Два мира(СИ)

- Матвей - тот самый, что занял место Иуды в кругу апостолов после его самоубийства? - Девушка неожиданно вздрогнула от собственного вопроса. Она все еще плохо разбиралась во взаимоотношениях магов, но почувствовала в этом выборе явственный мотив... Так, значит, и аватарам звезд человеческое - отнюдь не чуждо. Виктор же откровенно скривился, обрывая ее мысль холодной фразой, до краев пропитанной презрением, переходящим в омерзение:

- Месть. Низкая, пошлая, не несущая и грана справедливости месть обиженного труса пришедшему на его место по-настоящему "чистому" учителю. Ничего более. Среди нас Матвею дали когда-то имя Шерами или Джеремия - дорогой друг. С моей точки зрения, он оказался самым смелым и заботливым среди апостолов. В противовес самому Иуде - трусливому и жадному до мощи изначально, как в бытность Джахаркхом, так и во времена сбора податей под эгидой Римской империи. Свое "наследие" Искариот, как выяснилось позднее, оставлял и Петру, но тому не перешла в нагрузку масса иных "плетений" и "великая миссия по спасению мира от плоти и зла, в ней заключенного". Петр сумел, в конечном счете, справиться с этой отвратительной "калькой" личности, наконец-то научившись пользоваться более важным наследием - времен Пришествия. Но это было уже в 1960-ых, а до того момента оно "дремало" в глубинных слоях его беспутной души, не ощущая стремления самого апостола осваивать данный ему сомнительным, с точки зрения Петра, магистром дар.

Что касается Матвея - его суть была едва ли не расколота на части присоединенной сущностью, искорежена, порабощена тупой, топорной, подавляющей мощью. То, во что его превратил этот извращенный Иудой механизм... Мы не сумели даже с помощью Баальбери расплести ЭТО целиком и полностью. Получили готового "спасителя-губителя" в лице прежнего друга, одно прикосновение которого, как скальпелем, срезало со "спасаемого" собственную сущность и присоединяло его суть к центральному эгрегору Иуды. Видимо, Искариот планировал стать лжепророком из "Откровения", имея при себе покорного зверя, делающего за него всю грязную работу. Но он переоценил пророчества и недооценил сердце самого Джеремии, вернее, его любовь к новому дому, в который он попал, кажется, откуда-то из очень глубоких теней. Я не смог разобраться в памяти его поврежденной сути, только и успел отметить - что клокочущее вперемешку с тенями пламя. Но одно точно - даже с расколотой душой он упорно сопротивлялся приказам Иуды, - Виктор по-настоящему злобно оскалился, а его альтер, кажется, на секунду принял черно-смолистый цвет, - Это грех, который не будет прощен. Никем и никогда... И даже я - не прощу, пусть обычно и стараюсь быть милосердным ко всем. Его Иуде придется искупить целиком и полностью, кем бы он там ни был и какие бы мотивы его ни оправдывали. Он почти убил душу - и это преступление по любому закону, - Вика вздрогнула, внимательно посмотрев на Виктора. Да, ему подходило нынешнее имя куда больше прежнего, но сейчас он кого-то еще до боли напомнил, хотя девушка упорно не могла понять, кого именно. Друг между тем вернулся в привычное расслабленное состояние, а его альтер, кажется, снова переместился в "фиолетовое настроение", - Хорошо то, что Матвей в 60-70-ых годах все-таки научился сдерживать свою новую "сверхсущность", как это называл Искариот, но не более - с тех пор ему пришлось ежесекундно пересиливать личной волей зверя внутри себя и постоянно скрываться от "пера" Иуды, жаждущего вернуть своего ключевого "ангела", - Виктор горестно опустил ладони и стал потерянно разглядывать их, погрузившись в неприятные воспоминания. А Вика снова почувствовала внутри огонек желания исправить несправедливую ошибку, с которой никто не смог справиться. Она до сих пор не знала точно, как делает это - просто желала... И что-то где-то, определенно, происходило. Но что именно и как - девушка не успевала разобрать. Просто знала - что достаточно справедливого, оправданного желания от самой сути, и остальное делает Мир. Виктор, это стало уже привычным, не заметил белой вспышки - он просто собрался, перевел взгляд обратно на нее и грустно улыбнувшись, продолжил, - Так Предел раскололся на две части: одни сплотились вокруг Баальбери, Павла, "апостола язычников", меня и Ди Элин. Другие - вокруг Петра, Иоанна, Иуды и Матвея. Началась долгая и страшная война магов, о которой, прости, я не могу подробно рассказать. Противно, отвратительно, страшно, омерзительно. Не хочу, чтобы нас обоих здесь стошнило, и прости за прямоту.

