Месть трёх поросят

— А бывают банды маньяков? — спросил Молодцов.

— Нет, не бывают, — ответил профессор. — Маньяки действуют поодиночке… Ой, совсем забыл, — вдруг спохватился Безбородов. — Я же обещал Маше сегодня рассказать о своей поездке в Америку.

Машка усиленно завиляла хвостиком-«запятой».

— Нет, не тебе, милая. — Аркадий Петрович с улыбкой потрепал свинью по щетинистой холке. — А другой Маше.

— А-а, это которая парализованная, — догадался Дураков.

Безбородов тут же погасил улыбку.

— Да, да. Несчастная девушка. Она обречена всю жизнь находиться в инвалидном кресле.

Глава 9

В погребе

— Чего это ты щипался? — спросил у друга Федька, как только Безбородов ушёл.

— А ты разве не понял?

— Понял, но не совсем. Димка объяснил:

— Пока следствие не закончено, о нем нельзя болтать с кем попало.

— Да Аркадий Петрович классный мужик.

— Дело не в этом.

— А в чем?

Димка опять объяснил:

— Безбородов, может, и классный мужик. Но он где-то что-то случайно сболтнет, — а преступник услышит.

Федька почесал затылок.

— Вообще-то верно, Я об этом не подумал. Ну ты, Димыч, голова.

— При чем тут я, — скромно ответил Молодцов. — В угрозыске даже специальный термин есть — «тайна следствия». Так что держи язык за зубами, пока мы этого типа не расколем.

Дураков азартно потер руки.

— Сегодня ночью мы выведем его на чистую воду. Как залезем к нему, да как проведем обыск…

— Я думаю, нам не стоит вдвоем лезть, — сказал Димка.

— Почему? Мы же в два раза быстрее дом обыщем.

— А если он вернется раньше времени?

— Не вернётся. Он никогда раньше времени не возвращается. Торчит на кладбище ровно три часа. Минута в минуту. Я засекал,

— А вчера ночью? — напомнил Молодцов.

— Так вчера дождь был.

— Вчера дождь, сегодня еще что-нибудь. Поэтому ты лучше на стреме постоишь, а я дом обыщу.

— Почему это я на стрёме? — надулся Дураков.

— Потому что ты ни разу обыски не проводил. А я проводил.

— Ну хорошо, — согласился Федька. — А в случае чего, я тебе прокукую.

— Нужно будет где-то веревку достать, — деловито сказал Димка. — И крюк.

— Это не проблема.

— И грязную одежду, чтоб в трубу лезть.

— И это не проблема. У меня есть штаны с рубахой, в которых я на рыбалку хожу,

— Ну тогда все, — заключил Молодцов. — Остается только дождаться ночи.

И вот снова наступила ночь.

Солнце село. Зажглись звезды. Ребята подкрались к дому маньяка-убийцы. Федька осторожно заглянул в окошко.

— Пишет, гад, — шепотом сообщил он Димке. — О, из-за стола встал! Прячемся!..

Мальчишки нырнули в кусты.

Маньяк вышел на улицу и, заперев дверь на ключ, направился в сторону кладбища.

Молодцов с Дураковым, будто кошки, вскарабкались на дерево, а оттуда — на крышу дома. Димка закрепил крюк и просунул в трубу веревку.

— Ну я полез.

— Давай.

Молодцов скрылся в трубе. Спуск занял у него несколько секунд. И вот уже Димка в печке. Пару раз чихнув, он на четвереньках вылез наружу и огляделся. На кухне было темно. Прошмыгнув в комнату, где горел синий свет — маньяк забыл его выключить, — Молодцов первым делом кинулся к столу. Посмотреть, что же убийца по ночам пишет.

На столе лежали череп, перьевая ручка и листок бумаги. На листке было крупно написано:

Далее шёл список фамилий.

Димка ощутил в душе приступ ненависти к убийце. Ну погоди, выродок, скоро ты за все ответишь!

Тут Молодцов заметил еще один листок. В отличие от первого, он был исписан не красными чернилами, а черной пастой. И почерк был другой. Не маньяческий.

