Чемодан чепухи

– Вон у него, – сказал человек – только что ушла жена. Она ему сказала: «Покорми и уложи детей»!

– Это правда? – спросили жильцы.

И тот муравей, который читал «лечу запо», кивнул своим громадным блестящим шлемом.

– А вот ее муж сказал ей: «Будешь выступать, репу начищу», а она заплакала. И он ей ее начистил, поглядите.

И он показал на ту муравьиху, у которой крышка от танка висела перекосившись. И эта муравьиха с яйцом в руках сказала «о Боже!» и снова заплакала.

По ее огромным крышкам – по прямой и по перекошенной – потекли обильные струи как бы машинного масла.

Толпа вокруг зашевелилась от удивления.

– Ну хорошо, это прошлое. А вот будущее? – спросили трое охранников в один голос, дико шевеля антеннами.

– А будущее у вас очень печальное. У муравейника прислонена моя лупа, выгляньте! Вон та толстенная колонна.

Все выглянули.

– Как только выйдет солнце, через лупу пойдет солнечный свет, и он подожжет ваш муравейник.

– А что делать? – дрожа от ужаса, спросила плачущая муравьиха.

– Да, да, что? – зашумели все.

– Вам немедленно надо меня спустить вниз, там я попытаюсь опять стать человеком и заберу свою лупу.

И человека мигом отнесли в лифт и доставили на землю.

Он выскочил из пещеры на уже знакомое место – между окурком и кончиком горелой спички.

Вверху висела тяжеленная ягода земляники, как авиабомба.

Приблизившись к белому грязному туннелю, который все еще курился и вонял дымом, человек подошел к ноздреватому черному камню и понюхал его изо всей силы.

И тут же человек вознесся головой к облакам.

Муравейник лежал у его ног – маленький и беззащитный.

Сбоку валялась, прислоненная к муравейнику, лупа.

Взявши ее, человек прилег и посмотрел сквозь увеличительное стекло на своих знакомых.

Но верхний этаж в том месте, где он пошуровал палочкой, был уже отремонтирован.

Так что человек, гордый своей огромностью, отправился домой, где его ждала гигантская жена и великаны дети, которые даже и не подозревали, какие они огромные и что они цари природы, чудо натуры и гениальные мыслители, могут обмануть всех других животных и насекомых в том числе.

– Эх вы, – сказал исследователь, – человек это звучит гордо! Ничего вы не понимаете!

– Молодец, – ответила жена, – умный. Ты бы лучше дверь починил у шкафа. Неделю стоит прислоненная.

А цари природы дети в этот момент пили пепси из горлышка и даром проводили время: играли в компьютерную игру.

Жиробей и Божья Слоновка

Один не очень разумный, но добрый волшебник решил сделать так, чтобы всем было хорошо и чтобы никто никого не гонял, не ел и не ловил.

Для этого, подумал наш добряк, надо слить всех в единую могучую вольную новую семью!

В итоге некий шустрый воробей, залетевший в кормушку жирафа африканского, неожиданно для себя снес довольно крупное яйцо, из которого выклюнулся птенчик мало того что с рогами, но весь пятнистый и на четырех копытах.

Воробей-мама смутилась, остальные воробьи сделали умный вид, а папа-воробышек уехал в другой город на речку Фонтанку к чижам и даже не прислал телеграмму как добрался.

Новую птицу назвали жиробей, малютка причем не чирикал, а пытался трубить что-то вроде «йа-йа», рыл гнездо копытами, на всех смотрел сверху и достукался.

Птенцы его не полюбили, не приняли.

В результате он слетел на землю всеми четырьмя каблуками.

Мать смотрела на него вся в слезах, воробьи шушукались, а маленький жиробей, вытянув свою длинную шею, зачирикал «йа, йа» и полетел к отцу знакомиться.

Добравшись до зоопарка, жиробей сел в папашину кормушку, подгадав время, когда жираф склонился пообедать.

И только жираф разинул пасть, чтобы захватить побольше сенца, как у него перед глазами кто-то залопотал крылышками, кто-то типа крупного комарика, и раздался писк – «йа-йа».

Жираф ничего не понял, принял полную морду сена и поднял свой башенный кран на высоту трех этажей.

