Семь чудес к воскресенью

— У неё родились котята — я слышала, как они пищат. А в мусорных баках для неё ничего не нашлось, — и снова Монни сказала, не подумав. Такие вещи Биму не объяснишь.

— Кошки в счёт не идут, — мальчишка засмеялся. — Так что это ты там прячешь?

И он бросился вперёд, так сильно ударив в её плечо, что Монни потеряла равновесие и упала, а он смог увидеть почтовый ящик.

Но к её большому удивлению Бим не засмеялся. Наоборот, он как-то странно смотрел на её находку, и у него было такое выражение лица — ничего подобного пока Монни видеть не приходилось. Бим был худым мальчишкой с копной светлых сальных волос. Они выбивались из-под любой кепки. Лицо у него всегда было грязным. Сегодня грязь лежала даже на верхней губе, будто усики пробивались, а нос покраснел. Бим постоянно шмыгал, видно опять здорово простудился.

— Почтовый ящик…

Даже для Бима замечание было слишком глупым. И так ясно, что это такое.

— Таких нигде больше нет… — казалось, он разговаривает сам с собой, думает вслух.

— Как он сюда попал?

Монни пожала плечами.

— Откуда мне знать? Кто-то притащил его и бросил здесь, на свалке.

Бим не стал трогать ящик. Он уселся на корточки неподалёку от Монни и принялся его разглядывать.

— Какая странная штука, — заметил он, так ни к кому и не обращаясь. — Такой странный цвет — не красный, не синий. И не… А это что такое? — он показал на звёздочки. — Где фамилия, номер дома, или что там ещё должно быть?

— Ничего нет — только звёздочки, — Монни трудно было разобраться в своих чувствах. Ей больше не хотелось драться с Бимом, чтобы защитить свой секрет. И вовсе он над ней не смеялся. Похоже, он заинтересовался не меньше её.

— Здесь твоё имя. Зачем ты его написала?

— Почему бы мне и не написать? — огрызнулась она. — Старый-престарый разбитый почтовый ящик. Если мне хочется написать на нём своё имя — кто мне запретит?

Она ожидала, что Бим, как всегда, скажет какую-нибудь гадость, однако к ещё большему её удивлению он некоторое время помолчал, а потом пробормотал.

— Ни один почтальон не станет искать здесь почтовый ящик.

— Я знаю!

Бим вытер рукой нос, от чего усы стали ещё чернее и шмыгнул.

— Но это ведь не обычный ящик. А что, если в нём прячут донесения — как капитан Норекс?

— Капитан Норекс, — фыркнула Монни, — это же все выдумки. Такое бывает лишь в кино и в этих глупых комиксах.

Бим медленно покачал головой.

— Откуда ты знаешь? Я никогда не слышал о лиловых почтовых ящиках со звёздочками. Спорим, и ты никогда не слышала. Он здесь не просто так. И я — я собираюсь во всём разобраться!

И тут, прежде чем Монни смогла ему помешать, он схватил фломастер, который она оставила на земле, и ещё более корявыми, чем у неё, буквами вывел на ящике:

Монни яростно набросилась на мальчишку. Однако Бим был готов к нападению. Не выпуская фломастер из рук, он резко отклонился назад, пробежал на четвереньках, отпихиваясь, когда она пыталась его схватить, а оказавшись за проржавевшей машиной, встал на ноги и побежал.

Биму не составляло большого труда перегнать её. Собственно, он мог перегнать почти любого из ребят в их квартале. Друзей у него было не больше, чем у неё, и Монни знала, что Мэтт Прингл дважды устраивал ему взбучку, просто так, чтобы не мешался под ногами.

Монни медленно возвратилась к почтовому ящику. Его имя теперь не сотрёшь. Зато, по крайней мере, он не открыл ящик и не увидел её письмо. Вернётся ли он ещё? Монни потянула крышку на себя. Лучше забрать письмо. Тогда Бим не сможет показывать его всем подряд и делать из неё посмешище.

Только вот чем сильнее девочка тянула, тем плотнее закрывалась крышка. Ну что же, если она не может открыть ящик, то и Биму это не удастся. Может быть, позже она вернётся с отвёрткой и вскроет его.

