Рассказы о русском подвиге

думали, дальше француз не тронется.

Однако полурота попалась отважная. Гнала она мужиков и дальше, шла по

пятам и загнала в такие топи, что стой! Дальше вперед ни шагу. Тут, к счастью,

спустился вечер. Французы тронуть крестьян не успели. Зато обложили со

всех сторон — конечно, кроме той, где болото. Расположились солдаты на ночь.

Противник надежно схвачен. Завтра ему конец.

— Ну вот тебе и твой замок! — кричат крестьяне на Глебку. — Лыцарь ты

этакий... Вот тебе и утечь!..

— Да кто же думал! Француз какой-то чудной попался, — разводит руками

Глебка. Он и сам понимает, что делу, поди, конец. Однако для храбрости и себе

и другим: —Оно же, болото, не очень топкое.

Попробовали крестьяне — сплошная трясина. Шаг — и сразу по шею, два

шага — катись с головой. Хотят они снова ополчиться на Глебку. Нет, не видно,

пропал куда-то проклятый Глебка.

— Может, утоп?

А Глебка в это время пробирался все-таки по болоту. Сук у него

длиннющий в руках. Щупает им трясину. С кочки на кочку, где бухнет по пояс, где еле

удержится, и все же пролез.

С той стороны болота была деревня. Поднял Глебка на ноги мужиков,

объяснил поспешно, в чем дело. Набрали крестьяне сена, кладок и досок, пришли к

опасному месту, соорудили шаткий настил. По настилу весь партизанский отряд

и убрался из-под самого носа французов.

— Ну, говорил я, что можно любому всегда утечь! — опять торжествует Глебка.

Вырвались мужики из окружения. Осмелели. Думают, а что, если им самим

теперь захватить французов. Мысль озорная, всем нравится.

Обошли крестьяне болото сухими местами, взяли с собой мужиков из местной

деревни, послали в другие, чтобы и из тех приходили на помощь. В общем, к

рассвету все были на нужном месте.

Проснулись утром французы. Где же крестьяне?! А те у них за спиной. Вот

уже и крики слышны, и самодельные пики пущены в ход, рогатины, косы, вилы.

Правда, и ружей у мужиков с десяток, и две настоящие сабли. Заметались

французы. Одни к трясине — тут их голубит верная смерть. Другие к крестьянам —

навстречу им тянутся косы и вилы. Погибли французы.

Довольны крестьяне.

— Ну как?! — смеясь, обращаются к Глебке. — А говорил, что любому можно

утечь!

мотя

Отступают французы. Есть хочется. Нечего есть. Бродят французы по русским

селам. Рыщут, где бы и чем поживиться.

Не забыта и деревня Ивановка. Недавно побывало здесь двадцать французских

солдат. Сегодня явилось семеро.

Ходят французы по избам. Пусты закрома крестьянские. Скотина куда-то

припрятана.

Явились они к деревенскому старосте, вцепились в белесую бороду:

— Отвечай, где зерно укрыто.

Разводит старик руками:

— Третье лето у нас недород.

— Недород?

— Недород.

Обозлились французы, хлесть старика нагайкой:

— Недород?!

— Недород!

— Ах ты мошенник старый! — кричат французы. — Не желаешь добром, силой

сказать заставим.

Схватили солдаты деда. Швырнули, как сноп, на лавку. Теперь уже двое стоят

с нагайками.

Крутилась здесь Мотя — внучка упрямого старосты. Жалко ей деда, знает она,

где зерно зарыто.

Взлетели над спиной старика, как цепа в обмолот, нагайки. Зажмурилась

Мотя:

— Стойте!

Остановились французы, смотрят на Мотю.

— Дедушка хворый. Не бейте. Я покажу.

— Ах ты душа окаянная, — сплюнул старик с досады, потянулся к печному

ухвату.

Съежилась Мотя.

— Но, но, — вмешались французы. — А ну, собирайся! — командуют

Моте.

Собралась девочка. Идет, от обиды и страха всхлипывает. Вывела она

французских солдат за околицу. Повела за бугор к оврагу.

Кусты над оврагом. Место укрытое. Пойди разыщи здесь зерно без Моти.

Спустились французы в овраг. Отмерила Мотя четыре шага от какой-то коряги,

указала:

— Вот здесь.

Отложили солдаты ружья. Сняли мундиры. Лопаты в руки. Довольны

французы: близка удача.

