Сказки (200 сказок)

А сказки этой поученье такое: во-первых, никто, каким бы знатным он себя ни почитал, не должен себе позволять глумиться над простым человеком – хотя бы даже и над ежом. Во-вторых, даётся совет такой: если надумает кто жениться, то пускай тот берёт себе жену из того же круга, что и сам, и пусть будет она на него самого похожа. Вот, скажем, если ты ёж, то и бери себе в жёны ежиху, и так дальше.

188. Веретёнце, челнок и иголка

Жила-была девушка; отец и мать у неё умерли, когда она была ещё совсем маленьким ребёнком. А на краю деревни жила в избушке её крёстная мать; она зарабатывала себе на хлеб тем, что пряла, ткала и шила. Старуха приняла к себе в дом сироту, научила её работать и воспитала в скромности и послушании. Когда девушке исполнилось пятнадцать лет, старуха заболела; она подозвала к постели девушку и говорит:

– Милая моя дочка, я чувствую, что близок мой конец. Я оставляю тебе эту избушку, – будет тебе где от ветра и непогоды укрыться; да ещё веретёнце, челнок и иголку, – вот и сможешь ты себе всегда на хлеб заработать.

Она возложила руки на голову дочери, благословила её и сказала:

– Помни в сердце своём всегда о боге, и будет тебе хорошо.

Затем она закрыла глаза и умерла. Когда её хоронили, девушка шла за гробом, горько плача, и воздала ей последний долг.

Стала девушка с той поры жить одна-одинёшенька в маленькой избушке; к работе она была прилежна: пряла, ткала и шила; и во всём, что она делала, было благословение доброй старухи. И было так, что лён у неё в каморке никогда не переводился, а становилось его всё больше; если соткёт она кусок полотна, или ковёр сделает, или рубашку сошьёт, то тотчас находится и покупатель, плативший ей щедро, и она никогда не испытывала нужды и могла ещё кое-чем с другими людьми поделиться.

На ту пору по той земле путешествовал королевич, ища себе невесту. Бедную девушку брать ему не полагалось, но и богатой он тоже не хотел. И он сказал:.

– Та будет моею женой, кто самая бедная, и в то же время и самая богатая.

Приехав в деревню, где жила девушка, он стал расспрашивать, как делал это он всюду, кто тут самая бедная и самая богатая. Ему сначала назвали богатую; а самая бедная, эта та, мол, девушка, что живёт на краю деревни. Богатая сидела на пороге дома в праздничном наряде, и когда королевич подошёл к ней, она встала, пошла к нему навстречу и низко ему поклонилась. Он её оглядел, ни слова не молвил и поскакал дальше. Когда он подъехал к избушке бедной девушки, то её у дверей не было, она сидела в своей комнатке.

Он остановил коня и увидел в окошке, в которое светило яркое солнце, девушку, что сидела за прялкой и усердно работала. Она посмотрела и, заметив, что на неё загляделся королевич, вся зарделась, опустила глаза и продолжала прясть. Уж не знаю, не ведаю, была ли на этот раз нитка ровная, но она пряла до тех пор, пока королевич не уехал.

Потом она подошла к окошку, отворила его и сказала:

– А в комнате-то как жарко стало, – и она смотрела ему вслед, пока видны были белые перья на его шляпе.

Села девушка в своей каморке снова за работу и продолжала прясть. И пришли ей на память слова, которые не раз ей повторяла старуха, сидя за работой, и она стала тихо напевать:

И что же тогда случилось? – Вмиг выпрыгнуло веретёнце у неё из рук и покатилось прямо в дверь. Когда она от изумленья встала, чтоб поглядеть, куда оно укатилось, она увидела, что оно весело запрыгало по полю, таща за собой блестящую золотую нитку. И вскоре оно скрылось из виду. У девушки веретёнца больше не было, и она взяла тогда в руки челнок, села за ткацкий станок и принялась ткать.

А веретено запрыгало, покатилось дальше, и только нитка кончилась, докатилось оно к королевичу.

