Правила жизни

Это правда, во дворе не очень-то чисто, да и ребята не одинаковы. Разные есть ребята: тихие и дружные и в самом деле злющие. Преследуют девочек и малышей, дразнятся, бросают камнями, гоняют кошек, дерутся, даже кидают в окна полуподвалов мусор. Тихие дети уступают и часто лучше будут сидеть дома, чем вот с такими встречаться.

Иногда достаточно одного, если он главарь ватаги. Сторожу, владельцам окрестных лавочек, жителям дома покоя от него нет: никогда не известно, что взбредет ему в голову.

Одна бабушка отдала такого вот буяна в исправительный дом; потом говорили, что весь дом вздохнул с облегчением.

- Ну теперь можно спокойно играть.

- Ну теперь нам никто не мешает.

Часто из таких ребят вырастают пьяницы и дебоширы, не один такой умирал молодым. Знаю, один утопился, другой попал под трамвай и ходит теперь на костылях (пришлось отрезать ногу чуть не по колено).

С тех пор как все должны ходить в школу, во дворе стало лучше, зато в школе с такими прямо беда.

Важная персона во дворе - сторож или, как еще говорят, дворник. Дворник может быть молодой или старый, добрый или злой. А злиться ему есть на что: ведь это он обязан следить за порядком, чтобы ребята дом не разнесли.

Это кажется на первый взгляд странным - дом большой и крепкий, - что тут можно сломать? А можно.

Ребята колотят железкой по стене и обивают штукатурку или пачкают и рисуют. К стенам подвешены железные трубы, по которым стекает вода с крыши. Ребята садятся на трубы верхом или прыгают на них - и железо сминается. Если есть кран, открывают его, льется вода, а ведь хозяин платит за воду в городскую управу.

В маленьких домах нет уборных, все ходят на двор. Малыш торопится или боится вечером - и вот присел у дверей и сделал на пол.

Иногда ребятам требуются камни для игры или хочется выкопать яму, и они выламывают булыжник из мостовой.

Хозяин сердится, дом только что красили, а опять надо красить, и полиция присылает повестку, что непорядок, и карает штрафом или арестом.

Только дворник успел подмести лестницу и во дворе, а опять бумажки, палки, солома. И наконец, этот крик.

Иногда домовладелец (или администратор и управляющий) живет где-нибудь в другом месте, иногда здесь же. Или кто-нибудь болен и просит, чтобы было тихо.

Дворник гонит метлой или ремнем ребят со двора, ругает и проклинает, а мальчишки дают стрекача и хохочут. Ну как не злиться!

На школьном дворе ребята галдят только по три минуты в перемену, а здесь целый день; в школе нет очень уж маленьких или больших, а здесь всякие.

Поэтому неудивительно, что сторож всех без разбора честит хулиганами и колотит первого, кто подвернулся под руку, не успел убежать.

Одного мама сама поощряет:

- Иди побегай, иди поиграй, дома душно.

А другому позволяет нехотя и лишь иногда.

- Да смотри, сейчас же возвращайся. Башмаки не сбивай. С хулиганами не водись.

И потом спрашивает, что он делал, - как бы, мол, не испортился.

Теперь садов и парков становится все больше и больше. Раньше всего этого не было и у входа в сад стоял полицейский и не пускал бедно одетых детей. Раньше сады были для зажиточных и для богатых детей, и даже не очень-то для детей. Детских площадок тогда не было, а играть в мяч на дорожках не разрешалось. Когда мячик попадал на газон, приходилось смотреть, не видит ли сторож, и мчаться что есть духу. Неприятно ведь, когда грозят палкой.

Теперь в садах есть и колонка, уборная, и веранда, где можно спрятаться от дождя. Есть и тенистые деревья, и пруд с лебедями, и ровные, политые водой, чтобы не было пыли, дорожки.

Все это люди не сразу придумали и теперь еще что-нибудь да прибавится, например музыка.

За границей есть уже в садах удобные скамеечки для малышей и специальные площадки для заблудившихся.

Ребенок постарше знает сад, а для маленького сад, что дремучий лес. Приходится все время смотреть и звать:

"Не уходи, не отходи, играй поближе".

