Бегство с острова Аквариус

– Отпусти ее, громила! – вновь раздался крик Джея, который так же беспомощно висел на обрезанном мосту, цепляясь обеими руками и одной ногой.

Маккензи лишь усмехнулся:

– На твоем месте, парень, я бы думал о том, как спастись самому…

Канат оборвался, и доктор Купер, падая, взмахнул рукой – как раз вовремя, чтобы ухватиться за другой обрывок каната. Тело его дернулось и принялось бешено раскачиваться, ноги болтались над ревущей черной бездной.

Маккензи рассмеялся:

– Я вижу, ваша драгоценная клетка угрожает вам теперь смертельной опасностью, в то время как в моих руках оказалась гораздо более приятная добыча: ваша дочь. Похоже, удача повернулась лицом ко мне?

Он бросил взгляд на противоположную сторону кратера и радостно добавил:

– А вот и мои люди вернулись.

К верзиле, державшему Лайлу, теперь присоединились еще трое. В руках у каждого был пылающий факел.

– Видите ли, доктор, – объяснил Маккензи, – предполагалось, что к этому моменту вы должны быть уже мертвы, поэтому я счел нужным приказать моим людям, чтобы они сожгли вашу лодку. Поскольку, во-первых, она вам больше не понадобится, а во-вторых, чтобы никто никогда не узнал, что вы были здесь.

Доктор Купер почувствовал, что должен сказать ему правду:

– Послушайте, Маккензи, там на борту запас мощных взрывных устройств. Пожалуйста, отведите своих людей на безопасное расстояние. Взрыв может произойти в любой момент.

Маккензи испытующе взглянул на своих факельщиков. Те обернулись к бухте, затем насмешливо ухмыльнулись и пожали плечами. Никакого взрыва слышно не было.

– Милый мой доктор… А я-то думал, христиане не лгут! – холодно улыбнулся Маккензи. – Что ж… Мы все делаем то, что должны. Не так ли, доктор? Я обязан ограждать от посягательств святость этого места – в особенности от таких типов, как вы. От вас нелегко отделаться, доктор, но, как говорится, если не вышло раз, удастся во второй…

Маккензи вперился в чернеющую внизу бездну, затем перевел взгляд на своих подданных:

– Завтра мы начнем делать новый, более надежный мост. А пока давайте окончательно уничтожим этот.

Факельщики шагнули вперед – и Лайла испустила протяжный вопль:

– Не-е-ет!

Джей в ужасе посмотрел на отца. Купер-старший взглянул сначала на сына, болтающегося в переплетении канатов, точно беспомощное, угодившее в капкан животное, затем на дочь, пытающуюся освободиться из лап громилы.

Люди Маккензи с обеих сторон поднесли факелы к еще не обрезанным канатам моста.

– Иисус! – воскликнула Лайла. – Пожалуйста, не надо!

Джей не успел сделать движение, Купер-старший – помолиться про себя, как подожженные с двух концов канаты прогорели насквозь и оборвались. И мост, с запутавшимися, вцепившимися в канаты жертвами и клеткой со смертоносными насекомыми, подобно порвавшемуся диковинному ожерелью, полетел вниз, в зияющую бездну. От Джея и его отца не осталось и следа. Лайла, будто пораженная в сердце ножом, обмякла в лапах громилы. В глазах ее застыл ужас и смертная тоска, губы испустили не то слабый вскрик, не то всхлипывание.

Маккензи бросил взгляд в чернеющую пропасть и улыбнулся, после чего перевел взор на полубесчувственную девушку.

– Приготовьте ее для Ямы, – распорядился он.

Глава 8

Они оказались в водяном смерче – в черном, как ночь, холодном, как лед, яростном, как шторм, водовороте, который тащил, швырял, оглушал и давил их. Купер-старший с сыном чувствовали себя беспомощными, точно обломки досок или водоросли, влекомые волной. Гневная стихия крутила и била их, как хотела. Кругом лишь вода – ни поверхности, ни воздуха, ничего. Плыть некуда. Единственной несомненной реальностью была ожидавшая их скорая смерть.

Инстинктивно оба во время падения набрали в грудь побольше воздуха. Единственное, что им оставалось после падения в воду, – задержать дыхание. Легкие вот-вот разорвутся. Воздуха! Господи Боже, дай воздуха!

