Барбара и осенние собаки

— Да, птицы все такие умные, — сказала Барбара. — Но теперь я точно должна идти домой. Так и так меня будут ругать. Не огорчайся! — крикнула Барбара и заспешила к своему дому. Конечно, её стали ругать. И у папы-мамы, и у Маргит была в запасе куча упрёков. Если с родителями можно было как-нибудь договориться, то старшая сестра продолжала придираться. Даже через некоторое время, когда Барбара уже сидела за учебниками, она просунула голову в приоткрытую дверь и прошипела:

— Нет, ты скажи мне, о чем это ты разговариваешь с этими пацанами, и тебе не скучно? Например, с этим Лаури?

— Ты видишь, я учу уроки! — отчаялась Барбара. — Можешь быть уверенной, что о том, как вытирать пыль и о стирке носков, мы не говорили! — зло огрызнулась она, видя, что сестра и не собирается оставлять её в покое.

— Этому я поверю, ты и сама ничего об этом не знаешь, — ухмыльнулась Маргит. — Ты можешь валяться в пыли, надевать грязные носки, а в голове у тебя всякие завиральные истории!

— Завиральные истории! — передразнила Барбара жеманный голосок сестры. — С Лаури мы говорили, например, о Моцарте, если хочешь знать.

— О-о! — Маргит покачала головой и ушла в прихожую. Барбара слышала, как сестра после только что прозвучавшей трели телефона сняла трубку и строгим голосом сказала: — Алло! Да, она дома, но учит уроки. Ладно, я передам. Сразу же? Ну, знаешь. Хорошо, спокойной ночи.

— Меня звали? — окликнула Барбара.

— Этот твой поклонник, который интересуется Моцартом, сообщил, что у него теперь есть Мими! — съязвила Маргит. — Так что спокойно учись дальше.

— Ура-аа! Мими вернулась! — закричала Барбара на всю квартиру. Похоже, что никто не разделял её радости, только в прихожей был слышен стук хвоста Чапы. — Вот здорово!

5

— Теперь я знаю, что такое несчастная любовь! — вздохнула Барбара. — Это словно ты видишь плохой сон, из которого никак не выйти. Вроде знаешь, что есть выход, но не можешь его найти…

Чапа сочувственно вилял хвостом. Как только дверь за папой-мамой и Маргит закрылась и в двери щёлкнул замок, пёс сиганул в комнату Барбары. Он знал, что Барбаре нужен друг.

— Ну, я, например, это знаю совершенно точно, что мама и папа заботятся обо мне, Маргит… она тоже старается быть хорошей, по-своему. Я тоже забочусь о папе-маме, но мы не можем понять друг друга! — размышляла Барбара. — Иногда мне кажется, что они считают меня не совсем нормальным человеком. Вообще… кажется, большинство взрослых считают, что дети не совсем нормальные, а взрослым людям, чтобы они не предпринимали, им всё позволено. Но я вижу, как раздражает маму тётя Ева, когда она, приходя к нам в гости, каждый раз без разрешения начинает копаться в шкафах, спрашивая «Что у тебя здесь?» и «Что ты там хранишь?». Но мама всегда скрывает своё негодование, хотя с облегчением вздыхает, когда тётя Ева уходит. Дядя Арви надоедает всем своими бесконечными анекдотами, которых никто не понимает, но разве его кто-то в этом упрекает? Никогда! А надо мной, которую они знают со дня рождения, издеваются и называют врунишкой, фантазёркой и Андерсеном, потому что всё, что я говорю, — это сказка!

Чапа вздохнул и растянулся на полу.

— Ну нет, если бы я на самом деле хотела сочинять сказки, разве я не смогла бы придумать какую-нибудь красивую историю про принцессу? — продолжала Барбара грустно утешать себя. — Какое удовольствие придумывать про таких типов, как этот неопрятный вор собак? Если бы они однажды выслушали меня внимательно, может, тогда поверили бы? А вот нет, проще обозвать другого врунишкой и гордо всем вместе пойти в кино, прихватив при этом и мои ключи! Как будто я ребёнок или какой-то преступник. Нет, если я и чувствую что-то к моим родителям, то это — только несчастная любовь!

