Одно другого интересней

— Что ты там еще знал?

— Сама подумай! Где тебя всегда можно найти? Конечно, там, где народ собирается. Вот я и кукарекнул.

— Кукарекнул, как дурак, — огрызнулась Ика. Но Горошек понимал, что перевес на его стороне.

— Может быть, кукарекал я и плохо, — сказал он, — но дело я сделал. Ведь ты нашлась?

— Ну… ну да! — честно призналась Ика.

— И никаких «ну да»! — строго сказал Горошек. — Довольно терять время! Ясно?

— Ясно.

— Так вот слушай, — важно произнес Горошек. — Мой план таков: сначала мы должны сориентироваться на местности.

— Это еще что такое?

— Очень просто: когда где-нибудь случится происшествие, милиция всегда первым делом производит ориентировку.

— Какую ориентировку?

— О господи! — возмутился Горошек. — Осматривают место, где что-то произошло. Это и называется «ориентировка на местности».

— Угу, — задумчиво протянула Ика. — Ну ладно. Но раз происшествие было не на местности, а, например, на вокзале, то это уже не ориентировка на местности, а ориентировка на вокзале или на перроне.

— Очень возможно, — сказал Горошек. — Пошли!

— Куда?

— Туда, где он потерялся.

— А где он потерялся?

— Здравствуйте! На вокзале.

— Горошек! — грозно сказала Ика. — Да ведь на вокзале десять платформ, четыре зала ожидания, три ресторана, две камеры хранения, двадцать касс, комната матери и ребенка, и я не знаю еще что. Какую ты тут будешь делать ориентировку? Перронную, ресторанную или ожидальную? Эх, ты!

Она сочувственно покачала головой.

Горошек глядел на нее растерянно.

— Действительно, — сказал он, — надо это продумать… Но Ика окончательно взбунтовалась:

— А по-моему, тут нечего продумывать. Надо просто узнать.

— Что узнать?

— Как — что? Узнать, где малыш потерялся. В поезде, на перроне или в зале ожидания… Верно или нет?

— Ну, верно. А где ты это узнаешь?

— Надо спросить

— Кого?

— У всех надо спрашивать: в буфете, у контролеров, может быть, даже у милиционера.

— Ха-ха! — произнес Горошек, в свою очередь сочувственно покачав головой. — Так они тебе и сказали! Эх ты!

— А почему бы им не сказать?

— Эх, ты, чудачка! Да ведь если бы они сами знали, они бы давно его нашли! Придумай что-нибудь получше!

Ика, смутившись, оглянулась, словно в поисках помощи. Тут взгляд ее упал на телефонную будку с табличкой «Автомат не работает». И она облегченно вздохнула.

— Жди меня здесь! — сказала она.

— Что ты там опять… — начал Горошек.

Но Ика не дослушала вопроса.

Она смело вошла в телефонную будку и сняла трубку. При этом она повернулась спиной к двери будки и не взглянула на Горошка, который довольно выразительно постучал себя по лбу.

— Алло, — сказала Ика. — Говорит Ика. Я ищу Яцека Килара. Алло!

В трубке что-то зажужжало.

— Алло, — повторила Ика громче. — Я разыскиваю трехлетнего Яцека Килара, который сегодня днем потерялся на вокзале! Алло, алло!

В трубке опять что-то зажужжало, потом затрещало, заскрипело, заворчало, загудело, и в конце концов отозвался скрипучий, сильно простуженный голос:

— Ну, что там еще? Читать, что ли не умеешь? Не видишь, что я испорчен?

Но Ика нисколько не смутилась.

— Простите, пожалуйста, — сказала она упрямо, — но у нас исключительный случай. Сегодня утром потерялся трехлетний мальчик. Взрослые его не нашли, а теперь уже скоро вечер, поздно, холодно и дождь идет.

— Про дождь я лучше тебя знаю, — перебил ее телефон. — Не переношу сырости, а у меня весь кабель залило! Потому я и не работаю!…

— Да ведь этот мальчик… — вставила Ика.

— Я уже слышал, — не дал ей докончить телефон. — Тебе-то чего надо?

— Вы не могли бы дать нам справку? — снова начала Ика.

— Справки по ноль девять, — снова перебил ее телефон.

— Никакого от вас толку! — крикнула Ика. — Как не стыдно так ломаться!

И повесила трубку. Но, прежде чем она успела повернуться и выйти из кабины, автомат позвонил так громко, как будто никогда в жизни не ломался.

