Волшебная Школа Карандаша и Самоделкина

Весёлый Прутик, скинув тапочки, убежал вдоль берега шлёпать босыми пятками синие волны.

— Давай-ка рисуй нам подводную лодку, — не очень вежливо сказал Пулькин. — И пещеру. Потайную пещеру.

Карандаш очень удивился:

— Какую пещеру? Зачем подводную лодку?

— То есть как?! — возмутился Булькин. — А на чём удирать? Куда прятаться? Шито-крыто!

— Куда удирать? От кого прятаться? — не понял художник.

— Он шутит, хе-хе! — сказал учитель Пулькин. — Он пошутил. Он такой весёлый… На чём ребятишки будут путешествовать? А? В кино и в зоопарк? На чём они станут кататься по морям, по волнам? Рисуй подводную лодку, тебе говорят. Некультурно детей обманывать.

— Ага, я пошутил, — махнул бородой Булькин. — Я весёлый. Но где, по-твоему, детки станут играть в разбойников? Обманывать нехорошо. Давай сюда пещеру с потайным входом! Шито-крыто…

Наивный Карандаш сначала нарисовал на краю берега подводную лодку. Зелёную, небольшую, вроде катера, но самую настоящую подводную лодку. Она качнулась на волнах, прибой плеснул в её гладкий бок. Зазвенела от натуги якорная цепь. Словно эта лодка приплыла сюда из холодной таинственной глубины моря, кинула якорь у самого берега незнакомой земли. Настоящий морской якорь, а не какой-нибудь нарисованный.

Булькин открыл рот и шлёпнулся на землю. Так иногда делают, если чему-нибудь сильно удивляются.

— Не может этого быть! Невероятно! — сказал Булькин.

— А я говорю: может! — не согласился учитель Пулькин. — Ерунда какая, взял и нарисовал. Пещеру давай с потайной дверью! Крохотулечка будет играть в разбойников. Ему нужна пещера с потайной дверью. Он такую хочет.

— Я нарисую, — сказал добрый Карандаш. — Вот в этой пальме будет потайная дверь в подземелье. Чтобы играть в разбойников. Пожалуйста, если мальчик хочет. Они такие, они любят…

Он стал рисовать, и скоро в мохнатом стволе дерева как бы сам собой появился большой, медный, очень старинный ключ.

Художник повернул его, потайная дверь с глухим скрежетом отворилась — и все увидели каменные ступени, ведущие в старинное тёмное подземелье.

Булькин подпрыгивал и щекотал сам себе подмышки. Так он радовался, так ликовал!

Учитель Пулькин пел тоненьким голосом.

Они пели громко, потому что никого не боялись. Ни один случайный прохожий теперь не услышит их и никому не расскажет. Случайные прохожие по морю ходить не умеют.

— Это пират Буль-Буль! Это разбойник Пулька! — воскликнул Карандаш. — Вот они кто! Я узнал их!

— Мы самые! — подпрыгивал, танцуя, Пулька. — Теперь от нас не уйдёшь.

— Ага! — ревел другой бывший учитель. — Я знаменитый капитан Буль-Буль, гроза морей. Хватай карандашку-таракашку. Попался, мазилка!

— Самоделкин, где ты? — позвал Карандаш. — Это разбойники! Те самые разбойники!

Никто не ответил ему. Нет рядом отважного друга, нет железного человечка.

— Га-га-га! — заливались разбойники. — Го-го-го!

Вдвоём они схватили бедного художника и поволокли в пещеру. По каменным ступеням вниз, в тёмное сырое подземелье.

— Ты будешь рисовать нам одним и больше никому! Что пожелаем!

— Ах так?! — вскричал волшебный художник и стал рисовать на каменной стенке огромную кусачую собаку овчарку.

Пират поглядел на картинку, задрожал от страха и мгновенно захлопнул дверь в подземелье. Умышленно или нечаянно разбойник сделал то, чего никак не предвидел Карандаш. В темноте никто никогда ничего не сумеет нарисовать.

И вот я слышу, как загремела потайная дверь в подземелье, как щёлкнул замок над каменной лестницей. Волшебный художник остался один в темноте. Ничего не было видно и слышно в сыром и глухом подземелье.

Прибежал Прутик и спросил:

— Где Карандаш?

— Погулять пошёл, — хихикнул учитель Пулькин, он же разбойник Пулька. — Бананы кушает. Га-га!

Прутик, насвистывая, помчался к морю поглядеть на другой берег. А там, на далёком, синеющем в тумане берегу, взволнованные мамы разошлись по домам.

— Теперь не убегут, — говорили друг другу мамы, — не одолеть им такое море! Никак не одолеть! Надо в газету написать, спасибо сказать, кто придумал это море. Давно бы так!

Успокоенные мамы ушли, не заметив, как подошёл к морю мальчонка. Сам беленький, в матроске, на шапке ленточка. Поглядел на синеющий в тумане островок и стал пихать в море железную ванночку, напевая песенку.