Слун, или Разные слунские истории

- Не знаю! - признался Слун.

- Ты что, не можешь вычесть из бесконечности двенадцать? - удивился Кот. Вот я могу вычитать двенадцать. Если из двенадцати тигровых мышей вычесть двенадцать, то ни одной не останется!

- А если из бесконечности вычесть "12", то останется все равно бесконечность, - сказал Слун.

- Не согласен, - вмешался Компьютер. - Эта бесконечность будет на "12" короче, чем та бесконечность, из котором ничего не вычитали!

- Очень может быть, - не стал спорить Слун. - Но только все равно это будет бесконечность!

- А какими числами измеряется эта самая бесконечность? - поинтересовался Тигровый Кот, подумавший, что если поймать бесконечно много тигровых мышей, то можно будет потом сколько угодно отнимать по двенадцать мышей, а их все равно будет бесконечно много. "Даже не думай!" - подумал уловивший его мысль Слун. "Почему?" - "Потому что ловить столько мышей ты будешь бесконечно долго. А у нас нет времени!"

- Ну хорошо, не будем об этом, - сказал Кот вслух. - Какое самое большое число ты знаешь?

- Самое-самое?

- Самое-самое.

Слун задумался, а потом сказал:

- Квинтиллион.

- Какое странное название для числа! - заметил Кот.

- Не более странное, чем "цилиндрион", - ответил Слун.

- Ну нет, - возразил Кот. - Что такое цилиндрион, понятно любому цилиндрическому котенку. А вот что такое квинтиллион, мне решительно непонятно!

- Да и мне тоже! - сказал Слун.

- Как же так! Ведь ты говорил, что знаешь это число и что оно самое большое. А теперь говоришь, что это тебе непонятно?

- Знать-то я знаю, что квинтиллион - очень большое число, слышал от дедушки. Но что это такое, не понимаю! - признался Слун.

- Я понимаю, - неожиданно произнес Компьютер. - Я уже разобрался с этими, как вы их называете, обычными числами. Они действительно гораздо проще чисел цилиндрических.

- Да? - сказал Кот. - Так я и думал. И чему же равен квинтиллион?

- Один квинтиллион равен одной тысяче квадриллионов.

- Он говорит таким тоном, словно квинтиллион может быть и не один, встревоженно сказал Кот.

- Конечно, их может быть несколько, - подтвердил Слун. - Два или три, где-то так.

- Вовсе и не так, - сказал Компьютер. - Квинтиллионов может быть сколько угодно, хоть целый квинтиллион квинтиллионов.

- Смотря чего, - возразил Кот. - Если речь идет о тигровых мышах, то так много их не бывает.

- Причем тут тигровые мыши? Речь идет об абстракциях, - сказал Компьютер.

- Квинтиллион квинтиллионов абстракций! С ума сойти! - констатировал Кот.

- Ладно, с квинтиллионом разобрались, - сказал Слун. - А квадриллион - это сколько?

- Наверное, квадриллионами считают квадратные Луны, - вставил Кот.

- Вовсе нет! Это обычное число, и равно оно одной тысяче триллионов.

- Час от часу не легче, - заметил Кот. - А чему же равен триллион?

- Это одна тысяча миллиардов.

- О, это уже знакомое слово, - обрадовался Слун. - Дедушка говорил, что на Луне миллиард лунатиков.

- Погоди с лунатиками, - остановил его Кот. - А миллиард - это сколько?

- Миллиард - это тысяча миллионов, миллион - это тысяча тысяч, а тысяча это тысяча! - сказал Компьютер.

- И сколько же километров нам лететь? - спросил Слун. - Теперь ты можешь сказать?

- Могу, - ответил Компьютер. - До звезды, которую вы выбрали, нам надо пролететь квинтиллион километров... Обычных, но в длину.

Тут Тигровый Кот присвистнул, хотя коты свистеть не умеют.

- А если лететь поперек? - спросил он. - Выйдет быстрее?

- Намного! - сказал Компьютер.

- Тогда слушай мою команду, - сказал Кот, снова вспомнив, что он капитан. - Летим поперек! И они помчались поперек.

Глава 26,

в которой Марсианский Комар и Охотник-не-на-Слонов

вступают в битву с боевыми слонами и проигрывают

Мы оставили Марсианского Комара и Охотника-на-Слонов (которого лунные слоны убедили стать Охотником-не-на-Слонов) в тот момент, когда слоны решили выяснить, на кого, собственно, собирался охотиться на Луне Комар - уж не на слонов ли? И тут выяснилось, что Комар исчез.

