Опасный рейс

Серена, сверкая глазами, повернулась к матери:

— Мама, он вовсе не мой юный лейтенант!

БУМ!

Миссис Флад вышла, и Серена вновь отвернулась к иллюминатору.

Она разглядывала едва различимый вдали скалистый берег. Корби вылезла из гамака и присоединилась к сестре.

— Выглядит так романтично, — вздохнула Серена. — Интересно, как он называется?

— Это побережье Далькреции, — сказала Корби. — Если верить путеводителю Хоффендикка, там множество разных интересных мест и удивительных достопримечательностей.

— Да-a… а мы так ничего из этого и не увидим, — сказала Серена, — потому что этот дурацкий ржавый развалюха-корабль теперь нигде и никогда не останавливается!

БУМ!

— А мой бедный, милый Артур вынужден проводить все свое время в этом кошмарном моторном отсеке с этими железяками! — сердито добавила Серена. — Ненавижу этот корабль!

Серена повернулась и решительно вышла из каюты.

Корби взяла карандаш и раскрыла путеводитель Хоффендинка…

«Городок с двадцатью мостами, — подумала Корби. — Как бы это, наверное, понравилось папе…»

БУМ!

На этот раз весь корабль содрогнулся, а затем резко накренился на правый борт и вновь выровнялся. Корби захлопнула путеводитель Хоффендинка, поспешно оделась и выскочила из каюты, чтобы узнать, что же там на самом деле происходит.

8. Механические кресла

Тёмно, здесь так темно. Я не могу ничего вспомнить…

— К бою! — заорал Губерт, швыряя мяч через всю палубу.

— Халды-балды! — отозвались Эрнест, Седрик и Тоби, встав полукругом и сцепив руки.

Корби отошла чуть в сторону, и мяч, просвистев мимо и едва не задев ее, оказался в руках у ее братьев. Она повернулась к Губерту и успела заметить, как Жон-Жолион исподтишка сделал ему подножку, отчего Губерт во весь рост растянулся на палубе.

— Халды-балды! — хором заорали Эрнест, Седрик и Тоби, кидая мяч назад своему брату — лишь для того, чтобы увидеть, как'Жон-Жолион с самодовольным видом поймал мяч и, прижав его к себе, помчался к корзине для морского регби.

— Отличная попытка, парни, — ухмыльнулся он. — Вы было почти что выиграли. — Он забросил мяч в пустую корзину. — Похоже, этот раунд за мной!

Братья Флад переглянулись. Губерт, потирая подбородок, поднялся на ноги и пожал Жон-Жолиону руку.

— Думал, тут я вас обставлю, — сказал он огорченно, хотя по выражению его лица было видно, что он заметил подножку и считает игру Жон-Жолиона нечестной. — Был уверен, как в чихе Лемюэля в день стирки.

— Надо учиться проигрывать, — самодовольно проговорил Жон-Жолион и, заметив идущую по палубе Корби, нагнал её и зашагал с ней рядом, — Ага, мисс Флад, — с улыбкой произнес он. — Не подскажете, где бы я мог найти вашу красавицу сестру? Уверен, что на нее произведет неизгладимое впечатление то, что я не только остался в живых после игры, но даже выиграл в морское регби у ваших братьев.

Корби выдавила из себя подобие улыбки:

— Полагаю, что она с мамой, на палубе справа по борту. — Корби нахмурилась. — Я только хотела узнать насчет этого стука…

— Значит, говорите, справа по борту? — сказал Жон-Жолион, обгоняя Корби. — А что касается стука, так это забота Артура. Я ничуть не намереваюсь пачкать свой руки!

Корби вспыхнула. До сих пор она еще не была вполне уверена насчет лейтенанта Жон-Жолиона Сластворта-Хруста, но теперь он ей определенно не нравился.

— По крайней мере, — сказала она, поспевая за лейтенантом, — похоже, что грязные руки Артура не испугали Серену, когда они встретились вчера вечером…

Внезапно остановившись, Сластворт-Хруст повернулся к Корби, его глаза сузились.

— Встретились вчера вечером? — переспросил он.

— Да, — сказала Корби. Настала ее очередь обогнать лейтенанта. Она направилась вверх по лестнице. — Они встретились вчера вечером, когда вы ушли, — бросила Корби через плечо. — Они были словно две Рыбы Любви!

Взойдя по лестнице, она прошла вдоль палубы и уселась в механическое кресло рядом с мамой, которая, как выяснилось, спала, пряча лицо под мягкой соломенной шляпой. В одной руке она сжимала свою большую сумку, а в другой держала открытый проспект Школы Высокой Бухты.

«Поделом этому лейтенанту, — думала Корби. — Теперь-то у него поубавится самодовольства!»

На кресле было выгравировано: МОРСКОЕ САМОХОДНОЕ КРЕСЛО. КРЕЙН И СЫНОВЬЯ. Корби взялась за торчащий сбоку из кресла рычаг и нажала. Раздался негромкий свистящий звук, и кресло, приподнявшись на механических ножках, неуклюже зашагало по палубе. Корби отпустила рычаг, и, мягко скрипнув, кресло остановилось.

Невдалеке от себя Корби заметила Шляппенглоттеров. Они сидели в креслах, в своих конических шляпах и длинных пальто, увлеченные беседой. Время от времени мистер Шляппенглоттер писал что-то на крошечном клочке бумаги и передавал его жене, которая с загадочным видом изучала записку, а затем переворачивала и писала что-то на другой стороне. Записки переходили из рук в руки, и супруги не переставали шептаться, то и дело кидая быстрые взгляды в направлении носа корабля.

«Чем это, хотелось бы знать, они занимаются?» — подумала Корби.

— Виффл-виф-виф-виффл, — произнесла миссис Шляппенглоттер.

— Муммер-ммм-ммум-мум, — ответил ей мистер Шляппенглоттер.

Завидев Корби, они спешно попрятали свои записки и замахали руками в знак приветствия.

— Виффл-виф-виф? — спросила миссис Шляппенглоттер.

— Мум-муммер-ммум? — поинтересовался мистер Шляппенглоттер.

— Нет, спасибо, — сказала Корби. — Я как раз только что поела…

— Виф? — озадаченно спросила миссис Шляппенглоттер.

— Муммм! — сказал мистер Шляппенглоттер, пожимая плечами.

Корби потянула рычаг. Кресло двинулось вперед и, переваливаясь с боку на бок, миновало Шляппенглоттеров, завернуло за угол и…

Корби отпустила рычаг, и кресло, задребезжав, остановилось.

Мистер Таймс-Ромэн смотрел прямо на Корби, и на его губах играла усмешка. Его собственное морское самоходное кресло фирмы «Крейн и Сыновья» преграждало Корби дорогу.

— Так, так, так, — произнес он своим глухим зловещим голосом, — Похоже, перед нами та самая девочка, которая подслушивала.