Последняя битва

Барсук разжал лапу. Бахвал поднялся, потирая конечность.

— Нет, я не собираюсь тебя вызывать. Но один из моих спутников бросит тебе вызов. Я сообщу тебе, когда придет время.

Величественно кивнув в знак согласия, король позволил облачить себя в великолепный вышитый халат и возглавил шествие, к которому присоединились Броктри и его спутники.

На берегу речушки бревнами был обозначен ринг. В толпе зрителей Дотти стояла между Грубом и Гуртом. Зрители толпились вокруг, грушами свисали с веток ближайших деревьев и сидели на валунах и скалах. С одной стороны ринга стоял громадный еж, около которого суетились тренеры, секунданты, болельщики. Они массировали мощные лапы и разглаживали иглы своего подопечного. Еж все время играл мышцами и фыркал. С другой стороны выступил на ринг король Бахвал. Его встретили оглушительные крики и овации. Он смахнул с плеч халат и соединил над головой лапы, приветствуя болельщиков. В центре ринга была проведена черта. Бахвал подошел к ней, вертя головой и потряхивая лапами, продолжая разминку. К нему приблизился еж, пробуя воздух ударами лап. Третьим на ринге был судья — жирная береговая мышь. Судья остановился между соперниками и неожиданно мощным голосом начал выкрикивать правила состязания:

— Звери добрые, внемлите моим словам! — Толпа затихла, судья набрал воздуха и выкатил грудь колесом. — Сего-о-о-одня! Вызов брошен вашему королю, Бахвалу Большие Кости, дикому бешеному мартовскому зайцу Северных Гор! Вызывает Его не кто ино-о-ой, как Соленая Лапа, еж по прозвищу Железная Игла! Чемпийо-о-он Северного побережья! Правила! Следующие! Никакого! Оружия! В остально-о-ом — никаких правил! Остаешься на ногах — забираешь корону! Побеждаешь!

В мертвой тишине Бахвал снял корону и отдал ее судье. Тот отмерил десять шагов назад, поднял ее — и уронил. Бой закипел, как только корона коснулась земли. Дотти не слышала даже своих мыслей из-за поднявшегося шума.

— Дддай ему, ваше величество!

— Покажи ему прямой соленый, Железная Игла!

— Десять засахаренных каштанов за его величество!

— Серебряный кинжал против медной ложки, что Железная Игла уделает короля!

Соперники стояли на черте лицом друг к другу. Еж колотил обеими лапами, но лишь воздух. Заяц не нанес ни одного удара. Он не отступал, а уклонялся от мощных кулачищ ежа. Заяц улыбался, тогда как Железная Игла покраснел от гнева и напряжения. Дотти не удержалась и обратилась к Гурту:

— Что ж он делает, король? Почему не бьет?

Гурт не отрывал оценивающего взгляда от бойцов:

— Король — опытный драчун, и он сейчас этого грозного противника уложит, как пить дать, ну!…

Дотти не поняла, каким образом Бахвал это сделал. Еж опустил одну лапу и на какой-то неуловимый момент выпрямился, но этого хватило. Бахвал изогнулся, резко выпрямился со взмахом левой лапы. Буммм! Лапа врезалась в челюсть Железной Иглы, еж шмякнулся на землю как камень.

Дотти так заорала, что даже сама себя услышала, несмотря на оглушительный рев толпы:

— О-о-о-о, какой боец, какой удар! С ним никто не справится, а, Гурт?

Крот улыбнулся:

— Хурр, никто, пожалуй, если боксировать. А вот побороть его кто-нибудь из туннельных кротов смог бы.

Король подобрал свою корону и вернул ее на место. Зайцы заботливо накинули на него халат. Победитель легко перепрыгнул через ограждение и оказался нос к носу с Дотти.

— Ну, это было несложно, крошка. Этот еж — большой жирный задавака, увалень, да и только. А вы очень хорошенькая, просто милашка, знаете?

Дотти не собиралась показывать, что Бахвал ее заинтересовал, поэтому она выпрямила уши и чопорно ответила:

— Не могу сказать, что согласна с вами, сэр. «Хорошенькая» и «милашка» — неверные определения. Я роковая красавица, это у нас семейное, передается из поколения в поколение.

