Тайна шляпы с сюрпризом

— Голову даю на отсечение, что я видел этого господина. И не впервые. Один раз я уже встретил его у моего дома…

— Правильно, — мягко перебил Франт. — Я разглядывал дом, он мне очень понравился.

— Разве только дом? — язвительно вопросил пан Коленка.

— Минутку, — официальным голосом заявил сержант. — Здесь три дамы утверждают, что пан Кардасевич играет с ними в бридж, а вы стоите на своем. — Он повернулся к бородачу: — У вас что — нибудь пропало?

— Пока еще не знаю, но не могу допустить, чтобы кто — то без разрешения входил в мой дом, да и к тому же через окно.

— Разумеется, пан профессор, — согласился сержант, — это ваше право. Однако если вы без достаточных оснований подозреваете этого господина…

— Без достаточных оснований? — рассерженно закричал пан Коленка. — Извините, а кто подменил мою шляпу?

Я вся обратилась в слух. Вот оно! Расследование пошло по новому пути, который интересовал меня больше всего. Но почему пан Коленка задал вдруг этот вопрос? Еще сегодня утром он оставил меня в дураках, позволив Франту обвести себя вокруг пальца, а сейчас неожиданно вспомнил!

— Какая шляпа? — заинтересовал сержант.

— Вот именно, — вскользь заметил Франт. — Я ведь объяснил вам утром…

— То было утром, — оборвал его виолончелист. — С утра многое изменилось. Теперь я уж твердо знаю, что шляпу подменили вы. Вам нелегко будет отпереться. Вас видела эта девочка…

Я струсила, подо мной подгибались ноги, но делать было нечего. Меня призывали в свидетели, и я выступила вперед. Окружающие смотрели на меня так, будто я выскочила из — под земли. А больше вех удивилась моя мама.

— Крыся! — взмолилась она, заламывая руки. — Я ведь так тебя просила, не вмешивайся в дела взрослых!

— О, вот именно, — с готовностью подтвердил Франт. — Я хотел даже сказать вам, что у этого милого создания слишком буйное воображение…

— Это ваши выдумки! — прервал его пан Коленка.

— Спокойней, спокойней, граждане! — увещевал спорящих сержант. — Я ничего не понимаю. Прошу говорить поочередно.

И я бесстрастно, как на уроке, заговорила:

— Это правда, в субботу перед полуднем в кафе "Янтарь" я видела, как этот господин подменил шляпу.

— Смешно, — вмешался Франт. Постукивая трубочкой о ладонь, он повернулся к сержанту: — Сейчас я вам объясню. Я не мог подменить шляпу, поскольку в субботу перед обедом не был в "Янтаре".

— Был! — заорала я, не в состоянии выслушивать больше его наглую ложь.

— Крыся, ради бога! — Мама снова всплеснула руками. — Если пан инженер утверждает, что не был в "Янтаре"…

— Был! Был! Был! — Я в ярости затопала ногами.

— О, пожалуйста, — произнес Франт с почти сатанинской усмешкой. — Даже у ее матери сложилось о ней вполне определенное представление.

— Простите, — вступилась мама, — разумеется, моя Крыся может иногда пофантазировать.

— Это не фантазия! Это правда! — закричала я. У меня навернулись слезы, но я не заплакала, не хотела ронять своего достоинства. Что бы тогда обо мне подумали? Я только дрожала от злости и теребила рукав свитера.

Мама взяла меня за руку.

— Успокойся, милая. Все это не для тебя… Не для тебя, Крыся. — Внезапно она повернулась лицом к пану Коленке. — Меня очень удивляет, что вы впутываете в свои дела малолетнего ребенка.

Пан Коленка раскрыл было рот, чтобы ответить, но не успел произнести ни слова, так как мама, держа меня за руку, потянула, как овечку, за собой в холл.

Что за позор! И это унижают меня, Девятку, главаря гангстерской банды с Саской Кемпы!

ВТОРНИК

На пляже

Во вторник течение событий для меня временно приостановилось, ибо я не должна была больше вмешиваться в дела взрослых. Такое решение принял семейный совет за ужином. Нервничала мама, нервничал папа, а с ними и Яцек, который всегда делал то же, что и папа. А мне надлежало вести себя разумно, соображая, где и что творится.