И вновь ящик проявил себя удивительным образом — звёздочки как будто стали ярче и сами собой засветились. Монни захотелось дотронуться до одной из них, но сияние стало таким необычным, что она просто не посмела.

Она встала и огляделась. Бим был прав. Ящик никто не увидит — разве что будет знать, где его искать. Так что незачем здесь болтаться. Она ещё успеет его открыть.

Девочка протиснулась мимо разбитой машины и выбралась на растрескавшийся тротуар. Здесь чудом сохранился кусочек старой улицы. Раньше здесь стояли дома. Часть домов снесли, или они сами развалились, и сюда стали свозить всяческий хлам. Вообще-то здесь собирались построить новые дома, но то ли деньги кончились, то ли ещё что-то случилось, короче, свалка здесь уже многие годы, по крайней мере миссис Джонсон ничего другого припомнить не может.

И помимо всего прочего здесь имелся один особенный уголок. Посреди старой улицы, как раз напротив того места, где сейчас лежал почтовый ящик, стояло старое деревянное здание. Когда-то это был магазин. Его окна теперь были разбиты, деревянные наличники сорваны. Но самое интересное начиналось за магазином.

Там стоял дом. Монни сама его нашла и была уверена, что больше о нём никто не знает. А тот, кто знал, давно забыл. В отличие от остальных полуразрушенных зданий старой улицы этот дом был построен не из дерева. Его стены были сложены из больших камней, разной величины и формы, однако пригнанных друг к другу так плотно, что даже теперь выпало всего лишь несколько штук.

Конечно, крыша наполовину сгнила, потому что она-то была из дерева, а в полу зияли дыры. Но Монни знала, где они находятся и близко к ним не подходила. Больше всего её поразило то, что дом оказался такой маленький, будто его строили не для взрослых, а для детей. И стоял он здесь очень, очень долго.

В нём была всего одна большая комната, но вдоль одной из стен шла лестница, которая никуда не вела. Девочка решила, что наверху тоже была комната, а сейчас от неё ничего не осталось.

Большую часть одной из стен занимал огромный очаг, в нём даже сохранился обрывок ржавой цепи. Наверное, люди, которые здесь жили, вешали на цепь котелок и готовили себе еду на огне, а не на плите.

Летом вокруг дома буйно росли цветы со странными листьями и ещё более странным запахом. Некоторые из них пахли очень приятно, Монни растирала пальцами лепестки и вдыхала их аромат. Но теперь все они отцвели и высохли.

И что-то ещё было связано с домом, только она никак не могла вспомнить, что именно. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что за ней никто не следит — больше всего она опасалась Бима, — Монни быстро направилась к дому. Что же это было? Она точно видела здесь что-то важное, но что?

Девочка старалась ступать как можно осторожнее. Очаг! Конечно, что-то связанное с очагом! Но в полумраке комнаты можно было разглядеть лишь цепь, больше ничего.

Монни даже попыталась заглянуть в дымоход. Но там оказалось так темно и грязно, что ей стало страшновато, как будто она просунула голову в клетку, а та могла захлопнуться у неё за спиной.

И только отойдя от очага она наконец вспомнила. Очаг был тоже сложен из больших камней, и на одном из них она видела выгравированные звёздочки, почти неразличимые под слоем пыли и осыпавшейся с потолка трухи. Это точно были они!

Монни встала на цыпочки и очистила одну из звёздочек от пыли. Она не ошиблась.

Это действительно звёздочки! Монни медленно пересчитала их. И здесь звёздочек было семь!

Почтовый ящик — неужели он отсюда? Выяснить это стало просто необходимо. От неизвестности ей даже стало как-то нехорошо — так бывает, когда сидишь в приёмной у зубного врача (ничего хуже зубного врача Монни придумать не смогла) и знаешь только одно: тебя ждёт что-то ужасное!

Ей стало страшно. Незачем, незачем было опускать то письмо!

Монни бросилась назад, на поле свалки, стремительно обогнула разбитую машину… Но что это?

Флажок, который она так старательно поднимала, был опущен! Наверное, здесь опять побывал Бим. Искорёженная крышка почтового ящика прилегала теперь неплотно. Монни просунула пальцы в образовавшуюся щель и изо всех сил рванула крышку на себя.