Ика, грозно сверкнув глазами, подняла трубку.

— Алло! Что вам нужно? — Спросила она. На этот раз голос был гораздо любезнее.

— Дорогая моя, — начал он, — незачем так нервничать.

— Слушаю вас, — сухо повторила Ика.

— Хотя я, — продолжал голос, становясь все любезнее, — хотя я и не справочное бюро, у справочного бюро номер ноль девять, но…

— Я сама знаю, что такое ноль девять, — перебила его сердито Ика.

— … но тем не менее, — продолжал голос, — попробую навести для вас некоторые справки. Не вешай трубки и жди. Договорились?

— Договорились.

Дверь кабины тихонько скрипнула. Это вошел Горошек. Он уже не стучал себя пальцем по лбу.

— Ты кому звонишь? — спросил он, причем, надо сказать, спросил довольно вежливо.

Ика поглядела на него иронически.

— Навожу справки, — сказала она. — Тсс! — И тут же крепче прижала трубку к уху, потому что трубка заговорила.

Сперва прозвучал уже знакомый голос, испорченного автомата:

— Алло, алло! Говорит аппарат из главного зала, кабина третья. Кто из товарищей знает что-нибудь об обстоятельствах пропажи трехлетнего мальчика? Он пропал сегодня утром. Алло, алло! Говорит аппарат из кабины номер три. Не видел ли кто мальчика на перроне, в залах ожидания, в ресторане?

Потом начали откликаться другие, далекие голоса.

— Алло! Говорит ресторанный телефон. У нас такого не было. Я кончил.

— Алло, алло! Говорит автомат из зала ожидания. В зале ожидания мальчика уже искали. Насколько нам известно, здесь его не было. У меня все.

— Алло! Говорит местный телефон дежурного по вокзалу. Мы сегодня, как обычно, вели наблюдение за платформами. Особенно тщательно наблюдалась третья платформа, на которую прибывает краковский поезд, — как известно, пропавший мальчик приехал именно этим поездом. Можем сообщить, что мальчик с вышеупомянутой платформы не сходил.

— Как же так? — крикнула Ика. — Так где же он тогда?

— Алло! Прошу не перебивать, — ответил голос. — Даю точную справку. Пропавший мальчик не сходил с платформы и не входил на территорию вокзала. Следовательно, надо полагать, что он либо до сих пор находится на платформе, либо уехал с вокзала другим поездом.

— Какой ужас! — прошептала Ика. — Уехал другим поездом!

— Что там случилось? — волновался Горошек. — Ика, что случилось?

Но Ика знаком приказала ему молчать. Голос из службы движения продолжал:

— Внимание! Внимание! Сию минуту получена справка по селектору. Телефонный аппарат дежурного по станции Трушево заметил на станции похожего мальчика в обществе двух взрослых мужчин. Одну минутку!

Трубка на минутку замолчала, а тем временем в дверь кабины забарабанили. Несколько человек, заметив, что Ика говорит по телефону, встали в очередь перед кабиной, и первый из них, толстый пожилой мужчина с сердитым лицом, стучал монетой в стекло.

Но тут же снова прозвучал голос селектора:

— Внимание! Как сообщает станция Трушево, вышеупомянутые лица по-прежнему находятся в буфете на станции. Мальчик сидит на скамейке, мужчины пьют пиво и разговаривают. Внимание! Внимание! Внимание! Телефон железнодорожной милиции сообщает: приметы одного из мужчин весьма напоминают приметы известного мошенника Евстахия Кужевика, описанные в гончем листе, разосланном для сведения милиции. Правда, у него есть усы, которых вчера у Кужевика не было. У меня все. Разговор окончен. Благодарю за внимание.

— Это я благодарю! — завопила Ика. — большое спасибо!

Она вылетела из кабины и потащила Горошка за собой сквозь вокзальную толчею. Горошек понял, что сейчас не время для расспросов.

Ребята выскочили во двор под дождь и ветер. Капитан стоял на своем месте в длинном ряду машин. Едва они добежали до автомобиля, дверь, как обычно, сама собой открылась, загорелись подфарники, осветились приборы.

Рядом в огромном блестящем «Де-люксе» дремал, прислонившись к стеклу, шофер. Увидев, как Капитан с двумя ребятами на переднем сиденье сам собой трогается с места, шофер сначала выпучил глаза, а потом начал протирать их кулаками. Когда он опомнился, машины уже не было видно. Шофер пожал плечами.