Земляника под снегом (с илл.)

В то же самое время стала и девушка поправляться. Вернулась к девушке прежняя красота. А как отпустили змею на волю, девушка и совсем выздоровела.

То-то пошло в доме веселье.

Подарил крестьянин старику новую одежду. Решил старик свет посмотреть и отправился странствовать.

Ходит он из деревни в деревню, из города в город.

Однажды сел он отдохнуть под раскидистым деревом возле дороги. Глядь, снова прилетают два ворона. Уселись они на дереве и повели между собой разговор.

— Тоскливо жить всё в одном и том же городе, мало слышишь нового, — жалуется первый ворон, — поневоле улетишь в другие края.

— Да что ты! — отвечает второй ворон. — А вот у нас, в нашей маленькой деревушке, случилось небывалое. Тяжко заболел один крестьянин, не сегодня-завтра умрёт. А всё отчего? Лет пять назад пристроил он к своему дому ещё одну комнату. Чтобы расчистить место, срубил он старое камфарное дерево. Остался пень стоять возле самого дома, и течёт на него дождевая вода с крыши. Не погибли корни дерева, каждую весну дают они новые побеги. Да только их тут же обрезают. И жить дерево не живёт, и умирать не умирает. Вот и постигла крестьянина за это тяжёлая кара…

— А ты каркал на крыше, сказал, от чего болезнь приключилась?

— Каркал, каркал, даже охрип. Да разве люди что понимают!

— Правда твоя. Прошлую ночь у нас в городе воры дом обокрали. Уж как я кричал: «Караул, караул!» И всё без проку, не проснулся никто. Но рассказывай дальше.

— Страдает камфарное дерево, мучается, бедное. Каждую ночь из горных лесов приходит множество деревьев навещать своего несчастного друга. Уж дали бы ему люди жить на свободе или выкопали бы, чтоб сразу засохло и не мучилось больше. Тогда бы и крестьянин сразу поправился…

Услышал старик рассказ ворона и отправился в дальний край к больному крестьянину. Пришёл и кричит у ворот:

— Гадатель пришёл, гадатель!

Выбежали люди из дома и зовут старика:

— Гадатель, зайди сюда, хозяин тебя приглашает.

Ввели старика в дом. Видит он: лежит на постели больной, еле дышит. Сел старик у его изголовья и спрашивает:

— О чем же вам погадать?

— Погадай, долго ли мне мучиться? Или, может, есть на свете какое средство спасти меня.

— Не горюй! — говорит старик. — Я узнаю причину болезни и вмиг тебя вылечу. Для меня это проще простого.

Забормотал старик про себя:

Гуру-гуру, буру-буру.

Хвороба — вон

Здоровье — в дом.

Буру-буру, гуру-гуру.

Бормотал, бормотал старик, а потом и сказал:

— Пять лет назад сделал ты, хозяин, пристройку к своему дому.

— Ах, гадатель, откуда ты это узнал? — удивились все кругом.

— Это мне открыло мое гаданье. Оставьте меня одного в той комнате, и за одну только ночь я открою причину болезни вашего хозяина и вылечу его.

Отвели туда старика. Первым делом он приказал:

— Не входите ко мне, пока не позову!

Настала ночь, но старик не лег спать. Надел он свой волшебный колпак и ждёт, что будет.

В полночь что-то зашелестело, зашуршало под окном:

— Эй, камфарное дерево, отзовись! Как нынче твоё здоровье?

В ответ послышался тихий-тихий голос, точно из-под земли:

— Кто это говорит? Верно, криптомерия с Горы криптомерий? Ты приходишь ко мне каждую ночь. Как мне благодарить тебя за твою заботу? Плохо мне, чуть дышу… Об одном только думаю: как бы мне поскорее умереть…

Стала криптомерия утешать друга:

— Что ты, что ты, нельзя так падать духом! Мужайся! А теперь мне пора. Завтра опять приду.

Ушла криптомерия.

Но не прошло и часа, как снова послышался шорох и чей-то голос спросил:

— Здравствуй, друг, камфарное дерево! Может, полегчало тебе?

— Кто говорит со мной? Уж не сосна ли с Сосновой горы?

— Да, это я.

— Ты пришла издалека!.. Спасибо тебе. Сама ведь устаёшь да и птиц на своих ветках беспокоишь.

— Полно, полно! Просто я собралась погулять и зашла к тебе по дороге. Настанет весна, и ты непременно поправишься! Не теряй надежды!