Ребенок раздражается, мать сердится. Наконец и в самом деле заблудился. Страшно ему, плачет, не знает, куда идти, и никто не знает, куда его отвести. И ребенок ищет, и мама беспокоится, ищет, и даже долго ищет. А нашелся - иногда радость, а иногда гнев - крик, шлепок, слезы.

А ведь достаточно одной маленькой огороженной площадки. И все знают, куда потерявшегося отвести и куда за ним прийти.

Развлечения в саду приятнее, деликатнее. Даже удивляешься, что уже пора домой, так быстро время прошло, и надо прощаться:

- До завтра.

Удивительно: то час тянется долго-долго, словно и конца ему нет, то сразу промелькнет.

Только на часах все часы одинаково длятся. И лишь когда у тебя появляются свои часы, ты постепенно и не без труда научаешься узнавать время, которое утекает.

Кому позволяют ходить одним, у тех часто бывают дома неприятности, что не вернулся вовремя. Объяснения считают отговорками - и зря. Просто было хорошо, и время пролетело незаметно.

Нельзя же каждые пять минут подходить к кому-нибудь и спрашивать, который час.

Один ответит, а другой буркнет под нос, даже не взглянув на часы. Немного поиграешь, если все ходить и выискивать, у кого бы спросить, сколько времени. Может, поэтому ребята так сильно хотят иметь часы.

Ведь хотелось бы и хорошенько наиграться, и не иметь неприятностей дома.

Ничего не поделаешь, пусть школа так и будет школой и пусть останутся все тяжелые школьные обязанности, не надо требовать слишком многого; но, по крайней мере, хотя бы то могло измениться, чтобы во время веселой игры, когда обо всем забываешь, не сваливались как снег на голову гнев, крик, угрозы и наказания. Сразу столько горьких слов и одиночество.

Страх, как бы чего не вышло, нарушает спокойствие радости: не опоздать бы, не порвать платье, не налететь, когда бежишь и ловишь мячик, на кого-нибудь из взрослых, не ударить по неосторожности товарища, не сделать чего-нибудь такого. Чего? Взрослые знают, чего избегать, а маленькому всегда грозит неожиданная неприятность.

Я хотел бы собрать в одном месте все предписания и правила, чтобы сделать игру безопасной, но можно ли все предвидеть?

Нельзя ходить по газону, но что делать, если единственное спасение от погони - перемахнуть через газон?

Нельзя ломать кустарник, но разве от сорванной ветки, если она очень понадобилась, может быть вред? Увы, да. Садовник подрезает ветви тогда, когда соки в дереве еще не двинулись, а сорвать веточку или даже листик летом - значит больно поранить друга-растение.

А уж самое большое зло - резать кору. Кора - это не только кожа, но и одежда, кора защищает от жары и стужи, болезней и паразитов, сок из дерева вытекает, словно кровь. Изувеченное дерево будет расти подобно больному ребенку.

Вопрос о шуме не решен. Необходим ли крик? Не знаю. Знаю одно - не все орут, когда играют.

Как-то в летней колонии мы с ребятами купались. Кричал один, зовя кого-то с середины реки. Он не понимал, что тот, кого он звал, слышал свое имя, но не откликался, не желал идти. Этот однообразный крик среди спокойного, дружного гомона был действительно неприятен. Чтобы не рассердиться, я принялся считать: мальчишка прокричал пронзительно и назойливо одно имя тридцать шесть раз.

- Противные крикуны, - сказала сидевшая неподалеку дама своей приятельнице.

- Кричит только один, - сказал я, - девятнадцать купаются спокойно.

- Оставьте свои замечания при себе, - обиделась дама.

Взрослые не привыкли, чтобы в их разговор вмешивались посторонние, не любят.

УЛИЦА

Не все любят улицу, и не все одинаково по ней ходят. Я знаю мальчика, которого мама вынуждена просто гнать на улицу.

- Ну выйди ненадолго.

- Зачем?

- Прогуляешься немножко.

- Куда?

- Купишь мне то-то и то-то.

- Да я не знаю где, да я, может быть, куплю плохо.

Мальчик и умен, и весел, и совсем здоров, а предпочитает сидеть дома.