Листок оказался письмом.

Едва только Димка успел прочесть письмо, как за окнами закуковал Федька:

— Ку-ку, ку-ку, ку-ку…

Надо сваливать!

Молодцов мгновенно очутился на кухне и молниеносно взвился в трубе по веревке.

— Ку-ку, ку-ку… — продолжал куковать Дураков.

Или не Дураков?..

Димка прислушался. Вот блин горелый! Это куковала настоящая кукушка.

Молодцов, чертыхаясь, снова полез в трубу.

Вернувшись в комнату, он занялся ящиками стола. И в первом же ящике обнаружил желтый платок! Вот она — главная уника! Орудие убийства!..

И тут Димкин взгляд случайно упал на зеркало.

Сердце у Молодцова заколотилось так, точно он два часа бежал за поездом. У него не было отражения!.. Вот это фишка! А вдруг он тоже вампир?!

Но, приглядевшись повнимательнее, Димка увидел, что на стене висит не зеркало, а пустая рама.

— Фу-у, — с облегчением выдохнул Молодцов.

— Ку-ку, ку-ку, ку-ку… — опять раздалось, за окнами.

Димка вслушался в кукуканье. «Кукушка» — решил он и никак не отреагировал.

А зря!

Потому что это куковал Федька.

Скрипнула калитка. Во дворе раздались шаги. Заскрежетал ключ в замке.

Молодцов заметался, будто при пожаре. Во влип! Что же делать?! Куда прятаться?!

В шкаф — глупо!

В печь — не успеть!

По недаром Димка был сыном знаменитого Суперопера. Помогла наследственная смекалка. «Это ж деревенский дом! — сверкнула мысль. — Значит, должен быть погреб!..»

Молодцов посветил фонариком на пол. Ага, вот он!

Шаги маньяка слышались уже в сенях.

Димка откинул напольную дверцу, быстро спустился по приставной лестнице, закрыл дверцу и продолжил спуск в кромешной тьме.

И вдруг ка-а-к споткнется о лестничную перекладину да ка-а-к грохнется! Все тело пронзила резкая боль. Морщась от боли, Молодцов ощупью нашел фонарь и осветил погреб. Да, отсюда не удерешь. Окон нет. Единственный выход (он же и вход) — наверх, в комнату. Но там уже хозяйничал маньяк. Димка слышал его шаги над головой.

Кроме бочки, в погребе ничего не было. Молодцов поначалу решил, что в бочке человеческая кровь (маньяк же был еще и вампиром), но, заглянув в нее, обнаружил там соленые огурцы.

Сверху сочился слабый свет. Димка осторожно поднялся по лестнице и приник к щели правым глазом.

Маньяк расхаживал по комнате точно так же, как он расхаживал по кладбищу: заложив руки за спину. При этом он что-то бормотал себе под нос. Что именно, было не разобрать. Тогда Димка приник к щели левым ухом.

И сразу услышал, о чем бормочет убийца. Конечно же, тот бормотал об убийствах:

— Мужика я задушу, а женщину утоплю в болоте. Или тоже задушить?.. — Маньяк остановился в раздумье. — Нет, лучше утопить. Для разнообразия…

Молодцова опять пронзила острая ненависть к выродку. Эх, выскочить бы из погреба да врезать ему пару раз между глаз!.. По не очень-то выскочишь и не очень-то врежешь. Руки-ноги болят так, словно Димка целый день занимался боксом, карате и кунг-фу одновременно.

Шаги наверху смолкли. Синий свет погас.

Маньяк лег спать.

А Молодцов задумался. Вылезти потихоньку и дать деру? Но вряд ли он сейчас сможет подняться по веревке. А входная дверь наверняка на замке. Поразмыслив, Димка решил дождаться следующей ночи, когда боль в руках и ногах утихнет, а маньяк к уйдет на кладбище. «А если убийца завтра полезет в погреб за огурцами? — спросил он себя. И сам же себе ответил: — Тогда и припугну его «пушкой». Он ведь не знает, что она не настоящая».