Кудеяров стан

А всё-таки страшно. Может быть, «он» сперва утоптал, а потом отключил какой-нибудь предохранитель? Разные мины бывают. Игорь знает. Вспоминает он, что и на минах с часовым механизмом бывают дополнительные взрыватели, действующие от удара, от нажима. Это чтобы затруднить разминирование. Игорь понимает: нельзя копать, но понимает также - копать надо.

И копает, сжав зубы, тяжело дыша. Дошел в углу до дна ямы. Неглубоко - всего сантиметров пятьдесят-шестьдесят. Начал расширять свой подкоп к центру. Это ещё страшнее. Осторожно подкапывая с самого дна, он руками выгребает из ямы рыхлую, Не успевшую слежаться землю. Вот снова треск веток за спиной. Все ближе и ближе. Мальчик так углубился в работу, что услышал его только тогда, когда затрещало уже в двух-трех шагах от него.

Вскочил на ноги, подхватив с земли нож, стоит дрожащий, но решительный, на все готовый.

Закачались, раздвинулись ближние кусты, и показалась голова годовалого теленка.

Мальчик, обессиленный, опустился на траву.

«Вот ещё оказия… надо же». Отдышался, отогнал пришельца, снова принялся за работу.

Вот и центр ямы. Тут надо быть особенно осторожным. Отбросил нож, пальцами понемногу наскребает горсти земли. Несколько раз руки нащупывают что-то твёрдое. Каждый раз это «что-то» мальчик осторожно обкапывает со всех сторон. И каждый раз это то мергель, то черепок, то косточка.

В центре мины не оказалось. Не оказалось её и во второй половине ямы. Находка ждала Игоря только в юго-восточном углу квадрата. Здесь мальчик обнаружил небольшой мешок из крепкой, новой парусины. С опаской извлек его из ямы, положил на траву, внимательно осмотрел и с удивлением прочел: «Боггородице Шурер 1».

ГЛАВА III. ИЗ МЕШКА ТРИ МЕШКА

Надпись в первую минуту ошеломила юного разведчика, потом начались догадки. Что это? Какая-то особая мина? Клад? Игорь чувствовал, что плохо соображает, что сбит с толку. И времени мало, и нога болит… не успеет он уже ни в сельсовет, ни в правление.

Он встал и заковылял к обрыву. Отсюда видна знакомая песчаная отмель реки. Мальчик очень обрадовался, увидя, что Глеб снова на отмели. О ссоре Игорь просто забыл.

- Гле-еб! - закричал он во весь голос. - Глеб!

Товарищ услышал его сразу, повернулся к Игорю, не вытаскивая лесы из воды, но ничего не ответил.

- Глеб, иди сюда! Скорее! - Игорь зачем-то отчаянно замахал руками.

- Сам сойдешь, если нужно, - донесся до Игоря ответ обиженного Глеба.

Игорь понимал, что Глеб имеет право на него обижаться. Как же объяснить товарищу, в чём дело? Выход подсказала острая боль в ноге.

- Глеб! - закричал, чуть не плача, мальчик, - иди, прошу… Я ногу сломал!

И со слезами благодарности и раскаяния Игорек увидел, как Глеб, медлительный, бережливый Глеб, вдруг бросил удочку и опрометью побежал на курган.

- Ты прости, - шептал через несколько минут Игорек, - не сломал я, а расшиб сильно. Видишь? - Он засучил штанину. Колено действительно припухло и посинело. - Но я не потому… понимаешь… тут диверсант был, мину заложил.

- Ну, это ты дуришь, - не поверил Глеб.

Игорек, прихрамывая и морщась, пошел к квадрату. Глеб только сейчас увидел яму и мешочек с таинственной надписью. Лицо его сразу стало серьезным.

- Видишь? - Игорь рассказал товарищу, сбиваясь и сам себя подгоняя, обо всём, что произошло за последние три часа.

Минуту мальчики помолчали

- Да, - протянул Глеб. - Что бы в мешке ни было, трогать его нельзя. Опасно.

- По-моему, всё же нужно развязать, - не очень уверенно ответил Игорь.

- Да? А помнишь, ты сам про сюрпризы рассказывал? Как знать. Может быть, этот мешок должен взорваться именно при развязывании.

- Давай камнями в него покидаем? - предложил Игорь.

Глеб согласился. Оба отошли шагов на тридцать и стали бросать в мешок кусками тяжелого черного фосфорита, каждый раз припадая к земле. Попали раза три. Не взрывается мешок! Вернулись к квадрату. Глеб выдумал ещё одно испытание. Вынул из кармана крепкую донную удочку и осторожно зацепил крючком за конец тесемки, что бантиком завязывала мешок. Ребята отошли опять далеко за кусты, разматывая на ходу леску. Легли, сильно дернули за леску. Мешок покатился по земле, развязался и опять не взорвался. Мальчики, выждав, вернулись к таинственной находке. К удивлению своему, они увидели, что из большего мешка выпало два меньших. На каждом мешке тоже надписи: «Боггородице Шурер 1,1» и «Боггородице Шурер 1,3».

Осмелев Игорь поднял большой мешок. В нём оказался ещё один маленький: «Боггородице Шурер 1,2». Мальчики недоумевали.

- Чертовщина какая-то, - прошептал Глеб. - Верно, что «уродило у мужика из мешка три мешка». - Он развязал первый мешок.

В мешке лежали черепки, кости, зубы каких-то животных, куски обожженной глины. И во втором и в третьем мешке оказалось то же самое.

Посоветовавшись, ребята решили закопать странный клад. Так и сделали. Глеб сбегал к реке, смотал удочку, взял рыбу, хлеб, картофель. Принес котелок с водой. Колено Игорю перевязали мокрой Глебовей майкой. Мальчику стало как будто легче.

Над огнем повесили котелок с водой. Глеб взялся чистить рыбу, Игорек - картофель и морковь. О недавней ссоре, конечно, и не вспоминали. Молчали оба - всё думали о загадочной находке. Игорь заговорил первый:

- А знаешь, это он жертву принес богородице. Он, видно, верующий… Только какой-то очень странной веры.

- М-м… - неопределенно протянул Глеб. - Значит, и адрес написал и подписался, чтоб знала богородица, от кого ей кости пожалованы. А фамилия у него какая-то странная - Шурер.

Игорек ничего не ответил.

- И зачем ей кости? - помолчав, спросил опять Глеб.

- Кому?

- Да богородице? И кости-то старые, где только он их набрал… такие, что ни поглодать, ни суп сварить. Разве что на суперфосфат? Так зачем он ей, богородице-то? - Глеб говорил, улыбаясь себе под нос. - Чертовщина какая-то!

- Шурер, - продолжал размышлять Игорек. - Наверно, он не русский. И пишет по-русски неграмотно: богородицу через два «г» написал.

Сидели ребята, рассуждали, да так ни к чему и не пришли. Игорь нервничал.

- Слушай! А может быть, это он родных своих похоронил.

Глеб недоверчиво посмотрел на товарища:

- Это в мешочках-то?

- Ну что же? Знаешь… может, у него семью немцы побили во время войны. А он кости собрал и похоронил.