- Только что он стоял вот здесь! - удивился Охотник. - И вот его нет!

- Его нет! - подтвердили слоны. И все стали внимательно рассматривать следы, оставшиеся от Комара. Один Слон-на-Охотников даже обнюхал это место, втянув двумя своими хоботами тонны две-три лунной пыли.

- Ну, что? - спросил Старший Слон.

- Ап-чхи! - ответил Слон-на-Охотников.

- Что значит: "Ап-чхи!"? - не понял Старший Слон. - Ты говори, чем пахнет?

- Дело пахнет керосином,- глубокомысленно изрек Слон-на-Охотников.

- Керосином? - переспросили слоны.

- Именно! И еще немного высохшим пол-миллиарда лет назад марсианским болотом, ружейным маслом, одеколоном "Шипр" и апельсиновой коркой,- сказал Слон-на-Охотников. - Но надо бы пригласить Слонов-следопытов: у них четыре хобота, значит, запахов они различают в два раза больше!

- Сейчас я их позову,- сказал другой Слон-на-Охотников, но вдруг споткнулся и растянулся в лунной пыли.

- Кажется, меня кто-то укусил, - сообщил он.

- И меня! - воскликнул еще один Слон-на-Охотников.

- И меня!..

- И меня!..

Скоро все Слоны-на-Охотников начали хлопать себя хоботами по спине и по бокам, трясти головами и взмахивать ушами. Их явно кусал кто-то невидимый! Наконец слоны не выдержали и бросились наутек, подняв тучи лунной пыли. Когда пыль осела, Охотник увидел, что Марсианский Комар стоит рядом, как ни в чем не бывало!

- Ты где был? - спросил у него Охотник.

- Покусал немного этих хвастунишек, Слонов-на-Охоткиков,- ответил Комар. Чтобы они не очень задирали кверху свои хоботы!

- Так вот кто нас покусал! - взревели слоны и, развернувшись, бросились в атаку.

- Минуточку, - сказал Комар и снова исчез. Через несколько минут в рядах атакующих возникло замешательство: некоторые слоны остановились, другие, которые продолжали бежать вперед, налетели на них, в общем, можно было бы сказать, что образовалась куча мала, если бы речь шла не о куче слонов. Куча слонов - это всегда большая куча. Наконец слоны снова разбежались, укрывшись за близлежащими кратерами, а Марсианский Комар вновь возник рядом с Охотником.

- Как тебе это удалось? - спросил Охотник.

- Я воспользовался знанием приемов древнего боевого искусства марсианских комаров - у-кушу, - объяснил Комар.

- Может быть, научишь меня этим приемам, - сказал Охотник. - Пока слоны не опомнились и не затоптали нас.

- Авось не затопчут! - сказал Комар. - А приемы очень просты. Первое: становишься невидимым. Второе: незаметно подкрадываешься к противнику. Третье: злобно его кусаешь. Четвертое: скрытно отходишь на заранее подготовленные позиции...

- Так просто? - удивился Охотник. - Сейчас я попробую.

И он на цыпочках стал подкрадываться к ближайшему кратеру.

- Куда ты? - спросил Комар.

- Кусать слонов! - сообщил Охотник.

- Но ты забыл стать невидимым! Они тебя и на километр не подпустят.

- Ах да! Стать невидимым. А как это делается?

- Мы для этого входим в состояние боевого транса. При этом тело марсианского комара начинает вибрировать с такой частотой, что глаз его уже не воспринимает, - пояснил Комар, - Во всяком случае, глаз слона: у слонов глазки маленькие!

- Понятно, - сказал Охотник и попытался войти в состояние боевого транса, но у него ничего не вышло.

- Не получается! - наконец сказал он. - С тех пор как я стал Охотником-не-на-Слонов, у меня возникли проблемы с боевым трансом.

- А на кого ты охотился дома? - спросил Комар.

- На уток.

- О! - с уважением произнес Комар. - Это весьма свирепые создания.

- Утки? М-м... - засомневался Охотник, но сказать больше ничего не успел, так как Слоны-на-Охотников пришли в себя и открыли прицельную стрельбу вишневыми косточками. Как вы помните, вишневые косточки на Луне совершенно особые: осколочные, фугасные, реактивные и бронебойные. Слоны-на-Охотников, рассерженные тем, что их покусали, стали забрасывать Комара и Охотника сразу всеми их видами: осколочные косточки взрывались, разбрасывая вокруг тысячи осколков, бронебойные пробивали насквозь лунные скалы и уносились дальше, взрываясь где-то за горизонтом, реактивные так и норовили задеть наших друзей своими огненными хвостами.