И там, оглядевшись в облаках, он стал безразлично ко всему пережевывать пищу, двигая своим корытом вправо-влево.

А жиробей, надо сказать, сразу слетел с копыт, как только увидел эту разинутую пещеру с желтыми клыками, каждый из которых был величиной с тридцать воробьев, если их слепить встык.

И бедный жиробей поскакал домой рысью, забыв про крылья (то ли они у него временно отнялись от ужаса).

Называется папаша, на ребенка даже не взглянул.

Он прибыл к родному гнезду через две недели (дорога пешком от метро «Баррикадная» до метро «Чистые пруды») – хотя шел хорошим галопом.

Но жиробей скакал без подков, а любая лошадь вам скажет, что это все равно что бежать босиком, живо пятки стопчешь.

Пока жиробей галопировал к Чистым прудам, наш мудрец не дремал и придумывал новые чудеса.

В результате чего мама-воробей, которая в ожидании сына делала запасы продовольствия и таскала в гнездо всякую сушенину типа мух, снятых с паутины, и ночных комаров, размазанных по садовым скамейкам – эта мама-воробей опять направилась в зоопарк.

Там она прямиком полетела в слоновник, и произошло новое чудо.

Не пугайтесь, это не было очередное яйцо, из которого у воробьихи должен был вылупиться слонобей, птичка с хоботом и крупными ушками, нет, еще одного позора не произошло.

Но к слону еще раньше того заглянула божья коровка, прогулялась по широкому лбу царя джунглей и вскоре тут же, на заборе, вывела божью слоновку, новое дело!

У божьей слоновки (при том, что имелось восемь черных точек на красном фоне спины) еще и хвост висел веревочкой, изо рта выбивались клыки, глазки были узенькие, не коровкины, а ног толстых, с грубыми ногтями, насчитывалось ровно шесть.

Этим толстым ножкам буквально негде было разместиться, причем они, в довершение всего, оказались прикрыты сверху красным куполом в черный горошек – ни дать ни взять тарелка с сосисками, опрокинутая вверх дном!

Такое вот произведение явилось на свет.

Мама-воробьиха хапнула это мясистое изделие, еле донесла его в клюве с помощью лапок и разместила пока что в гнезде.

Она все ждала своего ненаглядного сыночка жиробья и запасалась продуктами питания.

А вот божья слоновка, отдышавшись, выпустила из-под спинки запасные крылья и полезла на соседнюю ветку кормиться как ни в чем не бывало.

Мало того, она свободно ходила своими шестью толстенькими ногами по листьям, а хоботом всасывала всяких мелких тлей и букашек.

Причем глазки узкие моргали, хвост болтался веревкой, а из-под красной спинки довольно неаккуратно торчали нижние крылышки, вроде панталон.

Мать-воробьиха, однако, ее не притесняла, а сама все ждала и дождалась – сынок-жиробей пригарцевал к подножью родного дерева, воздел крылья и прилетел домой.

Там его встретила сытным обедом воробей-мамаша, а потом повела по угодьям знакомиться с запасами.

И сказала при этом, что чихать хотела на весь воробьиный свет, что со всеми рассорилась.

– Мы проживем и вдвоем, – заключила мамаша, а вот сын, навостривши рожки, стоял и смотрел, вертя длинной шеей, и смотрел он ни на кого другого, как на бедную божью слоновку, которая была хорошо видна благодаря ярко-красной спинке.

– Какая ягодка, – заметил жиробей.

– Я ее пасу, – откликнулась мать, – запасла нам на зиму.

Но сын-жиробей прихорошился, облизал морду, одернул перышки, пристукнул копытами и со словами «Я вам тут не помешал» опустился возле хорошенькой божьей слоновки.

Короче говоря, мы за действия того неумного волшебника не отвечаем и не беремся предположить, какие последствия могут возникнуть от знакомства жиробья и божьей слоновки.

Только представить себе шестиногого лопоухого воробья, который помахивает хоботом, летает на прозрачных крыльях и имеет рога, причем сам весь красный в черных и в желтых пятнах.

И он трубит, и клыки торчат из его клювика, и шея стоит столбом, а сзади болтается хвост веревочкой, а на каждой из толстых ног по четыре коготочка, а бабка-воробьиха, няньча внука, говорит: «Не в меня удался, не в нашу породу».