Каменное сердце

Билли набил трубку, раскурил ее и затем сказал сыну:

— Собери инструменты и отнеси домой.

— Все инструменты, пап?

— Да, все. Ты меня слышал. Ты что, глухой? — И он широкими шагами пошел прочь. Чарльз, оцепенев от изумления, остался стоять столбом. Изумление мальчика скоро разрешилось слезами, потому что он нежно любил своего отца и такая внезапная перемена в нем очень его огорчила. Затем он вытер глаза, собрал инструменты и вместе с Шипом, зажавшим кирку в зубах, отправился домой.

Со всем этим скарбом они тащились очень медленно. Уже давно стемнело, когда они наконец вернулись домой на ферму Меррипит. Но от веселья, царившего еще недавно на ферме, теперь не осталось и следа. В их дом пришло Каменное сердце и, не теряя времени, взялось за работу.

Когда Чарльз зашел внутрь, он увидел маму, которая в бешенстве мерила шагами кухню, и Джона, который сидел у камина, потирая подбитый глаз, и старался не выглядеть удивленным. Мэри укладывала близнецов спать; Тедди съежился под столом, дрожа от страха; Фрэнк прятался за сундуком; Юнити удивлялась; и только малыш, судя по сопящим звукам, спал.

Мама резко повернулась к Чарльзу.

— Во всем виноват тот ученый негодяй, я уверена, — сказала она. — Похоже, что он заработал свои десять фунтов и теперь считает себя слишком великим и важным для своей жены и детей.

— Пожалуйста, дай мне что-нибудь поесть, — сказал Чарльз. — Я ужасно голоден. Папа заставил меня тащить домой все инструменты, и если бы со мной не было Шипа, я бы ни за что не справился.

— Да что это за человек такой был? — спросила мама, принеся ему еды. — Думается мне, это был сам черт, не иначе, судя по тому, что творится с твоим отцом. Он заколдован, и это так же верно, как то, что я жива.

— Мы никого не встретили, — сказал Чарльз с набитым ртом. — Мы копали и копали и ничего не нашли, кроме куска кремня с дырочкой. А потом, ни с того ни с сего, как будто что-то в нем переключилось, папа повернулся ко мне и заговорил таким тоном, каким он никогда раньше не говорил. Он приказал отнести домой все инструменты и ушел без меня. И похоже, что, вернувшись домой, он вел себя не лучше.

— Он пришел и тут же закричал, чтобы ему подавали обед, — сказал Тедди, — а когда мама ответила, что обед еще не готов, он начал ругаться. За маму вступился Джон, и отец отшвырнул его на каминную решетку. Посмотри на его глаз! Потом мы с Фрэнком выбежали, потому что мы подумали, что теперь придет наш черед. Когда мы вернулись, у них с мамой была настоящая драка, да, мам?

— Мне кажется, он сошел с ума — или его заколдовали пикси, — сказал Чарльз.

— Обычно, — заметил Тедди, — когда мама с папой ругаются, побеждает мама. Правда, мам? И только на этот раз победил папа. Он съел все самое вкусное за обедом, а потом он ушел, сказав, что хочет свести счеты с мистером Френчем там, в долине. Он сказал, что не понимает, почему мистер Френч должен быть главным в Постбридже, и не собирается больше с этим мириться. Одному Богу известно, что он еще натворит.

В этот самый миг со стороны садовой калитки раздался ужасающий шум. Кричали мужчины, заливались собаки. Затем раздался треск, и Шип выбежал, чтобы посмотреть на собак, а Чарльз — чтобы посмотреть на мужчин. Миссис Яго осталась внутри, а с ней Джон и все остальные дети. Они были так напуганы, что не хотели знать, что еще стряслось. Миссис Яго вздохнула, а Джон попросил у мамы еще один кусочек коричневой оберточной бумаги, чтобы сделать компресс для глаза.

Затем в дом вошел хозяин, а следом за ним Чарльз.

Мистер Яго был весьма доволен, но как-то не по-доброму, не как раньше. Он с топотом ворвался внутрь, хлопнул ладонью по ляжке и объявил, что совершил отличную сделку.