— А ну, не мешайся! — кричат на Мотю.

Роют французы. Потеют французы. Французы вовсю стараются.

А в это время там наверху, над краем оврага, из-за кустов высунулась чья-то

бородатая голова. Следом за ней другая: улыбнулся Моте безусый парень, глазом

хитро моргнул.

Смешно, хихикнуть хотела Мотя. Однако сдержалась.

Зашевелились кусты над оврагом. Поднялись крестьяне в свой полный рост.

Один за другим прыгают вниз партизаны.

Минута, вторая — вповалку лежат французы. Руки вожжами скручены.

Идут партизаны домой. Гонят солдат французских.

— Эка, удачлива ты, Матрена, — хвалит девочку тот бородатый.

— Ахтеры вы с нашим старостой, — хихикает парень.

— Семь штук — дела нешутейные, — рассуждает какой-то мужик.

— Подумаешь, семь, — улыбается Мотя. — Намедни их было двадцать.

Вот и все. Вот и рассказ про деревню Ивановку, про отважную Мотю, Мотю-

Матрену—русскую девочку.

АРКАН

Наловчились крестьяне села Локотки арканом ловить французов. Спрячутся

где-нибудь в кустах при лесной дороге, ждут — не пройдет ли какой отряд.

Дождутся — конных ли, пеших. Подстерегут того, кто отстал, — аркан немедля ему

на шею. И сразу к себе. Кляп ему в рот, пока тот не вскрикнул. И будь тут

здоров, мусье. Как карась, на уду попался.

Как-то снова крестьяне засели на выгодном месте. Вначале была неудача —

никто не движется. И вдруг конный отряд .рысями. И, как всегда, кто-нибудь

сзади. На сей раз рослый, с чубом француз. Подъехал француз к кустам, где

притаились крестьяне. Взвился аркан. Полетел наездник с коня. Кляп во рту у него

немедленно.

Приволокли мужики француза к себе в Локотки. Дорогой еще пристукнули.

Уж больно ершистый француз попался. Все ногами крестьян пинал.

Положили крестьяне пленного в каком-то хлеву. Притащили воды, плеснули

на голову. Вынули кляп. Решили вести в уезд, в Сычевку. Там принимали пленных.

Поднялся француз, как закричит:

— Путаны бороды! Сивые мерины! Рог вам бугаев под самое дыхало!

Крестьяне так и разинули рты. Икота на иных напала. Кто-то помчал в кусты.

Оказалось, то был не француз, а донской казак из отряда Дениса Давыдова.

Казаки специально оделись во французскую форму. Ехали то ли в разведку, то ли

еще по какому делу.

Опомнились, пришли, конечно, крестьяне в себя:

— Да откуда мы ведали.

— На лбу не написано.

— Скажи спасибо, что жив остался.

— Глаза поросячьи! Дубы неотесанны! — не утихает казак. — А это что?! —

и тычет на чуб казацкий.

Конечно, чубов у французов не было. Да поди разгляди там в такую минуту.

— Ладно, — наконец приостыл казак. — Есть ли чарка у вас вина?

— Это найдется.

Выпил казак, тряхнул плечами:

— Ну, мужички, бывайте! Благодарствую за угощение.

Несколько дней крестьяне не решались выходить на дорогу.

— Ну их, снова не энтого схватишь!

А потом опять принялись за дело. Однако теперь осторожнее. Схватят

француза крестьяне, смотрят прежде всего на голову — не виден ли чуб казацкий.

В НЕБОЛЬШОМ ГОРОДКЕ БОРОВСКЕ

Приемный пункт для плененных французов в небольшом городке Боровске.

С самого утра начинают тянуться сюда крестьяне. Доставляют свою добычу. Кое-кто

приходит и с ночи — быстрей бы управиться. Дел у крестьян и помимо

французов много.

Вот мужики привели офицера. Вот крестьяне целый отряд пригнали. Две

молодухи, смеясь и лузгая семечки, приволокли усатого егеря. Снова какой-то отряд.

Старуха с ружьем и два гренадера. А вот пришагал мальчишка.

Маленький-маленький — мужичок с ноготок. Тоже привел француза.

— Дитятко!

— Родненький!

— Да как ты его довел?!

Топырит мальчонка губы:

— Это уже второй.

— Ух ты!