалось непросто посадить в лодку Билбила. Это был на редкость неуклюжий козел, и, когда Ринкитинк перестарался и слишком сильно толкнул его, он перекувырнулся через борт и полетел в воду, и пришлось поскорее выуживать его из воды, чтобы бедняга не утонул. Впрочем, не могло быть и речи о том, чтобы оставить его на острове. Умение говорить делало его в глазах Инги почти что человеком, а Ринкитинк так привык к своему сварливому и капризному приятелю, что ни за что не расстался бы с ним. Наконец им удалось затолкать Билбила в лодку, и Инга помог ему перебраться на нос, где было просторнее и козел мог прилечь.

Затем в лодку поднялся Ринкитинк, а Инга, оттолкнув судно от берега, забрался последним, и лодка закачалась на волнах.

— Ну что ж, берем курс на Гилгод! — воскликнул Ринкитинк, вставляя весла. После чего он вовсю заработал ими, распевая вот такую песню:

Эй, кто там в Гилгод держит путь?

Мы! Доберемся как-нибудь -

Король— толстяк и принц-храбрец,

И наш Билбил, плохой пловец.

Нам в лодке нипочем невзгоды,

Мы не боимся непогоды!

— Не надо, Ринкитинк, не надо! — умолял Билбил. — Меня просто тошнит от твоего жуткого пения.

Ринкитинк бросил весла. Он запыхался, и по его круглой физиономии катил градом пот. Оглянувшись, он с грустью отметил, что, несмотря на его усилия, лодка продвинулась на какой-нибудь метр, не больше.

Инга молчал и никак не обсуждал неудачу короля. Тогда Ринкитинк с самым серьезным видом сбросил свою алую мантию, засучил рукава и снова заработал веслами.

Но и здесь у него ничего не вышло. Когда же Ринкитинк услышал грубый смех козла и увидел улыбку на лице мальчика, то бросил весла и захохотал над своей неудачей. Вытирая лоб желтым шелковым платком, он весело пропел:

Я очень доблестный моряк,

Но лодка не плывет никак!

Ох, белый свет мне уж не мил.

Я бесполезен, как Билбил!

— Пожалуйста, избавь меня от твоих глупых стихов, — сердито фыркнул Билбил.

— Когда я проявляю себя таким глупцом, то я самый настоящий козел, — ответил Ринкитинк.

— Ничего подобного! — возразил Билбил. — И не примазывайся к моей высшей расе!

— Высшей? Но как же так, Билбил? Козелживотное, а я король!

— Козлы гораздо умнее королей, — сказал Билбил, на что Ринкитинк ничего не ответил, зато сказал Инге:

— Пожалуй, лучше нам вернуться, потому что лодка слишком тяжелая. На ней не то что до Гилгода, но и до этого берега-то догрести нелегко.

— Позвольте мне сесть на весла, — сказал Инга. — Вы не забыли наш уговор?

— Нет, конечно. Если ты сумеешь догрести до Регоса или куда-то еще, я беспрекословно последую за тобой.

Король пересел на корму, а Инга сел на весла и начал грести. К великому изумлению короля и к удивлению самого Инги, весла сделались легкими, как перышки, а лодка стремительно заскользила по воде. Увидев это, мальчик быстро повернул ее на север. Он точно не знал, где расположены острова Регос и Корегос. Он слышал только, что они на севере от Пингареи, и решил положиться на судьбу и на свои жемчужины.

Лодка летела вперед, а пингарейская земля все уменьшалась и уменьшалась, пока через час и вовсе не пропала из виду. Теперь до самого горизонта виднелись лишь фиолетовые воды Неведомого океана.

Гребля совершенно не утомляла Ингу, он не затрачивал никаких усилий. Он лишь однажды бросил весла — и то затем, чтобы поставить шесты для навеса в специально проделанные в бортах отверстия. Ринкитинк стал жаловаться на то, что солнце очень уж припекает, и мальчик решил поставить тент. Серебристая ткань дала приятную тень, и плыть стало приятно.

— Хорошо плывем! — восклицал король. — Как я рад, что мы покинули этот мрачный остров!

— Радоваться тебе придется недолго, — подал голос Билбил, — ты плывешь в неприятельские края, где тамошние воины утыкают твое толстое тело стрелами и пиками.

— Этого не должно случиться! — воскликнул Инга, испуганный таким предположением.

— Не беда, — спокойно отозвался Ринкитинк. — Умереть можно всего лишь один раз, а если враги захотят меня убить, я попрошу, чтобы они убили и моего Билбильчика. Вместе жили, вместе и на тот свет отправимся. В компании не так скучно будет.

— Может быть, но вдруг там людоеды, и они захотят нас съесть, — продолжал пугать своего хозяина Билбил.

— Кто его знает, — пожал плечами Ринкитинк, — но не унывай, Билбилище! Может, они не только нас не убьют, но и даже в плен не возьмут. Не смотри на меня так сердито, мое дорогое четвероногое, я спою тебе, чтобы у тебя повысилось настроение.

— От твоего пения оно у меня только понизится, — буркнул козел.

— Это невозможно, дорогой Билбил. Хуже, чем у тебя сейчас, настроения быть не может. Поэтому вот песенка специально для тебя.

И пока Инга работал веслами, а лодка летела по волнам, король, который не умел печалиться или оставаться серьезным больше нескольких минут, откинувшись на подушки, запел такую песню.

Однажды юная красотка

По берегу гуляла кротко,

Ну, а потом, скрывать не стану,

Прыг на колени к капитану…

— Ну, как тебе моя песенка, Билбильчик?

— Скверная, — отозвался тот. — Она напоминает мне крокодила, который пытался свистеть.