И снова послышалось: шурх-шурх! Это уходила сосна.

Старик в своём колпаке «Чуткие уши» слышал все их речи и думал: «Поскорее бы рассвело!»

Едва наступило утро, старик поспешил к больному, и опять забормотал свои заклинания: «Гуру-гуру, буру-буру…» А потом сказал:

— Срубил ты камфарное дерево… А пень возле дома остался. Живой он, растут на нём зелёные побеги. А ты их каждый раз обрезаешь. Чужое горе — вот причина болезни. Ведь не только камфарное дерево страдает — все деревья на высоких горах вокруг горюют о своём друге. Никому в лесах покою нет. Оставьте камфарное дерево, не обрезайте его побеги, тогда ты и поправишься.

— Не трогайте камфарное дерево, — наказал крестьянин своим сыновьям. — Если нужно, и крышу над ним разберите.

А как зазеленели на камфарном дереве молодые побеги, и крестьянин поправился. Болезнь как рукой сняло.

Построили сыновья крестьянина по соседству дом старику. Возле дома сад разбили. Поселились там самые красивые деревья со всей округи и цвели каждую весну небывалым цветом. И все звери и птицы тоже дружили со стариком, потому что он их понимал и любил.

Незадачливый ротозей

Жила в городе Осака одна бедная вдова, и был у неё сын, по имени Тораян.

Часто бранила она сына за то, что он первый на свете ротозей, вечно в беду попадает. Посуда у него из рук валилась. Кошелёк сам, без помощи вора, исчезал неизвестно куда. Верёвка вокруг ног оплеталась, грабли по лбу били. А уж если Тораян падал, то, как нарочно, в самую грязную лужу во всём городе.

По приказу своей матушки жарил он угрей на продажу. Тем и промышлял.

Как-то раз купил Тораян большого жирного угря, положил на доску и хотел было ножом отхватить ему голову, да, как всегда, зазевался. Соскользнул угорь с доски, вильнул хвостом — и в канаву. А там в другую. А из другой в третью.

— Эй, куда ты? Постой, милый, подожди!

Бежит Тораян за угрём. Уже за хвост его было схватил, да споткнулся и снова выпустил. Бежит дальше. Вот и городу конец.

Прибежал Тораян на поле, где редька росла.

А хозяин поля как закричит:

— Эй ты, чего здесь бегаешь по моей земле? Овощи топчешь!

— «Чего, чего»!.. Ловлю сбежавшего угря, вот чего! Да, уж видно, не поймаю. Как же я теперь вернусь домой? Мать у меня знаешь какая строгая?! Ах, несчастный я, лучше бы не родиться мне на свет. Куда я теперь денусь?

— Ну чего ревёшь! — говорит ему крестьянин. — Слезами горю не поможешь. Если боишься домой идти, оставайся у меня. Возьму я тебя в работники, поможешь редьку убирать.

Обрадовался Тораян, взялся за работу. На беду, попалась ему большая редька с таким крепким корнем, что никак не выдернешь. Понатужился Тораян, упёрся ногами, тянет изо всех сил:

— А ну, ещё раз!.. Идёт, идёт, пошла!.. Опять ни с места… Ну погоди, я сейчас тебя так рвану, что если б ты деревом была, и то бы с корнями из земли выскочила.

Как рванёт он редьку!

Выскочила она из земли — пон! А Тораяна подбросило словно щелчком высоко-высоко. Полетел он вверх, как стрела, спущенная с тетивы, и хлоп! Упал возле дома одного бочара на улице Бочаров.

Онемел бочар от испуга.

— Откуда ты? Вот уж правда с неба свалился.

— Тянул я из земли большую редьку, да как дёрну изо всех сил, ка-ак выскочит она — пон!.. Меня к вам и забросило, — рассказал Тораян, потирая ушибленную спину. — Не могу я теперь идти к моему хозяину — огороднику. Засмеёт он меня. И домой не могу идти, матушки боюсь! Куда мне теперь деваться, бедняге! Не приютишь ли ты меня, хозяин?

— Вот оно, выходит, какое дело, — удивился бочар. — Ну что ж, мне как раз нужен работник. Будешь ободья на бочки набивать.

Начал Тораян набивать бамбуковый обод на бочку, да, видно, у него от рождения обе руки были левые. Согнул обод в круг и не удержал.