Живые фонарики

— Так это сам Ленин был? — не веря своим ушам, переспрашиваю.

Рассмеялся матрос:

— Вот чудак, Ленина не угадал! Да ты, наверное, думал, Ленин — это богатырь какой-то, великан огромный… Ещё бы: царя сверг, мильон буржуев одолел! Слово скажет — по всему миру слышно! Это всё так. Сила в нём необыкновенная, а человек он простой, обыкновенный. Наш товарищ Ленин. Проще сказать — Ильич. Теперь знай, кого охраняешь. Смотри зорче, солдат!

Объяснил и ушёл в караулку, крикнув ещё раз:

— Через полчаса сменим! Приходи чай пить!

Ушёл матрос, а мне жарко стало. Так сердце в груди и зажглось. Как же это я нашего вождя на морозе держал, на студёном ветру?

Не помню, как и сменили меня, как чаем из ленинского чайника, посмеиваясь, дружки солдаты угощали. Вдруг вызывают:

— Андрей Найманов, к товарищу Ленину!

Иду, а ноги заплетаются. Вот и кабинет. Часовые все наши, знакомые рабочие-красногвардейцы. Смотрят на меня с опаской: чем-то, мол, провинился солдат.

Не помню, как вошёл, что сказал, приложив руку к папахе.

Только вижу — лицо у Владимира Ильича не сердитое. Нет, рассматривает меня Ленин добрым взглядом. Достаёт что-то, протягивает мне и говорит:

— Вот вам варежки. В них хорошо винтовку держать, очень тёплые. Это мне одна крестьянка подарила, добрая женщина.

Смотрю — обыкновенные чёрные варежки. Деревенские. Но указательный палец отдельно связан, чтобы удобно было из винтовки стрелять. Для солдат очень хороши.

Нравятся, а брать стесняюсь.

— Ничего, — говорит Ленин, — берите, берите, они вам нужнее. А у меня есть перчатки.

Сказал я спасибо и повернулся кругом…

Дед Андрей умолк, прикрыв ладонью глаза. Словно хотел ещё раз увидеть эту дорогую сердцу картину.

— Да, вот такой получил я от товарища Ленина подарок бесценный.

— Бесценный, а не сберёг! — сдвинула брови внучка Наташа, пионерка. — Они заштопанные! Как же ты изорвал так ленинские варежки?

— Солдатское дело. Они рвались — я их штопал.

— Ты бы их получше спрятал, дедушка! — так и всплеснула руками внучка Мариша.

Дед Андрей усмехнулся:

— Разве это бриллианты какие — прятать? Обыкновенные варежки. Ленин мне их не зря подарил, а для пользы дела.

— Белых бить! — крикнул непонятливым сестрёнкам маленький Яша.

ЛЕСНОЙ ПОРТНОЙ

ЛЕСНОЙ ПОРТНОЙ

Вы не слышали сказку про лесного портного? Ну так послушайте.

Выпал однажды ранний снег. Обрадовались ребята, что он мягкий да липкий, — давай из него шары катать, снежных баб лепить. Обрадовались и зайчишки. Скачут, резвятся, ушами встряхивают — щекочут их снежинки. И так забавно: прыгнешь — а за тобой четыре следа остаются. Два поменьше, два побольше. Можно на снегу красивые узоры вышивать.

Резвится детвора, а зайчиха-мать чуть не плачет. Села под ёлкой, подпёрла щёку лапой и головой капает:

— Детушки вы мои, лапушки, чему же вы радуетесь, глупые! Ведь по этим следам вас теперь не только лобастый волк — любой охотник найдёт!

— Ничего, — пищат зайчата, — мы так следы запутаем, что и лисичка-хитричка нас не разыщет!

А зайчиха не унимается, горюет:

— Ай, зимушка-зима, зачем, ранняя, пришла — у меня нет зипуна! Зачем выпал первый снег — ведь у зайчат моих белых шубок нет!

— Ничего, — пищат задорные малыши, — нам и в летних пальтишках тепло!

— Да не в тепле дело. Беда, что кругом бело, а ваши одёжки серы. Теперь вас не только глазастая сова увидит — любая горластая ворона обидит!

Слышит эти причитания ёжик в своей избушке. Лежит, нежась, на перине из сухих листьев, босые подошвы под себя поджимает, в ледяное окошко щурится на белый снег и думает:

«Хорошо, что я вовремя спать залёг! Меня теперь никто не потревожит. Только жалко мне зайцев, плохо будет им…»

Только он это подумал, откуда ни возьмись-ворона. Увидела зайчат, распустила когти, разинула клюв — хвать! — да промахнулась. Бросились зайчишки в разные стороны, а самый маленький прямо к ёжику в нору угодил и испугался:

— Ой, кто здесь?

— А ты потише! — рассердился ёж. — Повежливей…

— Кто вы такой? Почему вы босой, когда зима? — удивился зайчонок.

— Я лесной портной. А тебе что?

— Портной? Вот как чудесно! Нам же нужно белые шубки шить.

— Чтобы шубы шить, надо иголки иметь.

— Иголки? Да мы их сколько угодно наберём под ёлками.

— Мягковаты будут.

— Нет, они замёрзли, твёрдые. Я даже укололся.

— Ладно, тащите.

Быстро набрали зайчата самых длинных и крепких иголок:

— Шейте поскорей нам шубки, пожалуйста, дядя портной!

— Чтобы шубы шить, надо нитки иметь.

— Нитки? Это такие тоненькие? Мы их сколько угодно на дороге наберём. Они вместе с сеном попадаются. Если их едим, потом животы болят.

— Не подбирайте с земли всякую- гадость! Это конские волосы… Ну ладно, сойдут, только собирайте белые и не таскайте мне чёрные!

— Ладно, хорошо, постараемся! — обрадовались малыши.

При свете месяца выбежали зайчата на луговую дорогу, полакомились былинками сена, что натрусились из полных возов, насбирали белых волос, что выпали из конских хвостов, и притащили их ежу-портному вместо ниток. Хороши были эти белые нитки, да только коротковаты.

Поворчал лесной портной, однако обошёлся. Снял с зайчат мерки, сел в своём домике на корточки и давай из снежного покрова шубы шить.

Все короткие нитки вдел в иголки и так ловко получается — как настоящий портной шьёт. Одна нитка у него кончится, он другую иголку с ниткой берёт; а пустую, чтобы не потерять, себе в спину втыкает. Ловко шил! И так увлёкся, что весь иголками утыкался.

Постучал ноготком в окошко из льдинки, позвал детвору:

— А ну, получайте белые шубки!

Набежали зайчата, вырядились, как на праздник. В таких шубках и к деду-морозу на ёлку не стыдно показаться. Стали зайчата беленькие, вот только хвосты остались серые.

— Извините, материалу немного не хватило, — любуясь своей работой, сказал ёжик.

Зевнул и лёг спать, забыв вынуть из спины иголки: устал очень.

Поблагодарили его зайчата — кто морковкой, кто капустной кочерыжкой — и разбежались по зимнему лесу.

В белых шубках на белом снегу — попробуй-ка их найди! Родная мать не сыщет, только по серым пушистым хвостикам и угадывает.

Обозлилась лиса, что зайчат никак переловить не может, и решила отомстить ежу.

Весело провели зайчата зиму, а пришла весна — словно растаяли их белые шубки, когда стали не нужны.

Вылез из своей избушки ёжик, щурится на солнышко, а лиса тут как тут:

— Ага, попался, лесной портной! Вот я тебя вместо зайчат самого съем!

Ёжик от страха в клубок свернулся.

— Так, так, — оскалилась лиса, — свернись, колобок, поудобней! — Разинула пасть — да как ёжика хвать!

Схватила и укололась. Не знала, плутовка, что у лесного портного за зиму все иголки к спине приросли. С тех пор побаивается лиса трогать ёжика.

Лишь только наступит зима, зайчата новые иголки несут, а ёжик им белые шубки шьёт.

Вот и всё. А вы этого ещё не знали?