— Я встретил по дороге старого Бассетта и предложил ему чуть больше за его поле, чем предлагал Френч. Так что теперь у меня есть отличный луг, о котором я уже давненько мечтал. Когда я встретил Френча и сказал ему, что я сделал, он пришел в настоящую ярость и ударил меня. Мне пришлось дать ему по голове и швырнуть через изгородь.

После этого мистер Яго потребовал ужин. В тот день он никого больше не бил, хотя и не говорил ни с кем, кроме Джона. Казалось, он забыл, что поставил Джону синяк под глазом. Он рассуждал с ним о будущем, как будто они с Джоном были закадычными друзьями.

— Скоро мы встряхнем это местечко! — сказал он. — Если мы возьмемся за дело всерьез, то сможем проучить их всех хорошенько, и тогда в этот же день через год все они будут дрожать перед нами. Я знаю, как взять над ними верх, и Джон мне поможет.

Затем он поделился с Джоном целым списком жутких идей, которые у него появились. Идеи эти были не совсем такими, какие появились у Фатта, когда он завладел Каменным сердцем, потому что со времен Фатта мир порядком переменился, и среди прочих вещей, появившихся на свете, были полисмены. Из-за них расстроилось немало лихих и славных планов, потому что они завели привычку вмешиваться и сажать людей в тюрьму — а в том, чтобы оказаться за решеткой, нет ровным счетом ничего лихого или славного. Но Билли Яго знал про полисменов все, и свое будущее он планировал соответствующим образом. В бизнесе существует множество уловок, и Билли Яго, который был когда-то честным, прямым, добросердечным человеком, теперь вдруг не только вспомнил про все эти гнусные уловки, но и неожиданно чертовски хорошо научился применять их на практике — в процессе чего нажил врагов на много миль вокруг.

Дома Билли постепенно стал вести себя чуть спокойнее. Даже Каменное сердце порой уставало, и в эти моменты Билли успокаивался, смеялся вместе с детьми и снова напоминал того добряка, каким был раньше. Но эти моменты проходили слишком быстро, и затем он снова превращался в дикого зверя.

В конце концов, дети и Шип устроили собрание в дровяном сарае, чтобы решить, что делать с отцом. Джона на собрание не пригласили, потому что он, судя по всему, собирался пойти по его стопам. Слово взял Чарльз.

— Братья и сестры и Шип, — важно начал он, — мы собрались здесь, чтобы найти способ снова сделать папу хорошим.

И все дети ответили:

— Верно, верно!

Франк встал и обратился к собранию:

— Он просто грязное животное.

— По порядку! По порядку! — воскликнул Чарльз. — Вопрос, который мы должны сегодня решить, это как снова сделать его хорошим. Ты оскорбляешь чувства Шипа, называя отца животным.

Фрэнк сел, и поднялся Тедди.

— Давайте подарим ему подарок, — сказал он.

— Верно, верно! — подхватили все дети. Затем Мэри сказала:

— Но откуда же мы возьмем подарок?

Чарльз провел опрос общественного мнения, и каждый — кроме близнецов, которые всегда молчали, — выступил со своими идеями. Наконец пришла очередь Юнити.

— А интересно, — сказала Юнити, — не может ли братец Чарльз пойти к пикси за подарком для папы?

И все дети сказали:

— Верно, верно!

И Шип пролаял что-то, что, судя по всему, тоже означало что-то вроде:

— Верно, верно!

— Я считаю, — сказал Чарльз, — что Юнити произнесла самую умную и полезную речь на этом собрании. Я очень постараюсь сделать это, — продолжил он. — Никто из нас никогда не видел пикси, но все мы знаем, что они существуют. Завтра вечером я пойду один в Рощу пикси. Я надеюсь, что мне повезет встретить одного из них и поговорить с ним. И если он будет так любезен, что согласится меня выслушать, то, возможно, что-нибудь из этого и получится.

На этом совещание закончилось — но не раньше, чем Мэри предложила всем выразить благодарность Чарльзу за то, что он возглавлял собрание, и еще за то, что он пообещал сделать завтра.

Глава 4

Мистер Де Квинси