Сказки (иллюстрации Конашевича В.М.)

"Ой-ой-ой! Ой-ой-ой!

Воротитеся домой!"

Но ответило корыто:

"На Федору я сердито!"

И сказала кочерга:

"Я Федоре не слуга!"

А фарфоровые блюдца

Над Федорою смеются:

"Никогда мы, никогда

Не воротимся сюда!"

Тут Федорины коты

Расфуфырили хвосты,

Побежали во всю прыть,

Чтоб посуду воротить:

"Эй вы, глупые тарелки,

Что вы скачете, как белки?

Вам ли бегать за воротами

С воробьями желторотыми?

Вы в канаву упадёте,

Вы утонете в болоте.

Не ходите, погодите,

Воротитеся домой!"

Но тарелки вьются-вьются,

А Федоре не даются:

"Лучше в поле пропадём,

А к Федоре не пойдём!"

Мимо курица бежала

И посуду увидала:

"Куд-куда! Куд-куда!

Вы откуда и куда?!"

И ответила посуда:

"Было нам у бабы худо,

Не любила нас она,

Била, била нас она,

Запылила, закоптила,

Загубила нас она!"

"Ко-ко-ко! Ко-ко-ко!

Жить вам было нелегко!"

"Да, - промолвил медный таз, -

Погляди-ка ты на нас:

Мы поломаны, побиты,

Мы помоями облиты.

Загляни-ка ты в кадушку -

И увидишь там лягушку,

Загляни-ка ты в ушат -

Тараканы там кишат,

Оттого-то мы от бабы

Убежали, как от жабы,

И гуляем по полям,

По болотам, по лугам,

И к неряхе-замарахе

Не воротимся!"

И они побежали лесочком,

Поскакали по пням и по кочкам.

А бедная баба одна,

И плачет и плачет она.

Села бы баба за стол,

Да стол за ворота ушёл.

Сварила бы баба щи,

Да кастрюлю поди поищи!

И чашки ушли, и стаканы,

Остались одни тараканы.

Ой, горе Федоре,

Горе!

А посуда вперёд и вперёд

По полям, по болотам идёт.

И чайник шепнул утюгу:

"Я дальше идти не могу".

И заплакали блюдца:

"Не лучше ль вернуться?"

И зарыдало корыто:

"Увы, я разбито, разбито!"

Но блюдце сказало: "Гляди,

Кто это там позади?"

И видят: за ними из тёмного бора

Идёт-ковыляет Федора.

Но чудо случилося с ней:

Стала Федора добрей.

Тихо за ними идёт

И тихую песню поёт:

"Ой вы, бедные сиротки мои,

Утюги и сковородки мои!

Вы подите-ка, немытые, домой,

Я водою вас умою ключевой.

Я почищу вас песочком,

Окачу вас кипяточком,

И вы будете опять,

Словно солнышко, сиять,

А поганых тараканов я повыведу,

Прусаков и пауков я повымету!"

И сказала скалка:

"Мне Федору жалко".

И сказала чашка:

"Ах, она бедняжка!"

И сказали блюдца:

"Надо бы вернуться!"

И сказали утюги:

"Мы Федоре не враги!"

Долго, долго целовала

И ласкала их она,

Поливала, умывала,

Полоскала их она.

"Уж не буду, уж не буду

Я посуду обижать,

Буду, буду я посуду

И любить и уважать!"

Засмеялися кастрюли,

Самовару подмигнули:

"Ну, Федора, так и быть,

Рады мы тебя простить!"

Полетели,

Зазвенели

Да к Федоре прямо в печь!

Стали жарить, стали печь, -

Будут, будут у Федоры и блины и пироги!