Липкий киллер

– Холодные.

– Ну и что?

– Как что, коченеют. Концы скоро отдашь.

Данила понял, что его номер с экспериментом не проходит, дураков здесь нет, и заскулил:

– Дай я вздремну с полчасика, весь кайф после обеда – в послеобеденном сне.

– Черт с тобой, дрыхни. Пока будешь спать, здесь, может быть, полдеревни перестреляют.

Данила сонным голосом пробурчал:

– Стрелять здесь, кроме нас, некого. Если умру, то сладкой смертью.

Отвлеченные аргументы на Данилу не подействовали, и он блаженно закрыл глаза. Перейдя наискосок двор, я подошел к Насте, которая выглядывала из-за забора на улицу.

– Куда он пошел? – спросил я, имея в виду Фитиля.

– Зашел в первый дом.

Первый дом – это был как раз тот крайний дом, о котором говорил дед Макар, дом, в котором жил киллер. Такой расклад мне совсем не понравился. Один бандит-киллер здесь отлеживается, прячется от людских глаз, другой со всякими мерами предосторожности, чтобы не выследили его путь, слезает раньше времени с автобуса, не доехав до места назначения. Что тут забыл Фитиль? Не по своей же воле приперся он сюда? Значит, его кто-то послал. А зачем? Как это можно узнать?

– Как к тому дому можно незаметно подобраться? – спросил я Настю. Она все-таки бывала здесь и раньше.

Выход нашелся моментально.

– Да по садам-огородам, они не имеют заборов. Здесь только с улицы зачем-то огородились.

– А собак нету?

Про собак можно было и не спрашивать: за то время, что мы здесь находились, ни одна из них не брехнула. Петухи разрывали глотки, был слышен гогот гусей, но собачьего лая я не слышал. Я пересек двор, теперь в обратном направлении. Данила, как ангелок, приоткрыл рот и, блаженно чему-то во сне улыбаясь, давил храпака. Счастлив бывает человек, имеющий низкий порог потребностей. Данилу я ни в чем не винил, а даже завидовал ему. А может, так и надо – плюнуть на киллера и пойти загорать. Но ноги сами собой уже несли меня через чужой сад. Соседский дом был заколочен и пуст, и сад у них был такой же дикий и запустелый, весь в бурьяне и прошлогоднем сушняке. Зато следующие два участка были ухожены. Подстриженные кусты перемежались ровными грядками и деревьями, опершимися на подпорки. Родственники Лейли, видно, присматривали и за соседским садом. Я быстро перебежал ухоженный участок и уперся в непроходимую изгородь из акации. Следующим был сад, примыкающий к дому, в котором жил киллер. Выискивая взглядом лаз, я услышал чужой разговор.

– Что принес?

– Что передали, то я и принес, – в недовольном голосе второго я узнал баритон Фитиля.

– Ну, показывай.

Переместившись чуть левее, я нашел просвет в ветвях и хорошо видел собеседников. В старом саду из слив и яблонь, кронами создающих шатер от солнца, спиной ко мне перед Фитилем стоял крепыш, белобрысый парень лет двадцати пяти – двадцати шести, с нетерпением ожидающий, пока тот вытащит из рюкзака доставленный предмет. Оба они и не подозревали, что за ними кто-то наблюдает. Фитиль тревожно оглядывался, переминаясь с ноги на ногу, а белобрысый, не выказывая никакого беспокойства, расставив широко ноги, смотрел прямо перед собой. На божий свет из чрева рюкзака появилась первая деталь, вторая, третья: ствол, ложе и оптический прицел. Белобрысый парень, видимо, имел приличный навык обращения с подобным оружием, потому что, пару раз щелкнув принесенными деталями, через минуту в руках он держал собранный карабин. Быстро же, однако. Через прицел он посмотрел вдаль на опушку леса.

– Четырехкратный. Сойдет. А патроны? Патроны ты, Фитиль, принес?

Фитиль на этот раз не полез в рюкзак, а вытащил небольшую картонную коробку из внутреннего кармана камуфляжной безрукавки.

– Вот двадцать пять штук, – сказал он передавая коробку из рук в руки.

Парень как от зубной боли поморщился от подарка.

– Если я снайпер, то мне поштучно надо их выдавать? А для тренировки? Не мог принести еще несколько коробок?

Фитиль независимо пожал плечами.

– Я здесь при чем, ты это Горилле говори, он твой заказчик.

– И это все? – белобрысый парень разозлился.

– Нет, он тебе еще велел передать деньги, аванс, под будущий заказ, – Фитиль вытащил из другого кармана жилетки толстую пачку денег.

– И кого же он заказал на этот раз? – подбрасывая пачку в руках, спросил белобрысый парень.

– Президента он тебе заказал. Голову его хочет.

Я видел, что после этих слов стало плохо даже киллеру. Он неприятно поежился. А Фитиль, видно, дословно передавал приказ Гориллы.

– Горилла сказал, что президента ему заказал один серьезный заказчик и что ни мне, ни тебе лучше об этом не знать, кто он. Вот тот заказчик и передал тебе этот карабин с оптическим прицелом. Сказал, что он бьет на расстояние два километра, только упреждение надо брать.

– Ты еще меня будешь учить, как из него надо стрелять? – взбешенный киллер, обрадовавшийся сначала карабину, теперь нервничал. Необычный заказ вывел его из равновесия. Он перестал любовно поглаживать оружие и скрипнул зубами.

– Если бы так легко было убить президента, знаешь, сколько человек до меня это сделали бы? До меня тоже охотники были.

Фитиль подавленно молчал. Необычная просьба патрона, Гориллы, заставляла и его чувствовать себя не в своей тарелке.

– Витек, я здесь ни при чем. Передаю на словах то, что мне велели запомнить. А так тобою Горилла доволен. Крыша, говорят, у тебя здесь хорошая. Волноваться нечего. Трудись.

– А где я найду президента, он подумал? – киллер Витек задумчиво склонил вперед лобастую голову.

– Горилла сказал, что если у тебя такой вопрос возникнет, передать тебе следующую информацию. Президент обычно из года в год в это время, ближе к концу лета, наведывается в эти места. Тянет, видно, его сюда что-то. Сколько раз его видели издалека. Он думает, что и в этом году президент должен отметиться.

Киллер Витек, видно, успокоился и с издевательской интонацией в голосе спросил Фитиля:

– Думает! Он, видите ли, думает. Чем Горилла может думать, объясни, Фитиль? – и вдруг неожиданно спросил: – Вот сколько у тебя мозгов Фитиль?

Фитиль покраснел и постарался с достоинством ответить:

– Сколько есть – все мои.

Киллер Витек, у которого слишком быстро проходила смена настроения, укоризненно покачал головой и улыбнулся.

– Как нехорошо со старшими разговариваешь. А мозгов у тебя должно быть чуть более полутора килограммов, кило шестьсот – кило семьсот. Столько у обычного человека бывает. У гения может быть граммов на сто больше. У Тургенева, например, было кило восемьсот. А теперь скажи мне, Фитиль, есть у Гориллы столько мозгов?

Фитиль, обрадованный, что не он попал под язвительный язычок собеседника, опрометчиво согласился:

– У него сроду столько не было, дай бог если грамм триста наберется, и то скрести и скрести сколько придется.

Витек удовлетворенно хмыкнул:

– Вот это я и хотел от тебя услышать. Постараюсь слово в слово при личной встрече передать Горилле.

Есть инфаркт миокарда, есть инсульт, бывает еще столбняк. Нечто среднее между ними случилось с Фитилем. Моментально посерев лицом, он стал оседать на землю. Киллер Витек переполошился.

– Фитиль! Ты что, Фитилек! Я же пошутил. Нужен мне был твой Горилла, как собаке пятая лапа, чтобы я ему еще и стучал. Пойдем в дом, Фитиль, отлежишься до вечера, а автобус придет – уедешь. Я тебя провожу, не волнуйся.

И вдруг Фитиль, державшийся за сердце, моментально выздоровел.

– Провожать меня, спасибо, не надо. Я сам как-нибудь доеду.

Оба друга-подельника скрылись в деревянном доме. Захламленность двора говорила о том, что здесь живут временно. Снимают на лето дачу, дом. И этим снимающим оказался киллер Витек.