Меч Чёрного Рыцаря

Глядя на эту картину, Сабрина почувствовала приступ тошноты. Ведь в земле под новой школой был погребен мистер Канис. Он погиб, спасая детей, и вот как с ним обошлись городские власти. Если бы Сабрина могла, она бы голыми руками снесла эту школу с лица земли, лишь бы бабушка ее не видела.

— Пойдемте отсюда, — сказала Сабрина, поворачиваясь к бабушке. Она вдруг поняла, что ей трудно представить, насколько это мучительно для старой женщины. — Какие все бессердечные…

— Ничего, Liebling,я справлюсь, — отозвалась бабушка.

— Здравствуйте, миссис Гримм, — поприветствовала ее Моргана Ле Фэй, направляясь к ним походкой уверенной в себе женщины. Она была красавица, что и говорить, и строители просто пожирали ее глазами. — Чудесно, не правда ли? — сказала она.

— Для кладбища и правда чудесно, — буркнула Сабрина.

Улыбка феи Морганы тут же исчезла.

— Что ж, не буду вас задерживать. Здесь так холодно, — сказала она, раздавая им круглые значки, на которых большими фиолетовыми буквами было написано: «ГОЛОСУЕМ ЗА ШАР-МАНЬЯКА!»

Поблагодарив ведьму, бабушка повернулась к таксисту.

— Буду весьма признательна, если вы подождете нас. Эльвиса мы оставим с вами.

— Ни за что на свете, мадам! Какая это собака? Это же бык! — вскричал мистер ван Винкль, а Эльвис облизал ему лицо.

— Вы только представьте себе чаевые, которые вам достанутся, если вы подождете нас, — сказала бабушка.

Таксист нахмурился, но всё же кивнул.

— Ладно уж, только по-быстрому. Ага?

Бабушка Рельда и дети вошли в вестибюль школы и направились дальше, ориентируясь на бумажные указатели на стенах: «Церемония открытия». Указатели закончились около двойных дверей. Они вошли и оказались в новом спортивном зале.

Шум празднества совершенно оглушил Сабрину. Она очутилась в толпе вечножителей. Среди них было много знакомых сказочных героев, а еще больше незнакомых, которых Сабрина не видела ни разу, хотя появилась в Феррипорте отнюдь не вчера. Маленький круглый робот, весь из меди, разговаривал с тощим человеком, сделанным из палочек, с огромной тыквой вместо головы. Рядом с ними, в углу, черная пантера спорила о политике с большим мрачным медведем. В зале было полным-полно великанов, ведьм, добрых фей. Над всеми возвышался одноглазый циклоп, гигантская улитка курила кальян, а прекрасные принцы и принцессы, собравшись группками, вели светские беседы. Красавица с шоколадной кожей, одетая в зеленое платье, улыбнулась бабушке Рельде и приветственно помахала рукой.

— А-а, принцесса Шиповничек, рада тебя видеть, — ответила ей бабушка.

— Кто это? — спросила Дафна.

— Ты знаешь ее скорее как Спящую красавицу, — сказала бабушка.

Дафна по привычке прикусила от волнения ладонь.

— Ради всего святого, зачем вы сюда приехали? — вдруг раздался голос у них за спиной.

Сабрина обернулась и увидела коротышку в черном костюме. Он с явным неодобрением взирал на Гриммов. Мистер Семерка, один из семи гномов, был одновременно и личным помощником мэра, и шофером его лимузина, и вечным мальчиком для битья. Сегодня он явно перенервничал, взопрел от беготни и вконец обессилел.

— Здравствуйте, мистер Семерка, — сказала бабушка Рельда. — Нас пригласила Белоснежка, чтобы мы взглянули на новую школу.

— Но вы ведь уже всё посмотрели, не правда ли? А теперь почему бы вам не поехать домой? Босс лопнет от ярости, если увидит вас здесь. У него сегодня преотвратное настроение, — проговорил коротышка, испуганно озираясь.

— Неужели хуже, чем всегда? — спросила Сабрина.

В этот момент в зале появился высокий широкоплечий мужчина в элегантном костюме с фиолетовым отливом. Он был невероятно красив: пронзительно голубые глаза, квадратный подбородок, идеально причесанные черные волосы и широкая, вполлица, обаятельная улыбка. Он здоровался за руку со всеми, кто попадался ему на пути. Не глядя, он схватил здоровую руку Сабрины. Крепко пожав ее, он наконец присмотрелся и, стащив шарф с ее лица, застонал.

