По затерянным следам

— По какому предмету двойка? — спросила мать, появляясь в комнате. Рукава у нее подвернуты по локти, белые полные руки — крепкие, от них не увернешься.

— По географии… И сам не знаю, как случилось.

— Известное дело! Учитель виноват; знал, что ты не готов, а спросил. Правда?

Генка молчал. Отвечать было нечего.

— По географии? — отец переглянулся с дядей Гришей. Тот катал по столу хлебный шарик и в разговор не вмешивался.

— Ты, вроде, цирком интересуешься? — это снова отец.

— Да, папа, — простодушно ответил Генка, не подозревая подвоха.

— Понятно!.. А знаешь ты, к примеру, где водятся тигры?

— Тигры? — Мальчик озадаченно посмотрел на дядю Гришу, но тот словно не слыхал, о чем говорят. — Я думаю — в лесах.

— Ну, да, конечно, — весело рассмеялся отец. Григорий Захарович еле заметно улыбнулся. А мать, махнув рукой, — дескать, разбирайтесь пока сами, мне некогда — ушла на кухню.

— Это что, в географии написано?

— Кажется, — неуверенно ответил Генка. Он не мог вспомнить, где водятся тигры, львы и другие звери, откуда их привозят.

— Я, папа, буду лучше учить географию, — запинаясь, сказал Генка.

Хотя дядя Гриша ни в чем не упрекал Генку, но мальчик и так понимал, что он думает: «Генке верить нельзя». Сознавать это было очень тяжело. Но Генка взял себя в руки, сел и сразу принялся готовить уроки.

На следующий день Генка не просил дядю Гришу взять его в цирк.

В цирке шло первое представление.

Люда Гуськова, самая большая трусиха в б «А», и Коля Щеголь сидели рядом с Генкой. Люда надоела своими расспросами о медвежонке, и Генка жалел, что сел рядом с ней, но свободных мест уже нигде не было и пришлось терпеть.

Первая часть программы кончилась. Уже побывали на манеже воздушные гимнасты, после них вышли велофигуристы, весь цирк оглушительно хохотал над остротами комика. Наконец, после перерыва конферансье объявил:

— На манеже Григорий Зубов со своими дрессированными тиграми и медведями…

— Вот сейчас увидите! — взволнованно шепнул Генка. Ему хотелось, чтобы дядя Гриша понравился Люде и Коле Щеголю.

Холодок пробежал по рядам зрителей, когда появились тигры. Они бежали по зарешеченному ходу к невысокому седоватому человеку, а он стоял, не шевелясь, с одним хлыстом в руках.

Сначала все шло хорошо. Тигры послушно прыгали с тумбы на тумбу, через кольцо, делали пирамиды. Укротитель поднимал свой хлыст — и они становились на задние лапы и стояли столько, сколько было нужно. Рыча, показывали большие желтые зубы.

Потом внезапно по цирку прошел шум. Сначала легкий, как бывает на реке перед бурей. Донеслись приглушенные крики: «Держи», «Выскочил». Зрители насторожились, притихли, среди внезапно наступившей тишины раздался оглушительный крик:

— Медведь!

Многие зрители вскочили, собираясь бежать. Но бежать было некуда: медведь стоял в проходе между манежем и скамейками.

Какая-то женщина в большой широкополой шляпе вскрикнула: «Спасите!» и упала на руки рядом сидящего незнакомого ей человека. Мужчина натягивал на голову полы длинного пиджака.

Генка сразу узнал медвежонка.

Зверь встал на задние лапы и закивал головой. Может быть, все окончилось бы хорошо, но Генка вдруг увидел бегущего к медвежонку Крысюкова.

Мальчик в один миг очутился внизу. Он не слышал, как дядя Гриша что-то говорил, приказывал, никого не видел: перед глазами был медвежонок и занесенная над ним трость. Крикнув: «Не надо», Генка повис на руке Крысюкова.

Медвежонок, услышав знакомый голос, проворно повернулся, подбежал и ткнулся мордой в плечо мальчика. Крысюков не мог поверить своим глазам: мальчик спокойно стоял рядом с медвежонком.

— Уберите зверя! — крикнул кто-то.

— Не бойтесь, он смирный. — Генка, положив руку на шею медвежонка, повел его к выбежавшему навстречу дяде Грише.

Весь цирк гремел аплодисментами. Аплодировали Генке Сребницкому.

Когда Генка поднимался по ступенькам в свой ряд, он слышал, как Люда говорила какой-то незнакомой женщине: «Это Генка из нашего класса… Он страсть какой смелый и отличник…»

Люда, с нетерпением ожидавшая Генку, участливо спросила:

— Не поцарапал?

— Ну, что ты!.. Он не кошка.

— А почему он выскочил? — спросил Коля Щеголь.

— Клетку забыли закрыть…