Бурятские сказки

Проводив хана, стали жены меж собой совет держать, стали думать да гадать: как получше обещания свои исполнить.

Сшила старшая дэгэл с шестьюдесятью серебряными пуговицами. Сшила средняя нарядные унты с шестьюдесятью пятью серебряными застежками. А перед тем как хану вернуться, младшая ханша родила сына с золотой грудью и серебряным задом.

Ослепила зависть старших ханш, и задумали они черную думу, решив погубить малое дитя. Говорит старшая ханша: «Я позову младшую в гости, а ты, средняя, пойдешь тем временем во дворец и прикончишь мальчишку с золотой грудью и серебряным задом». Так они и сделали.

Позвала старшая ханша младшую ханшу в гости, усадила за стол, стала угощать ее почетными блюдами, да так и продержала весь день. За это время проникла средняя ханша в покои, где лежал мальчик, отсекла золотую половину туловища от серебряной и закопала останки под порогом. А в люльку положила щенка от рыжей собаки и ушла.

Возвратилась младшая ханша к себе во дворец, хотела взять своего сына на руки, а в люльке щенок от рыжей собаки завизжал. Уронив голову, заплакала бедная мать; запрокинув голову, зарыдала.

Минуло три года. Возвратился Жагар Мэшэд хан с охоты и остановился у старшей ханши. Встретила мужа старшая ханша, накинула на его плечи дэгэл с шестьюдесятью пуговицами из серебра. Спрашивает Жагар Мэшэд хан:

— Родила ли младшая ханша сына с золотой грудью и серебряным задом?

Отвечает старшая ханша:

— Сама не видела, но слуги поговаривают, будто сидит и рыжего щенка баюкает.

Пошел Жагар Мэшэд к средней ханше. Только успела подарить она нарядные унты с шестьюдесятью пятью застежками, как хан спрашивает:

— Родила ли младшая ханша сына с золотой грудью и серебряным задом?

— Знать не знаю, ведать не ведаю, но приходилось слышать, будто сидит младшая ханша взаперти в своих покоях и рыжего щенка нянчит.

Разгневался Жагар Мэшэд хан:

— Младшая ханша сделала меня посмешищем!

Натянул он свой маньчжурский лук и направился ко дворцу младшей ханши. Взялся хан за дворцовую дверь, дернул на себя, а открыть не может. Дергал, дергал, аж вспотел, а дверь не поддается.

Вернулся к средней ханше и говорит:

— Что-то таится под порогом этого дворца. Ударю-ка я в северный барабан — свой народ соберу, ударю в южный — своих подданных созову.

Стала средняя ханша уговаривать мужа:

— Не ударяй в северный барабан — не собирай свой народ. Не ударяй в южный — не скликай подданных. Уж больно ты устал, пока по степям скакал, по горам лазил. Приляг отдохни.

Лег спать Жагар Мэшэд. Тем временем средняя ханша подкопала порог, вытащила оттуда останки мальчика с золотой грудью и серебряным задом, отнесла и бросила в золотой колодец глубиной в семь саженей.

Проснулся хан и повел на водопой своего сивого коня величиной с гору к золотому колодцу глубиной в семь саженей. Но упирается конь, на дыбы встает, землю копытом бьет, — не идет к колодцу.

Возвратился хан к средней ханше и говорит:

— Что-то таится в нашем золотом колодце. Ударю-ка я в северный барабан — свой народ соберу, ударю в южный — своих подданных созову и начну подкапывать свой колодец глубиной в семь саженей.

Средняя ханша усадила мужа за стол, а сама тем временем вытащила останки мальчика с золотой грудью и серебряным задом, растерла их в порошок и скормила рыжей яловой корове, которая вот уже семь лет как не телилась.

Вышел хан во двор и видит: рыжая яловая корова, не телившаяся семь лет, принесла теленка с коралловыми рогами, золотой грудью и серебряным задом. Так полюбился хану теленок, так он к нему привязался, что укладывал у своего изголовья, ложась спать; ни на шаг не отпускал, вставая с постели.

Затаили старшие ханши злобу: «Хан совсем перестал считаться с нами, — говорят. — Надобно извести теленка». Притворилась больной старшая ханша, а средняя пошла к знахарю и говорит:

— Старшая жена хана занемогла. Когда придет за советом да за снадобьем человек из дворца, отвечай так: «Больная выздоровеет, если съест горячую печень и легкие теленка с коралловыми рогами, золотой грудью и серебряным задом».

