Суп из золотых рыбок

Мама раздала нам по бутерброду, и мы уселись кружком под зонтиком.

— Ну что, как я придумал? — спросил папа, который после нашей морской прогулки будто слегка помолодел.

Надо заметить, что последний прыжок папе не слишком удался, Жан Г., поскользнувшись на понтоне, содрал себе в кровь коленки, а на зубах у всех хрустел песок, которым Жан Е. бросался направо и налево, но все были довольны.

— Супер! — ответили мы хором.

— Первый раз ем бутерброды с наждачкой, — съязвил Жан А.

— А соли нет? — спросил я.

— Опусти помидор в воду, — предложил Жан В. и сам побежал к морю «солить» свой помидор.

— Странно… бутерброды с ветчиной и огурцами, но без огурцов! — недоумевал Жан Г.

— Все претензии по поводу огурцов, пожалуйста, к папе, — сказала мама.

Плавленые сырки на солнце совсем растаяли, а лимонад был больше похож на газированный чай — к тому же мы забыли стаканчики, и пришлось пить из горла. Жан А. напускал целую бутылку слюней, ну да ладно… На войне как на войне, как любит говорить папа. Это все-таки наш первый пикник в Тулоне, и никому не хотелось портить настроение из-за ерунды. Когда мы ходим на пляж с мамой и папой, нам не разрешают купаться в течение двух часов после еды. Так лучше для пищеварения. Папа очень хороший врач, и он говорит, что если не подождать, от холодной воды можно упасть в обморок.

— А сто такое «обмалок»? — забеспокоился Жан Д.

— Это то, что может с тобой случиться, если сразу после еды побежать в воду, — объяснил папа.

И Жан Д. заплакал.

— Ты чего? — спросил папа.

— А Веллингтон и Антлекот тозе упадут в обмалок? — рыдал Жан Д.

— О! Не волнуйся, рыбок это не касается, — успокоил его папа.

— Тотьно? — всхлипывал Жан Д. — То есть им мозно в воду плямо сейтяс?

— Кому можно в воду? — не понял папа.

— Моим золотым лыбкам! — пропищал Жан Д., доставая из сумки то, что тайком привез на пляж: в пакетике с водой барахтались Веллингтон и Антрекот!

— Ты хочешь сказать, что взял рыбок с собой?.. — папа не поверил своим глазам.

— Им зе было бы скусно дома одним! — объяснил Жан Д. сконфуженно.

— Почему всем можно купаться, а им нельзя? — вступился за брата Жан Г.

— Вот-вот, — подключился Жан В. — Они же только здесь и могут найти себе новых друзей.

Папа покраснел, как после прыжка в воду. А мама, как всегда, подошла к вопросу с практической точки зрения, предварительно осмотрев пакетик:

— Он жарил их на солнце полдня… Нужно срочно что-то делать, а то они скоро закипят.

— Кажется, я знаю, — нашелся Жан В. — Давайте опустим их в воду, чтобы охладить.

— Чтобы их акулы съели? — злорадствовал Жан А.

— А мы их в сачке опустим, — добавил Жан Г. — Они освежатся, но не уплывут.

— Я им сказу, стобы поплыгали тють-тють в воде! — придумал Жан Д.

— Давай сразу Олимпийские игры устроим, чего уж мелочиться, — съязвил Жан А.

— Дорогая, когда я в следующий раз решу пригласить всех на пикник, напомни мне, чтобы я не забыл проглотить язык! — терял терпение папа.

Так или иначе, единственными, кто не сгорел в тот день на солнце, были Веллингтон и Антрекот.

Пока Жан Д. и Жан Г. опускали золотых рыбок в воду, мы с Жаном А. пытались закопать Жана В. по шею в песок. Папа даже умудрился подремать, спрятавшись в тени вместе с Жаном Е. Когда он открыл глаза, то увидел торчащую голову Жана В., похожую на кокосовый орех, который вот-вот смоет волной. Вскрикнув, папа разбудил Жана E., и тот сразу же принялся реветь.

— Так, а ну-ка все в воду! — скомандовала мама. — Остудите свой пыл.

— А как зе обмалок? — уточнил Жан Д.

В любом случае стекло на часах Жана В. запотело, и у нас не было шансов узнать, прошли обязательные два часа или нет.

