Куда возвращаются сказки

Веня задумчиво крутил в руках палочку.

— Как фамилия?! — строго спросила биологичка. — Кто классный руководитель?

— Фамилия? — удивлённо произнёс Веня, как будто такой вопрос ему задавали первый раз в жизни.

— Фамилия! — утвердила биологичка, наливаясь праведным гневом. Услышав крики, из туалета потянулись курильщики, пряча бычки в оконные щели.

Веня продолжал крутить палочку в руках и напряжённо о чём-то думал.

Учительница на миг тоже о чём-то задумалась, суровость покинула её лицо, и оно выглядело теперь просто уставшим.

Скорость палочки в Вениных руках возрастала.

Но лицо учительницы биологии вновь стала напряжённым.

— Не слышу, — она взяла Веню за плечо. — Не слышу фамилию! К директору захотел?

Веня не хотел к директору. Он судорожно выдохнул и сунул палочку в карман.

— Данилов, — нехотя ответил он. — Шестой «А».

— Марш в класс, — распорядилась биологичка, — и чтоб больше я тебе здесь не видела.

Веня медленно, словно убитый непереносимым горем человек, поплёлся в класс. Сбоку к нему пристроился Коля.

— Ты что, очумел? — грозно зашептал он в ухо другу.

— Я только проверить хотел, — оправдывался Веня, — кто ж знал, что они не всегда работают. Я так старательно представлял как она передо мной извиняется за то, что я залез на окно. А палочка не подействовала.

— Наверное, она только на вещи работает, — предположил Коля.

— Не на все. Я вчера вертолёт заказал настоящий. На крышу чтобы. Представлял, представлял, а он так и не появился.

— Может быть ты плохо представлял?

— Я? — обиделся Веня. — Да я любой вертолёт могу представить по деталям, — и он немедленно принялся перечислять. — Фюзеляж, несущий винт, рулевой винт и шасси.

Коля хоть и не видел секретной тетради, но знал, что в знаниях по авиации Вене равных не сыскать. Поэтому он согласно закивал, чтобы прервать список вертолётных составляющих.

Веня вытащил палочку и завертел её в руках. Просто так, без всяких желаний.

— Спрячь, — испугался Коля. — Увидят!

— Ну и что, — удивился Веня. — Никто не знает, что они волшебные.

— А если узнают? — язвительно спросил Коля.

Веня вздохнул и спрятал палочку обратно. Прозвенел звонок и друзья разбежались по своим классам.

Влетев в класс, первым делом Коля увидел свой шмотник в раскрытом виде, валяющийся на крышке парты. А в руках Владяна — пенал с заветными палочками.

— Отдай, — кинулся к нему Коля.

— Во тебе, — Владян больно пнул Колю в щиколотку и протянул половину палочек стоявшему рядом Пашке.

— По местам, по местам, — захлопала в ладоши Ираида Сергеевна, преподававшая алгебру и геометрию.

Коля бессильным взором проводил похитителей и плюхнулся на место. Совершенно невозможно было подняться и пожаловаться учительнице, словно обиженный первоклассник. Ещё невероятнее казалось вернуть пропажу своими силами. Он высидел урок как на иголках. А после урока, как оказалось, следовало не разбегаться, а идти на уборку территории.

— Отдайте палочки! — взмолился Коля, забегая перед Пашкой и Владяном.

— Держи! — Пашке палочки были совершенно не нужны и он протянул их обратно Коле.

Коля быстро сунул в карман куртки Пашкину порцию.

— Отдай, — попросил он Владяна.

— Пошшёл, — Владяну палочки тоже были не нужны, но он видел, что они нужны Коле. Поэтому Владян их возвращать не собирался. Что может быть слаще, чем вдоволь подоставать человека.

— Пошшёл прочь, Наркота, — он отодвинул Колю с дороги и зашагал вслед за Пашкой.

Коля смотрел ему в спину ненавидящим взглядом.

Папа звал Колю «Николя», но в школе Колю не считали красивым, сильным и удивительно храбрым. Сначала его дразнили по фамилии. «Эй, Конопля, Конопля, шмотник обронил!» — вопили ему вслед одноклассники. Но после лекции о вреде наркотиков к Коле прочно приклеилось прозвище «Наркота».