Человек от хана не замедлил явиться. Знахарь погадал, помудрил и произнес прорицание:

— Рыжая яловая корова, не телившаяся семь лет, на днях принесла теленка с коралловыми рогами, золотой грудью и серебряным задом. Ваша ханша поправится, если отведает печень и легкие этого телка.

Услышав прорицание, сильно опечалился хан. Скрепя сердце отдал он приказ старому слуге:

— Отведи теленка с коралловыми рогами, золотой грудью и серебряным задом в желтую долину Шамши, зарежь его, а печенью и легкими накорми мою старшую ханшу.

Повел старый слуга теленка в желтую долину Шамши, присел отдохнуть, а теленок взбрыкнул задними ногами и ускакал. Кинулся старый слуга вдогонку. Гонится, гонится, а настичь не может. Выдохся слуга, на бугорок присел, а теленок говорит человеческим голосом:

— Не мучь себя понапрасну, не поймать тебе, старому, годовалого телка.

— Хан с меня голову снимет, — заплакал слуга.

— Посреди желтой долины Шамши собака подохла, — говорит теленок. — Возьми ее печень и легкие, покорми ими старшую ханшу.

Так и сделал старый слуга. Выздоровела ханша в одночасье. Жагар Мэшэд хан на радостях пир закатил. Потчует знахаря, а в это время подошел ко дворцу парень в сыромятном дэгэле. «Это еще что за бродяга?!» — прикрикнул хан и велел прогнать парня. Трижды являлся во дворец парень в сыромятном дэгэле, и трижды слуги выталкивали его взашей. На четвертый раз любопытство овладело Жагар Мэшэд ханом.

— Что тебе надо в ханском дворце? — спрашивает.

Отвечает парень:

— С тобой одним говорить не стану. Дело у меня важное. Ударь в северный барабан — народ собери, ударь в южный — множество подданных созови.

Ударил Жагар Мэшэд хан в оба барабана. Собралось множество народу.

— Выкладывай все, что ты хотел сказать! — повелел хан.

— Не пристало мне говорить, стоя на пустом месте. Только с престола хана-батюшки желаю слово молвить.

Хан приказал, и принесли престол. Взобрался парень на него и рассказал о том, как рожден был в ханском дворце золотогрудым и серебрянозадым, как зависть старших ханш погубила его, как превратился он в теленка с коралловыми рогами и как сговорились ханши со знахарем зарезать его.

В ярость пришли старшие ханши.

— Этот паршивец сеет черную клевету! — кричат одна хлеще другой. — Этот нечестивец насмехается над тобой! Убей его!

Натянул хан свой маньчжурский лук и нацелился каленой стрелой прямо парню в грудь. Но скинул парень свой сыромятный дэгэл и отбросил прочь. Глянул хан и глазам своим не поверил: стоит перед ним молодец с золотой грудью и серебряным задом. Узнал хан родного сына, обещанного младшей ханшей, уронил свой маньчжурский лук, и начали они с сыном обниматься так крепко, что их могучие шеи напряглись и побагровели, начали они с сыном так крепко друг друга к груди прижимать, что их гибкие станы дугой изогнулись. При всем народе хан повелел сжечь обеих злодеек на костре, а пепел осиновой лопатой развеял по южному ветру, березовой лопатой — по северному.

После этого Жагар Мэшэд хан зажил счастливо со своей младшей женой да золотогрудым и серебрянозадым сыном.

У СТРАХА ГЛАЗА ВЕЛИКИ

— Надо за водой сходить, — вздохнула бабушка и отправилась к колодцу. Внучка тоже взяла свои маленькие ведерки и поспешила вслед за бабушкой.

— Куда вы, куда вы без меня?! — закудахтала курица-хохлатка и, подхватив ведерки величиной с чашку, побежала вслед за внучкой.

— Всем хочется пить, пить, пить! — запищала мышка и, подхватив свои ведерки величиной с наперсток, кинулась догонять курицу.

Набрали они воды из колодца и потянулись гуськом к дому. Впереди идет бабушка, несет большие ведра, полные воды. Вслед за ней шагает внучка, несет ведра поменьше. Не отстает от внучки курица-хохлатка, несет ведра величиной с чашку. Вслед за курицей семенит мышка, несет ведра величиной с наперсток, полные до краев студеной воды.