Барбара почувствовала, как глаза наполнились слезами, но какая польза от этих слёз! Довольно унизительно было думать, что её посадили на целый вечер в заточение только потому, что накануне она помогала Лаури искать Мими и что она — совершенно случайно — сегодня получила по математике три с минусом! У некоторых детей ничего кроме троек в дневнике и не водится, есть такие, которые даже рады таким отметкам! Так им и надо, если она сегодня вообще не будет смотреть в учебники, а завтра получит даже двойку, поднимет руку и попросит поставить ей двойку, что тогда?! Лучшим наказанием для них было бы, если бы в доме вдруг возник пожар или квартиру залило бы водой. Они вернутся довольные и весёлые из кино, а от дочери, оставленной в заточении, останется только обгоревший или утонувший труп. Бр-р!

— Ведь мамы щенков не бывают такими безжалостными к щенкам, правда? — обратилась девочка к Чапе.

— Да, всякое бывает, — ответил щенок, — ведь детей надо воспитывать! Меня мама несколько раз трепала за ухо, и задним числом можно сказать, что за дело. А знаешь, что в наших краях видели Нильса?

— Нильса? — удивилась Барбара. — Это невозможно. Как он сюда попал? Ведь бродячих собак не берут в самолёт, а пешком такое расстояние он не смог бы протопать! Может, это какой-то другой, похожий на Нильса сенбернар?

— Нет, как ни один человек не похож на другого, так и собаки, хотя они одной породы. Я не поверил своему носу, когда почувствовал на берегу озера слабый запах Нильса, а сегодня рано утром, когда мы гуляли с твоим папой и я встретился с собаками из соседнего дома, они все как один подтвердили: Нильс пришёл сюда с гор и ищет тебя и своих бывших хозяев.

— Чапа, ты опять умеешь разговаривать! — обрадовалась Барбара. — Почему ты раньше ничего не говорил на человеческом языке?

— А может, это ты опять стала меня понимать? — улыбнулся Чапа.

Телефонный звонок позвал Барбару в прихожую. Это был Лаури, который от большого счастья, что вернулась Мими, даже не пошёл утром в школу.

— Мими вернулась, вчера я сказал об этом твоей маме или сестре. Она была немного потрёпанной и хромала на левую переднюю лапу, но главное, что жива. Я уже сходил с ней утром к ветеринару, лапу перевязали, а собака всё время хочет стащить бинт с лапы. Но я хотел сказать тебе совсем другое. Приходи к нам, так лучше всё обговорить, — позвал Лаури.

— Я не могу сейчас уйти из дома.

— Ладно, тогда я приду к тебе, — предложил Лаури.

— Нет, и ты не сможешь прийти к нам. Дело в том, что меня заперли дома, ну, вчера поздно пришла с улицы, а сегодня по математике получила три, — объяснила Барбара.

— Да-аа! — Лаури сразу всё понял. — Знаешь, я видел сегодня этого человека с аризонским терьером и, по-моему, у него на поводке была собака в пальто, которая живёт в вашем доме, ну знаешь, это собачка старой тёти!

— Это Тэдди! — догадалась девочка. — Послушай, тогда он действительно настоящий вор собак, просто профессиональный преступник! Мне сразу показалось, что этот дядька — подозрительный тип. Сообщи сразу в полицию!

— Полицейский стоял перед магазином, и когда дядька прошёл мимо, я подбежал к нему и рассказал обо всём, но страж порядка только рассмеялся. И пока я разъяснял ему ситуацию, собачий вор пропал. Нужно, чтобы об этом сообщил какой-нибудь взрослый человек. Моя мама придёт с работы только поздно ночью…

Барбара грустно усмехнулась:

— Моим вообще не стоит об этом говорить: они и так считают меня сочинительницей сказок. Сразу иди к хозяйке Тэдди, насколько я знаю, она живёт в доме напротив, в шестой квартире.

— Хорошо! — И Лаури положил трубку.

Барбара покачала головой: вот такова жизнь, взрослый мужчина ходит по городу и ворует собак, и никто его не ругает за это, потому что он — взрослый, более того, никто не верит, что какой-то взрослый мужчина может делать такие вещи и только потому, что он — больше не ребёнок! На самом деле этот мужчина наверняка сумасшедший: зачем ему нужна собака, если по его лицу видно, что ему наплевать на собак и собакам на него тоже. Если бы он воровал только породистых собак, как спаниель Лаури, если бы он воровал только красивых собак смешанных кровей, как Чапа, то можно было бы его понять: ведь их он мог бы продать на рынке за хорошие деньги. Но что он будет делать с толстым, немощным и старым Тэдди? За него ему не дадут и крону! Нильс — да, Нильс действительно может быть дорогой собакой.