- Ничего. И не нужно рассказывать, я понимаю, - Вика вздрогнула от мерзкого ощущения в душе. Казалось, если она увидит хоть кадр из этой "битвы", ее, и правда, вывернет наизнанку. Виктор кивнул, и, не сговариваясь, они оба вновь подошли к столу. Пара обменов ударами прошли молча. Наконец, Вика, пересилив отвращение в душе, спросила:

- Чем все кончилось?

- В 1961-62-м мы отвоевали Предел. Правда, он превратился в руины.

- А Иуда?

- Его и Матвея "спеленали" и "удерживали" наши маги.

- Апостолы?

- Опомнились, благодаря стараниям Баальбери. В конце войны, - Виктор отбил шарик, уже не прерывая рассказа, - они встали на нашу сторону. Только так мы и победили самого Искариота. Но цена оказалась страшной.

- Цена?

Шарик улетел куда-то в угол зала. Друг даже не пошел его поднимать, судорожно качая головой из стороны в сторону. Руки у него задрожали. Потом Витя тихо прошептал:

- Несчастные "монстры", созданные Иудой также, как Матвей. Маги, попавшие ему в руки и "преображенные" в чудовищ "по образу и подобию". Он вообще, кажется, больше всего ненавидел именно чистые, яркие сути - и в первую очередь стремился исказить, извратить именно таких людей. Ведьм и магов, просто живущих. Кого успевал "разглядеть и поймать", гнида! Вновь прости за выражение, но иначе такое существо не опишешь. И еще части этой "цены победы" - изодранный в клочья Предел, потерянные и "отлетевшие" в неизвестность сути, непроходящие воспоминания. А еще - две мировые войны на Земле. Вынужденная тирания и море пролитой крови. Не думаю, что Ди Элин было приятно "выращивать" такую псевдо-стальную змеюку, какой являлся Сталин, но иначе справиться с "принадлежащими" перу Иуды Лениным и Гитлером, а также сонмищем попавших в его эгрегор магов, не удавалось. И еще - извращение духовного мира Земли - здесь теперь еще большие руины, чем в Пределе. Но Безмолвие - уже шанс хоть от них Землю очистить. Оно почему-то очень медленно опускается... Хотя, наверное, это правильно - проверяет структуры на прочность, если совсем ничего не останется - в каменный век же скатимся... Ладно, это иная тема. Однажды до небес дорвался неандерталец - и все, нет небес. И куда только смотрели мифические ангелы, спрашивается?

Ах да, еще о цене, чтобы ты больше не считала меня скрытником, я же все вижу... - Вика смущенно потупила глаза. Значит, он просто не говорил вслух. Это вызывало большее смущение, чем если бы Витя упомянул о ее легком недоверии сразу. Но, друг, кажется, не обиделся и продолжал рассказывать как ни в чем не бывало, - Бесконтрольные теперь эгрегоры магов по старой памяти все еще подчиняются вершине своей недостроенной пирамиды - всевидящему оку первохаоса - продолжению души Иуды. Хоть углы треугольника, Петр, Иоанн и Матвей, отпали - и на том спасибо. Да и этот артефакт - "око" у Иуды, мне кажется, кто-то аккуратненько "изъял" его же методом. Но не факт - я не успеваю следить за всеми изменениями-из-ниоткуда. А цена... Цена ведь все равно непозволительно высокая, и до сих пор еще не полностью оплачена, - Перед глазами Вики проплывали образы описанных другом событий. Последствия некоторых она желала исправить и по-своему исправляла - но отнюдь не всех, ярко суть больше внутри не вспыхивала, только мерцала время от времени, лишь слегка "касаясь" тех или иных душ. Многое из сказанного, действительно, уже стало ценой и неизбежностью. Но кое-что, вроде сутей Петра, Иоанна, Матвея и иных невольных участников этой истории, особенно сутей "чудовищ", отпечатавшихся намертво в памяти Виктора, - она желала очистить и, кажется, сумела своим странным способом отследить и "вылечить" или хотя бы поспособствовать их восстановлению. Также - одним справедливым желанием. И что-то где-то происходило в ответ на ее решения. Уже выдохшись и остановившись, она вдруг подумала, что слова Кри о бегстве ее все-таки задели - и это кажется попыткой запоздало "возразить" ему "в спину". Но девушка постаралась как можно скорее отогнать эти совершенно лишние для студентки второго курса мысли. А Виктор, как всегда в этом случае, ничего не замечал, продолжая рассказывать о судьбах Искариота и Предела: