Тайна старого подземелья

— Ну, Тимми, теперь стой здесь спокойно, не шуми, — прошептала Джордж. — Если кто-то появится, дашь знать лаем, а так — ни-ни. Мы спускаемся в подземелье.

— Может, я лучше останусь здесь с Тимми? — вдруг сказала Энн. Ей очень не понравился темный, зияющий вход в подземелье. — Знаешь, Джордж, Тимми одному будет неуютно и страшно.

Ребята тихонько захихикали. Они поняли, что самой Энн страшновато. Джулиан крепко сжал ее руку.

— Тогда оставайся здесь, — мягко сказал он. — Составишь компанию Тимми.

Джулиан, Джордж и Дик стали спускаться по длинной лестнице, которая вела в глубокое старинное подземелье замка Киррин. Прошлым летом, когда искали пропавшее сокровище, они здесь побывали, теперь вот пришлось снова сюда спуститься.

Они долго шли по ступенькам, затем проходили мимо множества вырубленных в скале под замком камер или темниц. Одни были довольно просторные, другие поменьше — жуткие, сырые подземные казематы, в которых, вероятно, томились в давние времена несчастные узники.

Ребята осторожно продвигались по темным коридорам. У Джулиана был кусочек мела, и он время от времени делал метки на скалистых стенках, чтобы легче было найти обратную дорогу.

Внезапно они услышали голоса и увидели свет. Дети остановились, стали переговариваться шепотом.

— Они как раз в той комнате, где мы в прошлом году нашли клад! Видно, тут они и расположились. Как будем кричать?

— Я буду коровой, — сказал Дик. — Я умею мычать, точно как корова. Да, я буду коровой.

— А я овцой, — сказал Джулиан, — Ты, Джордж, изображай лошадь. Будешь ржать и фыркать по лошадиному. Ну, Дик, начинай!

И Дик начал. Спрятавшись за выступом скалы, он вдруг тоскливо замычал, как страдающая от боли корова. Эхо вмиг подхватило его мычание, ответило ещё более громким, и оно прокатилось по подземным переходам, — казалось, там бродят тысячи коров и все, не переставая, мычат.

— Муу-уу-УУУУУУУУУУУ, ууу-уу-УУУУУУ-УУУ!

Семейство Стик, все трое, с изумлением и страхом вслушивались в эти внезапно раздавшиеся, леденящие душу звуки.

— Что это, мама? — спросил Эдгар, чуть не плача. А Вонючка забилась в самый дальний угол.

— Это коровы, — с недоумением сказал мистер Стик. — Да, кажется, это коровы. Разве вы не слышите мычание? Но как могли сюда попасть коровы?

— Что за глупости! — сказала миссис Стик, немного оправившись от испуга. — Коровы в подземелье? Да ты рехнулся! Потом тебе ещё померещатся овцы!

Получилось очень забавно, что она это сказала как раз в тот момент, когда Джулиан начал блеять, подражая целому стаду овец. Долгое вибрирующее блеянье «бээ-бээ-ээ» сразу было подхвачено эхом, словно сотни бедных заблудившихся овечек с жалобным блеяньем пытались найти дорогу в этом подземелье!

Побелев как мел, мистер Стик вскочил с места.

— Ну что, разве ж теперь это не овцы? — сказал он. — Что тут творится? Ох, треклятое подземелье! Недаром оно мне никогда не нравилось.

— Бээ-бээ-бээ-ээ-ЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭ! — снова и снова накатывалось волнами печальное блеянье. И тут Джордж начала ржать то басовито, то заливисто, как нетерпеливая лошадка. Изображая лошадь, девочка в темноте мотала головой, фыркала, даже топала ногой — и эхо повторяло топот. Ржанье, фырканье, топот обрушивались на перепуганных Стиков лавиной звуков во много раз более громких.

Бедная Вонючка принялась жалобно скулить. Она была еле жива от страха — прижалась к полу так, будто хотела совсем расплющиться и исчезнуть. Эдгар уцепился за руку матери.

— Давай поднимемся наверх, — сказал он. — Я не могу здесь оставаться. В этом подземелье бродят сотни овец, и лошадей, и коров, ты же слышишь? Конечно, это призраки, но у них почему-то есть голоса и копыта, и я их боюсь.

Мистер Стик вышел за дверь их комнаты и громко гаркнул:

— Убирайтесь! Кто бы вы ни были, пошли прочь!

Джордж захихикала. Потом очень низким грубым голосом пробасила:

— Берегитесь!