Краем глаза Коля постоянно косил на Владяна, а тот подсмеивался и постоянно вертел палочки в руках. У Коли аж дух захватывало. А что, если в этот момент Владян загадает желание и оно исполнится? Тогда Коле уж точно палочек не видать. Но до сих пор не произошло ничего удивительного. Или желания в голове у Владяна не водились. Или палочки отказывались их выполнять, как не исполнили они для Вени вертолёт в натуральную величину.

А потом Владян подбежал к костру и с размаху зашвырнул палочки туда. У Коли внутри что-то натянулось и оборвалось. А потом он уже несся, сбивая дыхания, к оранжевым языкам пламени, куда старшеклассники сгребали высохшую листву.

Колины руки прихватили по пути железяку, чтобы разворошить огонь и вытащить палочки на свободу, но его бег оборвала рука высоченного десятиклассника, цепко ухватившая Колино плечо.

— Куда, дурило? Не видишь?

Коля вывернулся и увидел палочки. Он протянул железяку вперёд, но старшеклассник зло выругался отобрал её у Коли и выкинул. Другой рукой он ухватил Колю за шиворот. Зло ухватил, так, что воротник рубашки впился в Колино горло.

Палочки плавились в огне. Они почернели и согнулись. Поверхность их вспучилась пузырями. На кончиках, которые так часто грызли Колины зубы, набухали тяжёлые капли. В костре корчились в смертельных конвульсиях пять волшебных палочек. И оживить их теперь не могло никакое волшебство. Это невыносимо обидно: стоять, смотреть, как догорает сказка, и не иметь никакой возможности её спасти.

Заметив, что Коля утих, старшеклассник рывком развернул Колю от костра и подтолкнул к своим. Владян торжествующе улыбался. Что-то лопнуло внутри у Коли. Что-то оборвалось раз и навсегда. Подхватив с земли обломок белого кирпича, он запустил его в бледное пятно, в которое превратилось лицо Владяна от набежавших на Колины глаза слёз. Он налетел на Владяна как смерч, как ледокол, как астероид. Возможно, со стороны всё выглядело гораздо скромнее, но этого толчка хватило, чтобы повались врага на разрыхлённую граблями землю. Коля не помнил ничего. Он не чувствовал ни свои удары, ни ответные от Владяна и Пашки, который пытался пинками спихнуть Колю с приятеля. А потом откуда-то издалека, возможно, из другого мира раздался грозный голос: «Коноплёв! Рузиков! Прекратить!»

Коля поднялся с поверженного врага. Он ничего не видел. Перед глазами всё расплывалось и покачивалось. А в голове всё ещё бушевала невосполнимая утрата волшебной пятёрки.

Учительница оглядела перепачканного Колю с расцарапанным лицом. Она чувствовала, что ругать его нельзя, но и оставлять дело на самотёк не следовало. Шестой «Б» молча столпился вокруг неё и ждал. Разбираться? Не сейчас. Потом, когда что-нибудь прояснится.

— Коноплёв.

Коля вскинул лицо, по которому пролегли чёрточки слёз.

— Иди домой.

Коля кивнул, подобрал рюкзак, на который кто-то уже успел наступить выпачканной в жирной глине ногой, и побрёл прочь.

Домой он не пошёл.

Идти домой в таком виде совершенно невозможно. Пристали бы с вопросами. Жаловаться не хотелось. И в самом деле, не пойдёт же папа и не отлупит Владяна за его подлый поступок. Он же не знал, что в школе Коля вовсе не сильный и удивительно храбрый. А если бы знал, то что? Вздохнул бы, да перестал бы называть Колю красивым французским именем «Николя». Не заслужил Коля такого имени. Не оправдал. Разбираться с Владяном требовалось своими силами, а их было у Коли очень немного.

В штаб тоже идти не хотелось. Там мог сидеть Венька. Счастливый и безмятежный Венька, что-то там черкающий в своих тетрадках. Венька, который учился в другом классе и не страдал ни от Пашки, ни от Владяна. Везучий человек Венька. А ещё там могла оказаться Ленка. Ленка, которая читает книжки про храбрых героев с мечами. Ленка, умеющая смотреть таким глубоким взглядом, что жуть брала. Может она сравнивала Колю с книжными героями. А он не тянул на них, смелых и храбрых. Совсем не тянул. Только Ленка об этом не знала. И хорошо. Но всё же немного грустно. Гномам вот замечательно живётся. Налопался мандаринов и никаких тебе Пашек и Владянов.