Под конец Жан В. почему-то решил запустить мою летающую тарелку прямо в голову толстому дяде на соседнем полотенце. Тут мама не выдержала и сказала, что нам пора домой. Все наши плавки были в песке, а полотенца — в грязи и водорослях. Вдобавок ко всему Жану Е. удалось-таки раскусить тюбик с — солнцезащитным кремом, и он радостно его сосал, как бутылочку с молоком.

— Прекрасно отдохнули, — подытожила мама, пока мы толкались в кабинке для переодевания, пытаясь натянуть на себя сухую одежду. — Не правда ли, дорогой?

Папа молчал и заталкивал на крышу автомобиля каноэ, с которого ручьями стекала вода. Слыша ругательства, которые он бормотал себе под нос, мы сразу поняли, что по дороге домой лучше вести себя потише.

— Тот, кому в следующий раз придет в голову светлая мысль поехать на пикник, — процедил папа сквозь зубы, когда мы все загрузились в машину, — будет отправлен на перевоспитание в спецотряд «морских котиков». Уж я об этом позабочусь!

Холм Касторов

Наш новый сад был довольно маленьким. Правда, перед домом еще оказался небольшой дворик, где можно было устраивать гонки на велосипедах, а сбоку — огородик.

Каждый вечер после школы мы с Жаном А. со скоростью света делали уроки, чтобы побыстрее пойти на наш холм. «Наш холм» — это огромная насыпь из камней, до самой вершины заросшая миндальными деревьями и разными кустами. Это наше место, только для старших. Сюда можно попасть через дырку в сетке, которой обнесен наш сад. В первый раз, решив подняться на холм, мы захватили все наше детективное снаряжение: кряхтящие рации, старую веревку от качелей, компас и мой перочинный ножик с отверткой, штопором и открывалкой, а также несколько пачек мюсли, водонепроницаемый фонарик и «Азбуку юного скаута», где рассказывается, как соорудить хижину или перейти горную реку по самодельному подвесному мосту.

— Я буду командиром нашей разведгруппы, — заявил Жан А., который всегда хочет быть главным.

— Командир разведгруппы в очках? — удивился я. — Очень смешно.

— Или командую я, или не покажу секретный ход, — решительно сказал Жан А.

— Что за секретный ход? — вмешался Жан В., который всегда подслушивает.

— Тебя это не касается, редиска! Мы с мелочью не разговариваем, — огрызнулся Жан А.

— Ты забыл, что я мастер броска через голову? — пригрозил Жан В.

Жан В. терпеть не может, когда его называют «мелочью». Он хочет быть, как старшие, особенно когда мы, как сейчас, собираемся в суперопасную экспедицию.

— Давай, попробуй! — подначивал Жан А.

— Я мог бы удушить тебя одной рукой по системе джиу-джитсу, — продолжал хвастаться Жан В., пытаясь подсмотреть, чем мы набили наши рюкзаки.

— Мелким на холм нельзя, — предупредил я, — или всем мало не покажется!

— Великий индейский вождь желает сыграть с бледнолицыми, — раздался голос Жана Г., который вбежал в комнату, размахивая своим томагавком. — Ча!

— Я тозе! — пропищал Жан Д. — Я тозе хатю в секлетный ход.

Жан А. схватился за голову.

— Только не это, — простонал он. — Мелкие атакуют…

— Папуз еще очень маленький, папуз не может идти с вождем на войну, — объяснил Жан Г. — Папуз остается дома. Ча!

— Лучше бы ты отрезал ему язык. Он все равно у него заплетается, — предложил я.

— Ты хотеть, чтобы я рубить твоя голова? — не унимался Жан Г., который достал из набора индейца топор. — Ча!

— Сам ты ча! Я сейчас тебе такую ча устрою!

— Все еще думаешь обижать маленьких? — вступился Жан В. — Смотри, перед тобой — настоящий мастер боевых искусств!

— Ну сейчас вам не поздоровится, — предупредил Жан А., и мы начали кататься по полу, размахивая кулаками. Однако мы быстро поняли, что этого-то и добивался Жан В. Сейчас придет мама и всех накажет, а значит, нам не разрешат пойти на холм.

Впрочем, это не помешало нам отвесить младшим еще парочку тумаков, выкрикивая при этом боевые кличи. Мама не заставила себя долго ждать.

— Разведчики, вас ждет спецзадание — бакалейная лавка, — скомандовала мама. — Середнячки убирают вигвам. А папуз со мной на кухню — поможешь почистить яблоки для пирога.