И эхо загромыхало по всем углам и закоулкам: — ИТЕСЬ! ИТЕСЬ! ИТЕСЬ-ТЕСЬ-ТЕСЬ!

Мистер Стик быстро вернулся к своим и, захлопнув массивную деревянную дверь, зажег ещё одну свечу. Руки его дрожали.

— Оч-ч-чень странно это все, — сказал он. — Нет, если такие штуки будут повторяться каждую ночь, мы здесь жить не сможем.

На Джулиана, Дика и Джордж напал такой приступ смеха, что они уже больше не могли подражать коровам, лошадям и овцам. Зато Джордж попробовала изобразить свинью и так натурально захрюкала и завизжала, что Дик прямо покатился от хохота. Хрюканье и визг, разумеется, эхо сразу же разнесло повсюду.

— Уйдем, — прошептал Джулиан, — не то я лопну, я не могу сдержать хохот! Уйдем!

— Уйдем! — шепотом повторило эхо. — Уйдем-дем-дем!

Спотыкаясь и оступаясь, они поспешили к лестнице, зажимая рты носовыми платками, — при свете фонаря были хорошо видны отметки мелом, которые делал Джулиан. Благодаря им заблудиться было невозможно.

Подойдя в лестнице, дети поднялись, уселись на ступеньке вместе с Энн и Тимми и, давясь от хохота, стали рассказывать о своих похождениях.

— Старина Стик заорал нам, чтобы мы убирались, — сказала Джордж. — Видно, жутко перепугались. А что до Вонючки, она даже не пикнула, её мы не слышали. Ручаюсь, после такого переполоха вся семейка завтра отсюда сбежит! Они до смерти перепуганы.

— О, это было потрясающе! — сказал Джулиан. — Очень жаль, что меня разобрал смех. Я чувствовал, что вот-вот начну трубить, как трубят слоны. Вот бы эхо тогда порезвилось!

— Интересно, чего эта семейка пожаловала на остров? — задумчиво сказал Дик. — Оставили без призора Киррин-коттедж, однако приехали они сюда не за нами. Видно, и впрямь связаны с контрабандистами. Поэтому, думаю, миссис Стик и нанялась к твоей маме, Джордж, — чтобы быть поближе к острову в нужный час, когда контрабандистам понадобится её помощь.

— А нельзя ли нам вернуться в Киррин-коттедж, а? — спросила Энн, которой при всей её любви к острову, теперь, когда тут обосновались Стики, было на нем страшновато.

— Вернуться! Отказаться от интересного приключения в самом его начале! — сердито сказала Джордж, — Ну и глупышка ты, Энн. Возвращайся, если хочешь, но я уверена, что с тобой никто не поедет.

— Ну нет, Энн останется с нами, — сказал Джулиан, зная, что Энн обидится на предложение покинуть друзей. — Уедут отсюда Стики, уж за это не беспокойтесь!

— Пойдем обратно в пещеру, — сказала Энн, стосковавшись по их надежному убежищу и уютному свету свечи. Ребята пересекли двор и подошли к окружавшей замок невысокой стене. Перебравшись через нее, они направились к утесу. Там Джулиан включил фонарик, считая, что теперь это безопасно — было темно, хоть глаз выколи, и он вовсе не желал, чтобы кто-то из них нечаянно провалился в пещеру, вместо того чтобы спуститься, как всегда, по веревке.

Джулиан стоял у отверстия и светил фонариком, чтобы все могли по очереди спокойно спуститься. Когда остальные уже были в пещере, он вдруг поднял глаза, глянул на море — в темноте что-то светилось.

Да, в море светился огонек, причем он мигал, будто подавая сигналы. Наверно, заметили его фонарик! Джулиан напряженно всматривался — посылают ли сигналы с какого-то судна и далеко ли оно. Что означают эти сигналы?

«Может быть, они хотят привезти ещё товары на старый корабль, чтобы Стики потом забрали? — думал Джулиан. — Интересно было бы узнать. Как я хотел бы в этом убедиться! Но если Стики здесь, идти на старую посудину при дневном свете слишком опасно».

Сигнализация продолжалась довольно долго — очевидно, передавали какое-то известие. А какое, Джулиану догадаться было невозможно. Он только видел мигающий огонек. Но наверняка этими сигналами передают какое-то сообщение семейству Стик.

«Ну, этой ночью сообщение до них не дойдет, — со злорадством подумал Джулиан, когда сигнализация наконец прекратилась. — Уверен, что вся семейка сидит там, в подземелье, и носу не высунет — уж слишком застращали их овцы, и коровы, и лошади, которые бродят по подземелью».