Вода несла их – они не знали куда, да и через несколько секунд это будет уже не важно. Они были пленниками стихии, увлекаемые в неизвестность. Давление воды расплющивало их тела, словно молот кузнеца.

Джей почувствовал, что сознание оставляет его и он впадает в забытье. Скоро он увидит Христа. Это была его последняя мысль перед тем, как он окончательно погрузился во мрак.

Боль! Жгучий вкус соленой воды… Резь в желудке… Рвота? Нет, кашель… Соленая вода фонтаном выплескивается изо рта на мокрый холодный камень, на котором он лежит… Кто-то прикасается к нему…

Глаза Джея открылись, но в первое мгновение он не увидел ничего, кроме переливающихся, мелькающих бликов и цветных пятен. Глаза резало и жгло. Горло и желудок были словно наполнены раскаленными углями. Он судорожно, болезненно вздохнул и вновь отчаянно закашлялся, с каждым толчком извергая на свое ложе новую порцию морской воды.

– Теперь отдохни, – долетел до него чей-то голос. – Старайся дышать ровнее. Для начала этого хватит.

Он вновь набрал полную грудь воздуха, и вновь это оказалось мучительно больно. Он был рад тому, что дышит, но боль не проходила. Легкие ныли и горели, кашель не унимался. В глазах по-прежнему стояла сплошная муть. Рядом кто-то также зашелся в приступе судорожных вздохов и кашля. Должно быть, отец. А незнакомый голос все успокаивал их, веля расслабиться и дышать, просто дышать. Так они и делали.

Прошло довольно много времени. Джей почувствовал, что в голове у него наступило просветление.

– Пап… – слабо, хриплым голосом позвал он.

– Что?.. – откликнулся тот, но тут же захлебнулся в новом приступе кашля.

-С вами уже все в порядке, – вновь заговорил незнакомец. – Вовремя я вас поймал. Теперь хорошенько прокашляйтесь – это лучшее средство.

Джей начал ощущать свои руки. К ним вернулась способность двигаться. Он поднял одну руку и протер глаза от застилающей их пелены. Затем взглянул туда, откуда исходил неизвестный голос.

Их спаситель оказался добродушного вида коренастым человеком с черными кудрявыми волосами. Он сидел между Джеем и отцом, простирая над каждым из них руку. Перед ним стояла керосиновая лампа. Одежда была мокрой, хоть выжимай, он казался озабоченным.

Джей на мгновение заглянул в его излучавшие доброту глаза и спросил:

– Вы… спасли нас?

Человек кивнул:

– Вы прошли невредимыми сквозь водоворот! Поистине с вами был Бог…

Джей метнул взгляд на отца. Тот также смотрел на спасителя и улыбался влажными, солеными губами. Собравшись с силами, доктор протянул руку и коснулся руки незнакомца:

– Вы Адам Маккензи?

– Да! – с неожиданной радостью воскликнул тот.

– Я доктор Джейк Купер, а это мой сын Джей. Мы здесь по поручению Международного Миссионерского Союза.

– Вы… вы приплыли ко мне на помощь! – еще больше обрадовался мужчина.

Доктор Купер выглядел, как мокрый кот, Джей не лучше, и поэтому оба не могли удержаться от смеха.

– Джей! – заговорил Купер-старший, дыхание которого наконец пришло в норму. – Позволь представить тебе настоящего Адама Маккензи.

Джей поочередно смотрел на отца и истинного Маккензи, и в голове его роились вопросы.

Однако первым задал вопрос сам миссионер:

– Как вы узнали меня?

– По фотографии, которую я нашел в столе этого, как его там на самом деле… – мотнул головой куда-то наверх Купер-старший.

– Стюарта Келно, – подсказал собеседник. Доктор приподнялся с камня, на котором лежал:

– Да, именно…

Джей, опершись на подставленную Адамом руку, с трудом встал на ноги и переспросил:

– Келно?

– Помнишь, Джей, – обратился доктор к сыну, – Дюлани назвал его этим именем.

– Но… зачем тогда этому Келно было выдавать себя за Адама Маккензи?

Добрый миссионер казался удивленным и даже немного разгневанным:

– Что? Стюарт Келно выдает себя за меня?!

– Все очень просто, – объяснил доктор. – Это было сделано для того, чтобы сразу сбить нас с толку и не дать отправиться на поиски настоящего Маккензи.