Сказки народов мира

Магрибинец вышел, а Будур надела свое лучшее платье и приготовила кушанья и вино. Когда колдун вернулся, Будур сказала ему:

– О господин мой, обещай мне исполнить сегодня все, что я у тебя попрошу!

– Хорошо, – сказал магрибинец.

Будур начала его угощать и поить вином. Когда он немного опьянел, она сказала ему:

– Дай мне твой кубок, я отопью из него глоток, а ты выпей из моего.

И Будур подала магрибинцу кубок вина, в которое она подсыпала сонного порошка. Магрибинец выпил его и сейчас же упал, сраженный сном, а Будур хлопнула в ладоши. Аладдин только этого и ждал. Он вбежал в комнату и, размахнувшись, отрубил мечом голову магрибинцу. А затем он вынул у него из-за пазухи лампу, потер ее, и сейчас же появился Маймун, раб лампы.

– Отнеси дворец на прежнее место! – приказал ему Аладдин.

Через мгновение дворец уже стоял напротив дворца султана. Султан в это время сидел у окна и горько плакал о своей дочери. Он сейчас же побежал во дворец своего зятя, где Аладдин с женой встретили его на лестнице, плача от радости.

Султан попросил у Аладдина прощения за то, что хотел отрубить ему голову…

Аладдин долго и счастливо жил в своем дворце вместе с женой и матерью, пока не пришла к ним всем смерть.

Бедняк и братья-Ветры

Жил-был в одной деревне мужичок, Никитой звали. Сословия бедного, в погребе у него пусто, в кладовых – чисто, а детей – полон дом: Оленка – в пеленках, Архипка – в зыбке, Петрушка – на подушке, Варюшка – у кадушки, Алешка – у окошка, Сережка – на порожке.

Вот прошло время – не стало у мужика ни хлеба, ни соли. Нечем детей кормить.

Думает мужик: «Пойду-ка я к брату, может, даст немного муки».

А брат у него богатый был – отсыпал с полпуда муки и говорит:

– На, бери, летом вдвое отработаешь.

Пошел бедняк домой. Вдруг подул ветер и всю муку по полю развеял.

Заплакал мужик:

– Чем я теперь ребят накормлю?..

Приходит он домой и говорит жене:

– Дал мне брат полпуда муки, а ветер все до последней пылинки развеял. Только я этого дела так не оставлю. Пойду разыщу ветер, пусть отдает муку. А не то в суд на него подам.

Собрался и пошел искать ветра в поле.

А в поле тихо-тихо, ветра и не слыхать, и не видать.

Шел Никита, шел, и привела его тропинка в лес.

Видит – в лесу дом выстроен, в окошке огонь светится. Он и зашел. А там – старая старуха сидит.

– Здравствуй, бабушка!

– Здравствуй, добрый человек! Далече ли идешь?

Мужик и рассказал старушке про свою беду.

– Ладно, помогу тебе, – говорит старушка. – Ветры – сыновья мои, это все их проделки. Ложись спать, а утром они прилетят – я им и прикажу рассчитаться с тобой.

Забрался Никита на полати и заснул.

Утром, чуть свет, распахнулись вдруг двери. Никто не вошел, а в хате шум, смех, гомон.

Старуха положила на стол ложки, достала из печки котел с кашей.

За стол никто не садился, а ложки о котел стучат. Минуты не прошло – каши как не бывало, вся съедена, а кто ел – не видать.

Накормила старуха сыновей и говорит:

– Что ж вы, непутевые, мужичка обидели? Зачем над бедняком смеетесь? Рассчитывайтесь с ним за муку.

Тут один ветер говорит:

– Не ворчи, мамка. Дай ему краюшку хлеба, пусть идет домой. Небось ему этой краюшки до смерти не съесть.

Пошла старуха в клеть, вынесла маленькую краюшку и подает Никите.

– На, – говорит, – режь да ешь.

Обидно стало мужику.

– Что же это? – говорит. – Тут моим ребятишкам на один зуб и то мало.

– Бери, бери, – говорит старуха. – Тебе, милок, этой краюшки вовек не съесть, и с детьми, и с внуками.

Взяла старуха нож и стала краюшку на ломти резать. Целую стопу ломтей нарезала, а краюшка все не убывает, все такая же.

– Ну, спасибо тебе, бабка! – говорит Никита. – Верно люди сказывают – долг платежом красен!

Спрятал он краюшечку за пазуху, распрощался со старухой и отправился в обратный путь.

Как привела его тропинка в лес, так и вывела из лесу. Пришел он домой и говорит жене:

– Ну, баба, нашел я виновников, рассчитались они со мной за убыток.

– А почем рассчитались?

– А вот, гляди.

И вынимает из-за пазухи краюшку.

– Да много ли тут хлеба? – говорит жена. – Тут на один зуб и то не хватит.

Никита смеется.

– Да тебе этой краюшки до самой смерти не съесть, и с детьми, и с внуками. Знай себе режь да ешь.

Взял он нож и нарезал полный стол ломтей. Ребятишек досыта накормил, сам с женой вволю наелся, а краюшка все такая же – нисколечко меньше не делается.

С той поры пошла у Никиты жизнь на лад. С братом он за все долги рассчитался. Всякое дело у Никиты ладится, всякая работа спорится. Что ни затеет – во всем ему удача.

Богатый брат думает: «Что это Никита ничего у меня не просит? Может, помер?»

– Жена, – говорит, – пойду-ка я проведаю брата.

Собрался и пошел.

Приходит богатый брат к бедному, а у того дом – полная чаша. Богатый глазам своим не верит.

– С чего же ты разжился так? – спрашивает.

Ну, Никита по простоте и рассказал богатому брату о своей удаче.

У того от жадности сердце так и загорелось.

– Братец милый, – говорит он Никите, – дай мне твою краюшку на неделю. У меня как раз рабочие будут работать: два свальщика, два пильщика, да еще два возчика. Одного хлеба сколько напечь надо! Моей бабе никак не управиться. А я их твоей краюшкой накормлю и тебе назад принесу.

У бедного Никиты хитрости никакой.

Пошел он в клеть, нарезал целый угол ломтей – на неделю вперед – и вынес краюшку брату.

– Бери, – говорит, – накорми народ.

Взял богатый краюшку и скорей домой побежал.

– Ну, баба, – говорит жене, – теперь хоть сто работников нанимай, на всех хлеба хватит. Вот тебе краюшечка – режь да ешь.

Целую неделю хозяева от этой краюшечки кормились. И работникам кое-что перепало. А кончилась неделя, и жалко стало богатому брату с краюшечкой расставаться.

«Как бы, – думает, – ее навек у себя оставить?» И надумал: отрезал от своего каравая краюшку и посылает работника к Никите.

– На, – говорит, – отнеси брату долг.

А ту краюшку, что Никита ему дал, у себя припрятал.

Взял Никита свою краюшку и стал ломти резать. Отрезал один ломоть, отрезал другой – глядит: краюшки как не бывало, один горбок остался.

«Это что же такое? – думает Никита. – Говорили, что ввек не съесть, а я уже съел».

А того и в мыслях не имеет, что богатый брат его обманул.

И опять пошло у Никиты прежнее житье: опять бесхлебица, бессолица, в доме раззорица.

Думал, думал Никита и надумал: «Пойду-ка я опять к братьям-ветрам. Не дело это – на обман бедного человека брать».

Надел самый лучший кафтан и пошел по хоженой тропинке. До самой ночи шел. И привела его тропинка к домику в лесу. В окошке так же огонек светится. В доме та же старушка хозяйничает.

Вошел Никита в хату, поклонился.

– Здравствуй, бабушка!

– Здравствуй, добрый человек! Что опять к нам пожаловал?

– Да вот незадача какая, – говорит Никита. – Сказывали твои сыновья, что мне их краюшку ввек не съесть, а я уже всю съел. Пускай теперь за обман рассчитываются.

– Ну, ладно, переночуй, – говорит старушка. – Поутру они вернутся, так рассчитаются с тобой.

Утром прилетели ветры. Увидели мужика, загудели:

– Опять ты, дурачина, пришел?

И давай по всей хате кружить – скатерть со стола сорвали, все с места сдвинули, вверх дном перевернули.

– Да угомонитесь вы, неугомонные, – прикрикнула на сыновей старуха, – никому от вас покоя нет. На месте минуты посидеть не можете! Мужика-то зачем обманули? Рассчитайтесь с ним, чтобы ему навек достатка хватило.

– А дай ему, мамка, кошелек-самотряс.

Старуха пошла в клеть и вынесла старый кошелек. Подала его Никите и говорит:

– Иди домой, доброхот, тебе из этого кошелька ввек денег не вытрясти.