Заколдованный замок

— Еще бы! — воскликнул Джеральд. — Мадемуазель, вы просто лапочка!

— Лапочка? — переспросила она в недоумении. — Это такая маленькая нога?

— Да нет же, я хочу сказать «милочка»… Как бишь это по-французски?.. Ага, шери! — пояснил Джеральд. — Вы не пожалеете, что так обошлись с нами. Что мы можем для вас сделать? Прикажите смотать шерсть — прикажите найти ваши очки!

— Ты меня совсем за бабушку принимаешь! — хохоча воскликнула мадемуазель. — Ступай, ступай и постарайся озорничать в меру.

— Ну как? — воскликнули дети в один голос, когда Джеральд возвратился.

— Все в порядке, — небрежно ответил он. — Я же говорил вам, что все устроится. Подающий надежды юноша завоевал симпатии ученой иностранки, слывшей во времена своей юности первой красавицей никому неизвестной французской деревеньки.

— Никогда она не была красавицей, — сказала Кэтлин. — Очень уж она строгая.

— Ты не умеешь правильно к ней подойти, — ответил Джеральд. — Вот со мной она была очень мила.

— Ты все-таки нахал, — проворчал Джимми.

— Вовсе не нахал, я — как это дип, дис… Ну, так еще послы называются… Ага, я дипсопломат, вот я кто! Во всяком случае, нас отпустили на свободу, и провалиться мне на этом самом месте, если мы завтра же не найдем пещеру.

За ужином председательствовала мадемуазель, еще менее строгая, чем Кэтлин когда-либо могла вообразить. Кухарка намазала хлеб патокой заранее, и он успел затвердеть до полной несъедобности. Тем не менее Джеральд изысканным жестом протянул мадемуазель бутерброд с сыром и уговорил ее отведать патоку.

— Уф! Это же самый настоящий сухой песок! Неужели вам это нравится?

— Нет, — сказал Джеральд. — По-моему, это очень невкусно, но меня учили, что мальчики должны есть все, что им дают.

Она рассмеялась, и с того дня им больше не предлагали на ужин хлеб с патокой.

— И как ты только управляешься с ней? — восторженно прошептала Кэтлин, когда они расстались с мадемуазель, пожелав ей спокойной ночи.

— Это совсем просто — надо сразу же дать взрослым понять, чего именно ты хочешь. Вот увидишь, она у нас будет как шелковая.

На следующее утро Джеральд встал рано, отыскал среди ноготков какое-то растение с розовыми бутонами, перевязал розовые цветки черной шерстяной ниткой и положил их возле тарелки мадемуазель. Она улыбнулась, приколола букет к своему поясу — и в этот миг стала по-настоящему красивой.

— По-твоему, это честно — подкупать ее вот так, цветами и улыбочками, да еще передавать ей соль, чтобы она позволяла тебе делать все, что ты захочешь? — прицепился Джимми к брату после завтрака.

— Это вовсе не взятка, — неожиданно вступилась Кэтлин. — Я хорошо понимаю, как Джеральд это делает, а вот сама не умею. Просто, раз уж мы хотим, чтобы взрослые хорошо обращались с нами, мы тоже должны с ними хорошо обращаться и помнить о всяких мелочах, которые могли бы их порадовать. Я всегда забываю о таких вещах, а Джерри не забывает, поэтому его даже старушки любят. Это вовсе не подкуп, тут все честно: он вроде как расплачивается за все, что получает.

— Как бы то ни было, — сказал Джимми, решив увильнуть от диспута по вопросам морали, — у нас сегодня будет отличный день.

День и вправду выдался волшебный. Главная улица, просторная Хай-стрит, и в деловые утренние часы оставалась спокойной, словно какой-нибудь сонный переулок, а сейчас ее к тому же залило яркими лучами солнца. Листья сияли, умытые ночным дождем, а сама дорога уже подсохла и даже пылинки сверкали на ней словно крохотные брильянтики. Прекрасные старинные дома, крепкие, основательные, казалось, тоже вышли погреть свои старые кости на солнышке.

— А есть ли тут вообще лес? — озабоченно спросила Кэтлин в тот самый момент, когда они пересекали рыночную площадь.

— Не так уж это и важно, — мечтательно откликнулся Джеральд. — Что-нибудь да найдем. Один парень говорил мне, что его отец рассказывал ему, что когда он сам был мальчиком, они нашли маленькую пещеру на краю долины возле Солсбери-Роуд. Правда, еще он рассказывал, будто там, в пещере, был заколдованный замок — так что, вполне может быть, он и саму пещеру выдумал.

— Вот если бы у нас был рожок, — сказала Кэтлин, — мы бы могли дудеть в него, пока идем — очень громко — и тогда мы и вправду нашли бы заколдованный замок.

— У тебя, наверное, есть лишние деньги на такую глупость, — негодующе проворчал Джимми.

— А вот и есть! — победительно объявила Кэтлин, и в ближайшей лавке, витрина которой была заполнена игрушками, сластями и кислыми яблоками, они приобрели три жестяных рожка.

Тихий сквер на краю города, где стояла небольшая церковь, огласился протяжным призывом горна, и самые солидные дома откликнулись на этот призыв продолжительным эхом. Но ни один из них не превратился в заколдованный замок.

Они пошли дальше по раскаленной и пыльной Солсбери-Роуд и через некоторое время решили, что пришла пора распить одну из бутылок ситро, прихваченных ими в дорогу.

— Этому питью будет также хорошо у нас в желудке, как и в бутылке, — решил Джимми. — А бутылку мы спрячем и на обратном пути подберем.

Наконец, они добрались до того места, где дорога, по удачному выражению Джеральда, «уходила сразу на восток и на запад».

— Ага! — сказала Кэтлин. — Это уже похоже на приключение.

Они пошли сперва по правой дороге, потом свернули налево — ради равновесия, на котором настаивал Джимми — и еще раз направо, и еще раз налево — и совершенно заблудились.

— Совершенно заблудились! — упоенно восклицала Кэтлин. — До чего же здорово!

Над их головой высоким сводом сомкнулись деревья, края дороги поросли кустарником. Искатели приключений давно уже перестали трубить в свои горны — стоило тратить силы, когда никого уже не раздражал этот шум.

— Ну вот что, — внезапно предложил Джимми, — давайте-ка усядемся здесь и съедим часть наших припасов. Можете назвать это ленчем, если хотите, — прибавил он для пущей убедительности.

Они сели, прислонившись к изгороди, и смолотили спелый рыжий крыжовник, предназначенный на сладкое.

Они сидели, переводя дух и втайне мечтая, чтобы ноги не так опухали в жестких башмаках. Джеральд так и вовсе решил откинуться на спину — но тут кусты за его спиной поддались, и он едва не полетел вверх тормашками. Что-то за его спиной упало, и они услышали рокот, как будто покатился вниз тяжелый камень.

— Ничего себе, — воскликнул Джеральд, поспешно выпрямляясь. — Там, у меня за спиной, совсем пусто — там был камень, но как только я прислонился к нему, он… он соскользнул.

— Может быть, там пещера, — с надеждой произнес Джимми и тут же пресек свои мечты, — хотя вряд ли.

— Давайте подудим в рожок, чтобы там была пещера, — предложила Кэтлин и принялась усердно дуть в свой рожок.

Джеральд протянул руку за спину, ощупывая кусты.

— Тут ничего нет, — сказал он. — Просто дыра, какая-то пустота — и ничего больше.

Ребята поспешно раздвинули кусты. Действительно, там оказалась дыра, уходящая куда-то вбок от дороги.

— Я полезу первым, — заявил Джеральд.

— Ой, не надо! — попросила сестренка. — А вдруг там змеи?

— Нет там никаких змей, — ответил Джеральд, наклонившись вперед и чиркая спичкой. — Пещера, пещера! — завопил он, оперся коленом о покрытый мхом камень, который только что служил ему креслом, перевалился через него — и исчез.

На миг все оставшиеся замерли. Потом Джимми окликнул брата: — Эй, с тобой все в порядке?

— Порядок! Ты следующий. Лучше прыгай, а то здесь довольно глубоко.

— Сперва я! — потребовала Кэтлин и свесила ноги в дыру. Ноги ее беспомощно забились в воздухе.

— Полегче! — раздался из темноты голос Джеральда. — Ты мне так глаза выбьешь. Ну-ка, малышка, опусти ноги — опусти и не болтай ими. Давай, давай — здесь и так тесновато.

Он сильно ухватил ее за ноги и потащил вниз, а затем придержал подмышки. Она услышала, как сухие листья зашуршали у нее под ногами и изготовилась ловить Джимми, который вопреки всем наставлениям Джеральда бросился в дыру вниз головой, словно ныряльщик.