Погода была прекрасная, и мы всей семьей отправились на пляж. "Чтобы хоть отчасти компенсировать расходы на пребывание в Небоже". По крайней мере, так говорил папа. По его словам, самое ценное в жизни — это здоровье, и мы вдыхали насыщенный йодом воздух. В результате возрастала стойкость наших миндалин к вредоносному воздействию любых бактерий, а наши легкие вбирали в себя про запас кислород и озон, которые составляют какой — то там процент воздуха.

Папа с Яцеком возводили из песка исполинский замок, мама с докторшей из Жешува, выставив на солнце спины, лакомились новейшими сплетнями, а я не могла найти себе места и пошла искупаться в море.

Едва отплыв от берега, я заметила, как мне вначале показалось, оторвавшийся во время шторма буй. Но тут же сообразила, что это не буй, а голова моего хорошего знакомого пана Валерия Коленки.

— Увидев меня, он подплыл ближе и крикнул:

— Наглец!

— Простите, кто наглец? — спросила я.

— Этот инженер Кардасевич, или как его там. Представь себе, Девятка, он заявил, что всю эту историю с подменой шляпы я высосал из пальца.

— Наглец! — повторила я. — Уже второй раз он оставляет нас в дураках. Интересно, чем закончился этот скандал в гостинице?

— Хо! — фыркнул пан Коленка, словно кит. — Эта история только началась. Ты меня еще не знаешь. Правда, я немножко растерялся, но теперь не позволю дурачить себя.

— Конечно, — поддакнула я.

— Наглец! — Виолончелист прямо кипел от злости. — Он обвинил меня в том, что я его оклеветал и без каких — либо оснований напустил на него милицию.

— А что со шляпой?

— Прошу извинить меня за то утреннее происшествие. Теперь я уверен, ты видела, как он подменил шляпу.

— Слишком поздно! — бросила я насмешливо.

— Прости, Девятка. Я был так взвинчен, а ты несла такую несусветную чушь, что я поверил этому мошеннику. Но впредь он меня попомнит!

— Попомнит, — повторила я, имея в виду, естественно, себя и Мацека.

— И вообще он просчитался, — заявил пан Коленка, переворачиваясь в воде на спину. Теперь над поверхностью воды возвышались как бы два плавающих буя — голова и округлый животик пана Коленки. И мне стало весело и легко. Мы плаваем, разговариваем о загадочных событиях, нас окружает море, и нежно покачивает ласковая волна, а над нами в синем небе сияет солнце.

— И это еще не все, — произнес после недолгой паузы пан Коленка. — Он не только подменил мою шляпу, но потом стащил и ту, которая осталась на вешалке.

— Не может быть!

— Точно, — подтвердил пан Коленка, — сам проверил. Он думал, я наивный простофиля. Просчитался, моя дорогая.

— А как вы проверили?

— У меня свой способ. Просто под отворот остававшейся в кафе шляпы я засунул старый трамвайный билет. Он, конечно, не догадался и стащил эту шляпу вместе с трамвайным билетом. А когда ты ушла, он показал ее мне. Будь спокойна, я заглянул внутрь шляпы и увидел билет.

— А почему вы не сказали ему об этом?

— Дураков нет! Меня интересует моя шляпа, а не его. Придет время, я все ему выложу, и тогда он не забудет меня до самой смерти.

— До самой смерти, — насмешливо повторила я. — Удивительно, однако. Сегодня уже вторник, завтра среда, а вы вместо поисков шляпы занимаетесь тем, что плаваете, играете на виолончели или тушите бобы.

— Говорю тебе, Девятка, бобы были божественные. — Пан Коленка сладостно причмокнул. — Жаль, что не мог тебя пригласить.

— Жаль… И вчерашний концерт был, кажется, тоже очень хорош.

— Что поделаешь. Когда человека допечет, он ищет спасения в музыке.

— Не понимаю, — коварно подзуживала я, — речь идет о ста тысячах, а вы ищете покоя.

— Деньги — это еще не все, моя Девятка. Это еще не все…

— Есть вещи более важные, — попробовала я подойти хитрее, — например, голубая папка…

Замерев от неожиданности и перестав работать руками, пан Коленка едва не пошел ко дну.