Давно закончилась осада...

на рынок, другой раз на утреннюю церковную службу. Но и без того она каждый день ходила в церковь, и Коля на три-четыре часа оставался один.

Он не скучал. Борис Иванович поселил его в своей комнате, где было множество книг. В том числе Пушкин в разных изданиях, романы Вальтера Скотта, давнее издание «Дон Кишота из Ламанчи» в переводе Жуковского, а также старые подшивки журнала «Картины природы» и описания путешествий Кука и де Бугенвиля.

А были еще и специальные докторские книги. В том числе атлас «Мужчина и женщина» с цветными иллюстрациями. На французском языке. Явно не для детского чтения. Доктор Орешников, оставляя здесь юного гостя, видимо, просто забыл про это обстоятельство. Или не учел, что Коля хорошо знает по-французски. Впрочем, даже если не читать комментарии, литографии были весьма выразительны…

У Татьяны Фаддеевны в Петербурге тоже была кое-какая медицинская литература, но книги стояли в отдельном шкафу, под ключом. Да и без того Коле в голову не могло прийти взять что-то тетушкино без спросу. Здесь же явного и четкого запрета не было. И когда Екатерина Петровна уходила, Коля со стыдливой оглядкой на дверь и окна, вытягивал из шкафа тяжелый том. Он понимал, что совершает немалый грех. Но тайное желание было сильнее страха и угрызений совести.

Конечно, Коля давно не верил, что младенцев покупают в специальных аптеках. Естественно, мальчики и девочки рождаются. Об этом свидетельствовала и акушерская практика, которой одно время занималась Тё-Таня. Да и в мужской прогимназии ученик набирается кое-каких знаний – не только от наставников, но и от одноклассников. Знания эти были, однако, отрывочны, бедны и, конечно же, лишены всякой наглядности. А здесь…

Обмирая от стыда, любопытства, а порой и отвращения, Коля на третий день долистал атлас до конца и среди самых последних страниц обнаружил оторванный кусок бумаги (видимо, из большой тетради). На нем крупно и размашисто было написано по-французски:

«Друг мой, просмотревший эту книгу от корки до корки. Уяснил ли ты себе, что она показывает некоторые тайны человеческой природы, но не открывает тайн любви? Ибо любовь – от Бога».

Коля в первый миг почувствовал себя так, словно его поймали с поличным и приподняли за шиворот. Он даже заоглядывался в панике. Но никого не было… Он перечитал еще раз. Неужели доктор знал, что мальчишка доберется до атласа, и специально приготовил ему это послание? Вот ужас… Впрочем, едва ли. Бумага была желтая, чернила бледные. Явно, что написано это не в нынешние дни… Ну а что, если записка чья-то старая, но вложил ее Борис Петрович все же для Коли?

Ладно… Все равно доктор не узнает, что Коля смотрел это. Сейчас он аккуратненько положит листок как прежде, поставит книгу точнехонько на прежнее место и думать про нее больше не будет. Тем более что и правда – тайн любви она не открывала. По крайней мере, той рыцарской любви к прекрасным дамам, о которой Коля читал в книжках и какую мечтал встретить когда-нибудь сам…

Он утвердил увесистый