Бахвал улыбнулся и пощекотал ее за ухом:

— Ой, бросьте. Видывал я роковых красавиц, вы не из их числа. Но того, что вы хорошенькая, от вас не отнимешь.

И он уехал прочь на плечах толпы восторженных поклонников. Груб заметил трясущиеся губы и перекошенную от злости физиономию Дотти, успокаивающе обнял ее за плечи:

— Эй, дружище, что случилось?

Зайчиха сердито смахнула его лапу:

— Ничего не случилось. Абсолютно ничего не случилось. Но вот что я тебе скажу, Груб. Мне этот хвастливый Бахвал совсем не нравится. Я бы с удовольствием сбила с него спесь!

Груб с интересом на нее посмотрел:

— И ты думаешь, что справишься с ним?

Она заскрипела зубами:

— Нет, не думаю… Я знаю, что побью этого зарвавшегося задаваку!

Над поляной повисла теплая ночь, а двор короля все еще праздновал очередную победу своего повелителя, шум и веселье не затихали. Мрачная Дотти сидела под ивой с Резвым. Остальные веселились без устали.

Старый заяц озабоченно увещевал зайчиху:

— Плюнь на это, Дотти. Мне подобало бы вызвать его, а не тебе, юной особе.

— Не обижайся, старина, но ты уже не тот, что в молодости. Он сожрет тебя в момент. Кроме того, ведь он обидел меня, а не тебя. Честь моей семьи под угрозой.

Я должна бросить вызов негодяю. Надо же, это я-то — и не роковая красавица! Я ему покажу, какая я «милашка»! Темный массивный силуэт склонился в ночи над зайцами. Это подошел лорд Броктри. Покачивая головой, он обратился к Дотти:

— Я ему все передал. Король Бахвал не принял вызов. Зайчиха вскочила, гневно сверкая глазами:

— Не принял? То есть как? Почему? Барсук пожал плечами:

— Он отказался принять вызов от юной особы. Я передал твой вызов по полной форме, со всей серьезностью.

Дотти мелко дрожала всем телом, уши торчали, как две рапиры.

— И что ответил этот бездельник, пожалуйста, повторите слово в слово, сэр!

Барсук смущенно вертел в здоровенных лапищах мелкую веточку.

— Он сказал, что вам надо сидеть дома, — почти извиняющимся тоном произнес Броктри, — помогать маме; сказал, что все происшедшее — всего лишь маленькая шутка и что он ни в коем случае не будет драться с молодой зайчихой. Сказал, что ему жалко такой хорошенькой мордашки, которая уже не будет столь мила, если сломать челюсть… а то и обе. «Пусть сидит дома в сторонке от настоящих воинов, не то у нее уж точно не останется шанса превратиться в роковую красавицу». Так, кажется, на сколько я запомнил.

Дотти набросилась на Резвого:

— Дай мне тот свиток, который ты нашел в ежином Ералаше. Дай немедленно!

Заяц порылся за пазухой и вытащил помятый свиток. Дотти выхватила его и развернула.

— Вот, послушайте, это собственные слова этого негодяя! — Срывающимся от наплыва эмоций голосом она прочла вслух:

Она взмахнула куском коры, едва не хлопнув им по носу барсука.

— Ну, сэр, вы слышали. Вызов это или не вызов, спрашиваю я вас!

Лорд неторопливо кивнул:

— Ясный, однозначный вызов.

Дотти скатала свиток коры и сунула его за пояс.

— Вот так! Тогда — пошли!

Король пребывал в отличном настроении. Он восседал на своем троне-развилке, потягивая одуванчиковое пиво и гогоча со своими придворными. Они вспоминали подробности боя с Железной Иглой.

Смех вдруг оборвался. Все уставились на Дотти. Она стояла, расставив ноги, на нижней ступеньки тронной лестницы.

— А-а, это ты, крошка… иди, иди к мамуле и помогай ей нянчить детишек. Переднички, там, э-э…— Бахвал лениво отмахнулся от Дотти скипетром, а его свита громко заржала.

Дотти как ошпаренная вспрыгнула на верхнее бревно. Она взмахнула свитком коры и сунула его под нос зайцу: