Сказки Смоленского края

 Услыхал раз Катигорошинка от матери, что сестру его змей украл, и говорит:

 — Благословите, матушка, в путь-дорогу!

 — Куда ты, сынок, последняя ты у меня радость и утешение!

 — За сестрой, матушка! Благословите в путь-дорогу!

 Дала ему мать иголочку и свое родительское благословение.

 Из дому Катигорошинка пошел сперва к кузнецу:

 — Перекуй на трость иголочку!

 Кузнец сковал. Катигорошинка подбросил скованную тросточку, ладонь подставил — тросточка сплющилась (в ней было двадцать пять пудов).

 Сковал кузнец новую тросточку. Катигорошинка подбросил ее, подставил богатырское колено, она ударилась и сломалась.

 Третий раз вышла добрая трость. Как махнул ею вверх Катигорошинка, даже загудела. Подставил голову, ударилась с большой высоты, но осталась цела, а на голове у Катигорошинки только волосы дрогнули.

 — Эта тросточка по мне!

 Зашагал богатырь в путь-дорогу.

 Доходит до большой равнины. Там конюх стадо лошадей пасет. Конюх, как увидел Катигорошинку, давай кричать:

 — Не ходи, не ходи: на верхней дороге жеребец тебя затопчет.

 А Катигорошинка все идет и идет. Жеребец набросился на него. Он схватил жеребца за хвост да об землю как ударил, так шкуру и стащил.

 — Вот ты мне своей лошадкой хвалился, а теперь шкуркой полюбуйся! — кричит Катигорошинка конюху.

 Плачет конюх: загубит его теперь змей Шкурупей.

 Катигорошинка как услыхал имя Шкурупея, очень обрадовался, что на след напал, идет к змею. На дороге облупил еще быка-бодуна, то же сделал и с бараном-бодуном.

 Приходит к озеру. У озера растет могучий дуб, а под дубом находился мужественный человек.

 — Какого ты роду-племени? — спрашивает Катигорошинку.

 — Зовусь я Катигорошинка, а иду я к змею Шкурупею. Ты мне покажи дорогу.

 — Пятьдесят лет я охраняю озера своего господина, змея Шкурупея, и еще никому не поздоровилось, кто со мной в бой вступал. И ты, молодой юноша, лишишься сейчас жизни, если далее пойдешь. Вот видишь, лежит сюда дорожка к озеру от дворца, что виднеется вон там, на горе. Туда скоро прилетит мой хозяин, лютый змей Шкурупей. Он на два аршина воды выпивает из этого озера и на аршин земли поедает, и крепко-накрепко он приказал мне никого не пропускать к нему во дворец.

 Катигорошинка вступил в бой с мужественным человеком и сразу убил его своей тросточкой. Убил, под дерево положил и пошел дорожкой в Шкурупеев дворец. Подходит к дворцу.

 У окна сидит, скучает красна девица. Как увидела человека, удивилась и очень обрадовалась.

 Катигорошинка шапку снял, письмо от матери на голову положил и стал на колени перед окном.

 Сестра взяла письмо, несколько раз перечитала его. Она сомневалась, что Катигорошинка ее брат, и тогда только поверила, когда в дом вошел: заметила, что на маменьку похож.

 — Пожалей ты себя, Катигорошинка, уйди поскорей отсюда, пока жив, братья твои тут давно свою жизнь кончили.

 — Нет, не за этим я сюда пришел, сестрица, и, пожалуйста, не сомневайся, я со змеем Щкурупеем справлюсь.

 Заслушала сестра полет змея Шкурупея, спрятала своего братца, как могла. Влетает во дворец змей, превратился в красивого, стройного молодца.

 — Кто-то есть у нас из русских! — сказал змей.

 — Это ты по Руси летал, русского духу набрался!

 Катигорошинка не утерпел, кричит змею:

 — Это я, Катигорошинка, пришел к тебе в гости, змей Шкурупей!

 — А, это ты, Катигорошинка! Ну, выходи, побратаемся!

 Катигорошинка вошел в комнату к змею с тросточкой.

 — Подай нам обедать! — говорит Шкурупей.

 Все кушанья были приготовлены, как надо быть, только напоследок Шкурупей попросил себе оловянных, медных и чугунных орехов. Так кусал их, что они у него на зубах скрипели. Кусает, а сам искоса поглядывает на Катигорошинку, испугался ли он?

 — Видишь ты, как я грызу орехи?

 — Вижу! Грызи себе на здоровье! Пойдем в поле на поединок! — предлагает Катигорошинка змею Шкурупею.

 Пришли в поле.

 — Дуй себе поле!

 — Для меня и это хорошо.

 Змей Шкурупей стал дуть. Под ним скоро сделалась вся земля медная. Начали бой на этом медном поле.

 Катигорошинка дерется тростью, а Шкурупей — руками и ногами.

 Первым утомился змей, на три дня просит отдыху.

 Катигорошинка дает ему отдыху только на три часа, но с таким условием, чтобы Шкурупей указал, куда он подевал его братьев. Шкурупей соглашается. Ведет его Катигорошинка, держит за горло, чтобы не ушел. Идут в сад.

 Около огромной дубовой колоды увидал Катигорошинка своих братьев мертвыми. Волосы их втиснуты в расщеп дубовой колоды. Так томились они долго, пока, бедняжки, жизнь свою прикончили.

 — Оживи братьев, а не то тут тебе и смерть.

 — Позволь мне, Катигорошинка, из дому принести две бутылки.

 Катигорошинка разрешил, идет за Шкурупеем и за горло держит.

 Достал змей две бутылочки, из одной пить хочет, уж ко рту поднес.

 — Дай мне вперед попробовать! — говорит Катигорошинка.

 Напился волшебной воды Катигорошинка и почувствовал сразу в себе прибавление силы. За хитрость змеиную хотел было Шкурупея убить тут же на месте, да раздумал: надо братьев спасти. Подошли к их трупам опять, брызнул на них змей мертвой водой, они окрепли, только дыхания у них нет. Брызнул змей на мертвецов из другой бутылки: братья сразу ожили. Увидели змея Шкурупея и решили, что это он их от смерти избавил, стали перед ним на колени и благодарят. Обидно стало Катигорошинке, что его братья змею кланяются, ударил он змея своей тросточкой, у него и дух вон.

 Повеселились сестра и братья и пустились в путь-дорогу.

 Отошли немного и остановились отдохнуть на зеленой долине, около озера, под тем самым дубом, где стоял мужественный человек. Наступила ночь.

 — Я не могу идти дальше! — говорит Катигорошинка.— Меня сон одолевает. Я засну здесь под тенистым дубом. Сплю я не по-вашему — крепко. Когда придет время трогаться в дорогу, выбейте из моих рук тросточку, я сейчас же проснусь!

 Только проговорил он это и сейчас же заснул богатырским сном. Братья плохо спали, завидуют ему, стали между собой совет держать, каким способом Катигорошинку уничтожить, чтобы сказать матери, что не он, а они сестру у змея отбили.

 — Не может быть, чтобы он нам брат был! — говорят.— Маменька наша уже в таком возрасте, что даже невозможно подумать, чтобы у нее дети родились. Убьем же его. Одним махом только его, пожалуй, не убьешь — проснется и нам несдобровать тогда. Вот что. Сделаем волосяной канат, свяжем его по рукам и ногам, привяжем к дубу, он и помрет голодной смертью.

 Окружили братья Катигорошинку волосяным канатом, привязали к дубу, а сестре велели молчать и все, что они будут говорить матери, подтвердить.

 Вернулись братья с сестрой к купчихе и заявили, что со змеем справились и сестру освободили.

 Мать о Катигорошинке расспрашивает, а они будто ничего не знают и не ведают о нем.

 Проснулся Катигорошинка и говорит сам себе:

 — Ах, как я спал долго! — огляделся и видит: он к дубу привязан. Ворохнулся — дуб задрожал. Выпрямился, встал и дуб вырвал с кореньями из земли и так пошел к матери. Идет и за собой дерево тащит.

 Мать увидела Катигорошинку, очень обрадовалась, а братья перепугались и давай прятаться.

 — Выходите, развяжите меня и просите прощения у матушки! Не выйдете — плохо вам будет.

 Вышли братья, развязали Катигорошинку.

 — Прости нас, маменька, прости и ты, братец!

 Мать сразу простила, а Катигорошинка подумал, подумал и говорит:

 — Ладно, прощаю вам первую вину. После этого братья стали жить дружно.

 Я у них бывал, мед, пиво пивал, по усам текло, а в рот не попало! 

ТРИ «ЧЕРТА»

Жил в одной деревне бедный-пребедный мужичок Василий. А жена у него была Татьяна, молодая да такая красивая, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Вот попу и приглянулась Татьяна. Стал он присматривать, когда она за водой на реку ходит. Как пойдет Татьяна за водой, а поп за нею, начинает уговаривать: «Что ты, говорит, с Василием живешь? Уходи от него, приходи ко мне жить в работницы. Я буду хорошо кормить!..» Она отказывается. А поп все не отступает.