Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н"

О чем они спорят? – удивился Мизинчик, дергая за рукав Смота, чтобы обратить его внимание на себя.

– Да, – поддержал Мизинчика Колпак, – разве так уж важно выяснить сейчас, пройдет или не пройдет рус в дыру? Вот когда застрянет, то и будем думать, что делать. Надо решать проблемы по мере их возникновения, – так говорит Самтыгном.

– Лучше бы, конечно, предвидеть, – возразил Смот, – и я думаю, что Вед просчитал все варианты. А спорят гномы ради развлечения – им пока нечего делать. Мудрые не спорят – они действуют. – Колпак и Мизинчик посмотрели на Смота с уважением: он открылся им какими-то новыми достоинствами, смысл которых они пока не поняли.

И тут появились гномы с тростниковыми трубами. Все сразу забыли о своих разногласиях, оживились. Надувальщики выстроились в очередь к мешкам. Вязальщики взялись за концы веревок, обмотанных вокруг горловин. Вед поднялся со своего камня. Ныр спустился в пещеру. И работа закипела. Никого не смущало, что пришлось все начать сначала.

Наконец, воздух из верхних мешков был выдавлен в нижние, которые приподняли камень, и Ныру удалось обмотать его веревкой, крепко затянув узлы. Так как второй веревки не было, из пещеры он поднимался по тростниковому шесту с зарубками, на которые можно опереться ногами. Но, несмотря на это, Ныру было нелегко тащить вверх свою тяжелую голову. Последнюю часть пути он преодолел с невероятным напряжением сил, и, вывалившись из дыры на горячие камни, упал без чувств. Смот заботливо подложил ему под голову рюкзак Колпака и велел какому-то гному, пробегавшему мимо, принести воды. Отлив немного в ладонь теплой, нагретой солнцем жидкости, он брызнул ее в лицо Ныра, и тот открыл глаза. Смот дал ему попить и подкатил к нему круглый голыш, чтобы тень от него падала на голову ныряльщика и защитила его от палящих солнечных лучей.

– Ты полежи теперь, – сказал он с сочувствием в голосе, – твоя работа сделана. Вот и отдыхай.– Ныр согласно кивнул головой и закрыл глаза.

– Присматривайте за ним, – попросил Смот Мизинчика и пошел о чем-то поговорить с Ведом.

Когда Смот отошел, Вед подозвал к себе загадочного гнома, все это время молча сидевшего на корточках, опершись спиной об одиноко торчащую посередине горы каменную глыбу, и ни во что не вмешивающегося. Остальные гномы посматривали на него кто с почтением, а кто и с завистливым озлоблением. «Расселся тут, – думали они, – мы трудимся в поте лица своего, он же ничего не делает, разве он чем-то лучше нас». На самом деле они не могли не сознавать, что он лучше, так как его отметило провидение, дав ему светлую голову и умелые руки, которые надо беречь, чтобы пальцы не потеряли чувствительность и способность к тонкой работе.

Прок, – так звали загадочного гнома, – служил при Веде помощником. Он воплощал в материале идеи ученого, приспосабливал их к потребностям быта. Например, когда Вед обнаружил в горах минерал, который при соприкосновении с водой выделяет горючий газ, то Прок придумал начинять им высушенные на солнце плоды древесной тыквы, отличающиеся необыкновенно толстой кожурой. Так сначала появились газовые светильники. Но однажды из-за неосторожного обращения один из них взорвался. Острый кусочек тыквенной кожуры отсек у Прока кончик носа. Он месяц выращивал у себя новый нос и за это время придумал, как сделать бомбу. Сначала она начала широко использоваться в хозяйствах гномов: с ее помощью можно было очистить от кустарника часть леса под просяное поле, своротить в сторону камень, лежащий на дороге, оглушить рыбу в озере, чтобы не тратить времени на долгое сидение на берегу с удочкой – да мало ли еще для чего сгодится взрывная сила. Однако Наб очень скоро оценил изобретение Прока и вооружил им свое воинство, запретив остальным гномам прикасаться к зеленым шарам под страхом смерти. Так как ими нельзя было пользоваться тайно, слишком много грохота, то гномы потеряли к ним интерес.