– Что я вижу? – воскликнул он. – Пожалуй, веретено хочет указать мне дорогу?

Он повернул коня и поскакал за золотой ниткой назад. А девушка в то время сидела за своей работой и пела:

И тотчас выскочил челнок у неё из рук и прыгнул прямо к дверям.

На пороге он стал ткать ковёр, да красоты прямо невиданной. По краям того ковра зацветали розы и лилии; посередине, на золотом поле, подымались зелёные стебли, и прыгали меж ними зайцы да кролики, олени и лани протягивали головы, а наверху сидели на ветвях пёстрые птицы, и казалось, что вот-вот они запоют. А челночок бегал взад и вперёд и всё как будто росло само собой.

Но вот челнок убежал, и девушка принялась тогда за шитьё; она держала в руке иголку и пела:

Вдруг выскользнула у неё из рук иголка и стала летать по комнате, да так быстро, прямо как молния. Казалось, что никак не иначе, а работают тут незримые духи; и покрылись вмиг стол и скамьи зелёным сукном, а стулья – бархатом, а на окнах появились шёлковые занавески.

Только сделала иголка последний стежок, увидала девушка в окошке белые перья на шляпе у королевича, – его привело сюда веретено своей золотой нитью. Он встал с коня, ступил по ковру в дом, и только зашёл он в комнату, встала девушка, одетая в бедное своё платье, но она пылала в нём, точно роза на кусте.

– Ты самая бедная, но ты самая богатая, – молвил он ей, – пойдём со мною, и будешь ты моей невестой.

Она молча протянула ему руку. Тогда он поцеловал её, вывел из дому, усадил на коня и привёз её в королевский дворец, где они отпраздновали весёлую свадьбу.

А веретёнце, челнок и иголка отданы были на сохранение в королевскую сокровищницу, где и находятся в великом почёте.

189. Мужичок и чёрт

Жил-был на свете умный и хитрый мужичок. О его проделках можно немало бы порассказать, но самый лучший сказ будет о том, как повстречал он чёрта и оставил его в дураках.

Пахал раз мужичок своё поле и собирался уже домой возвращаться, а тут наступили сумерки. Вдруг видит мужичок посреди своего поля груду горящих углей; удивился он, подошёл, видит – сидит на самом огне маленький чёрный чёртик.

– А не сидишь ли ты, чего доброго, на кладе? – спросил мужичок.

Так оно и есть, – ответил чёртик, – на кладе. Золота да серебра тут будет побольше, чем ты видел за всю свою жизнь.

– Но клад-то лежит на моём поле, – стало быть, он принадлежит мне, – сказал мужичок.

– Он твой и будет, – ответил чёрт, – если ты мне два года согласен будешь отдавать половину того, что вырастет у тебя на поле, – денег-то у меня достаточно, а вот зелени хотелось бы мне отведать.

Стал мужичок сговариваться.

– А чтоб не вышло у нас с тобой при дележе спора, – сказал он, – пусть принадлежит тебе то, что вырастет над землёй, а мне то, что вырастет под землёй.

Чёрту это очень понравилось. Посадил тогда хитрый мужичок репу. Вот пришло время снимать урожай, и явился чёрт, чтоб забрать своё, но нашёл он одну лишь жёлтую, пожухлую ботву, а мужичок остался доволен и выкопал себе репу.

– Один раз ты выиграл, – сказал чёрт, – но дальше дело так не пойдёт. Твоё будет теперь то, что вырастет на земле, а моё – что под землёй.

– Я и на то согласен, – говорит мужичок.

Подошло время сеять; и посеял мужичок на этот раз не репу, а пшеницу. Поспела пшеница, пошёл мужичок на поле и скосил полные колосья по самый корень.

Приходит чёрт, видит одно только жнивьё, и от злости запрятался он в ущелье.

– Так вас, лукавых, и надо надувать! – сказал мужичок, пошёл и забрал себе клад.

190. Хлебные крошки на столе

Сказал раз петушок своей курочке:

– Зайдём со мной в комнату да поклюём на столе хлебные крошки: наша-то хозяйка в гости ушла.