— Семерка, а что здесь делают Гриммы? — потребовал объяснений мэр Шарманьяк.

В ответ коротышка что-то невразумительно промямлил.

Мэр Шарманьяк был героем по меньшей мере дюжины сказок, в которых он звался или просто принцем, или прекрасным принцем, и ему вечно приходилось спасать юных принцесс и непременно жениться на них. Однако со временем у прекрасного принца испортился характер, и он перестал быть благородным и превратился в первоклассного хама: стал грубым, чванливым и снисходил до окружающих, только если они ему были нужны. Что же касается Гриммов, то последние двести лет он открыто враждовал с ними и даже поклялся как-то, что скупит всю землю в городе, чтобы снести их дом. Правда, надо отдать ему должное, он не всегда был таким отвратительно недружелюбным. Сабрина, вопреки своей воле, должна была признать, что в случае крайней необходимости мэр мог пересилить себя и оказать им поддержку. Так, он помог Гриммам избавить город от великана, который чуть было не разрушил весь Феррипорт, и выступил против Румпельштильцхена, когда тот едва не пробил дыру в волшебном Барьере, который не позволял вечножителям выбраться за пределы города. Правда, Сабрина сомневалась, что помощь его была бескорыстной.

— Семерка, я, кажется, задал вопрос, — сердито сказал Шарманьяк. — Какой идиот пригласил сюда Гриммов?

— Это я их пригласила.

Шарманьяк обернулся и увидел Белоснежку, которая вошла в спортзал следом за ним. Когда-то мэр и учительница были помолвлены и чуть было не поженились, но Белоснежка сбежала от принца прямо из-под венца, так что их «жили долго и счастливо» не состоялось. Сабрина не могла осу ждать ее за это. Шарманьяк, конечно, был красив, что и говорить, но стоило ему открыть рот — бр-р! Правда, всем окружающим было совершенно очевидно, что их отношения еще не закончились.

— Когда я сказал «идиот», я, разумеется, вовсе не тебя имел в виду, — запинаясь, проговорил Шарманьяк.

— Надеюсь, — сказала Белоснежка.

— Но с какой стати ты их сюда пригласила? — недоумевал мэр. — Эта церемония предназначена только для сообщества вечножителей. Ведь практически все они ненавидят это семейство.

— А я нет, Билли, — ответила Белоснежка. Сердитое лицо мэра тут же подобрело.

— Ну… э-э… — смутился он, — тогда, конечно, милости прошу. — Он наклонился к Сабрине и прошептал ей на ухо: — Возьми бабушку с сестрой, и посидите где-нибудь в укромном уголке, пока всё не закончится. И заодно, детка, умойся хорошенько, а то ты похожа на капитана с коробки из-под овсянки. — И, выпрямившись в полный рост и заставив себя улыбнуться, он громко сказал: — Ну, пора, пожалуй, начинать. Не хочу заставлять всех долго ждать.

— Удачи, — пожелала мэру красавица учительница и, встав на цыпочки, поцеловала его в щеку.

Лицо Шарманьяка вспыхнуло, и у него, похоже, даже закружилась голова. Он что-то пробормотал и ушел.

— У вас на него такое влияние… — заметил Семерка, и Белоснежка, покраснев, хихикнула. — Надеюсь, вы будете с нами круглые сутки.

— С вашего позволения, — усмехнулась Белоснежка, — пойду найду местечко поближе к сцене.

Бабушка подмигнула ей, и красавица растворилась в толпе.

Тут в дверях появились два пузатых толстяка, и с ними шериф Свинсон, друг семейства Гримм. Толстяки были в белых рубашках, синих джинсах и защитных шлемах и держали под мышкой целую связку чертежей. Сабрина тут же узнала их. Это бывшие помощники шерифа — Хрякман и Свиндус. Шериф всячески старался привлечь к себе их внимание. Случайному наблюдателю могло показаться, что все трое были обычными людьми, разве что слишком растолстевшими, но Сабрина и ее родственники знали, кто они на самом деле. Свиндус, Хрякман и Свинсон — три поросенка, те самые, из сказки, только замаскированные с помощью волшебства.

— Я никак не могу поверить, что вы даже не хотите обсудить это, — недовольно говорил Свинсон.

— Послушай, Уинстон, — резко обернулся к нему Свиндус, — есть причина, по которой мы не пригласили тебя партнером в нашу строительную компанию, — ты просто помешан на соломе. А новая школа построена из дерева и кирпича!