Выслушав Веда, Прок кивнул головой в знак того, что он понял своего Учителя. Обвязавшись связками зеленых шаров с головы до ног и прихватив с собой свернутый в клубок фитиль из сухих тростниковых волокон, пропитанных для хорошего горения пчелиным воском, он соскользнул по веревке в пещеру. Гномы, конечно, сразу догадались, что если за дело взялся Прок, то жди большого взрыва, и на всякий случай отодвинулись подальше от прорехи в горе. Крепыш и лысый воспользовались этим, чтобы продолжить свой спор:

– Я же говорил, что не пролезет рус в дыру, вот и Вед так считает, раз послал Прока, – самодовольно заявил крепыш, всем своим видом показывая, что он думает наравне с Ученым.

– Это еще ничего не значит, – стоял на своем лысый, – откуда ты знаешь, что будет делать Прок.

Но гномам уже стало скучно участвовать в этом бесполезном споре. Их больше интересовало, что происходит в пещере. Некоторые из них, самые любопытные, на свой страх и риск подползали к краю дыры и пытались туда заглянуть, но тут же уносили ноги, ничего не рассмотрев.

Прок все делал основательно, не спеша. Он рассовал бомбы во все возможные ниши, которые ему удалось обнаружить в своде пещеры над тем местом, где лежал на дне обмотанный веревкой камень. Идея расширить взрывом, на всякий случай, отверстие, через которое река рванется на свободу, конечно, принадлежала Веду. У Прока не было собственных идей, зато он знал, как осуществлять чужие. От каждой бомбы тянулся вощеный шнур, который подсоединялся к одной из нитей скрученного из многих волокон длиннющего фитиля, разложенного на небольшой каменной террасе в несколько рядов, не пересекающихся друг с другом.

Путем предварительных опытов Прок установил время горения фитиля до взрыва. Он точно знал, что это произойдет на 76 цифре устного счета. За секунду до этого следовало поднять камень, чтобы его не завалило обрушившейся стеной (в противном случае образовавшийся завал точно уж нельзя было бы сдвинуть с места), но и не раньше, так как рванувшаяся в освободившееся отверстие река создала бы высокую волну и смыла как самого Прока, так и его бомбы. Все рассчитал Прок…кроме своих сил. Он карабкался по тростниковому шесту и громко считал, чтобы гномы наверху, приготовившиеся крутить рукоятку лебедки, услышали ту важную цифру и вовремя подняли камень. Однако Прок не подумал о том, что шест, если по нему ползти, оказывается гораздо длиннее, чем если мерить его шагами. К тому же и медленный счет сбивал ритм подъема. Прок с ужасом понял, что не успевает выбраться на гору… но считать не престал.

Оглушительный взрыв прогремел внизу, и волна воздуха невероятной силы подхватила Прока вместе с шестом и выкинула его из пещеры, подняв высоко в небо. И тут отличился крепыш. Он быстро сообразил, куда упадет героический изобретатель бомбы, в мгновение ока оказался на этом месте, и Прок мягко приземлился ему на руки, уронив своего спасителя. Они вместе покатились вниз по склону к подножию горы, отделавшись всего лишь синяками и ушибами, но на них уже никто не обращал внимания. Озеро забурлило, пришло в движение, споткнулось о скалу, взревело, вздыбилось огромной волной и устремилось в свое прежнее русло.

– Смотрите! Смотрите! – закричал Мизинчик. – Вон рус плывет! Вон, вон торчит его голова! – Гномы с напряжением уставились в ту точку, куда тянулась рука Мизинчика.

– Вон! Вон! Плывет! – загалдели они. – Прощай, рус! Рус, плыви домой! Не возвращайся! Никогда!

Колпак и Мизинчик вынуждены бежать из Веселой

страны и попадают на землю народа Большой Луны,

который готовится к нашествию темных гномов.

Ожившая река стремительно уносила с собой незваного гостя, обчистившего рыбные богатства гномов и покушавшегося уже на лесные. Толпа, окружившая гору плотным кольцом, ликовала, славя героев, не спеша, с достоинством спускавшихся по ее склону.

Наб, который тоже был здесь, взобрался на поваленное дерево, поднял руку, требуя внимания, и в наступившей тишине с торжественными интонациями в голосе, что на него было совершенно не похоже, произнес:

– О, победители руса! Народ Малой Луны приветствует вас! – Сделав паузу, он добавил уже менее торжественно: – Прошу следовать за мной. – У Колпака екнуло сердце: он живо вспомнил все свои страхи и сомнения насчет Наба. А жизнерадостный Мизинчик сразу предположил хорошее: