Разноцветная история

Теперь летел не самолёт, летела земля - она была большая, больше неба.

Самолёт норовил клюнуть носом и сорваться в пике, а пилот удерживал его. Он планировал из последних сил и вглядывался в предутреннюю мглу, пытаясь найти в бесконечном лесном пространстве подходящую полянку. Наконец он увидел то, что искал: круглое отверстие среди леса, и пошёл на посадку.

Самолёт ударился о землю, но пилоту всё же удалось выровнять машину. Она пробежала метров четыреста, подмяла редкий кустарник и у самых деревьев замерла.

Пилот вышел из кабины. Он снял шлем и молча обвёл всех взглядом. Он смотрел в лица - - старые, заросшие, усталые, и в молодые, ещё безусые, тоже усталые.

Пилот посмотрел на мальчика, подмигнул ему и неожиданно улыбнулся. И все сразу улыбнулись, и мальчик первый раз после гибели отца робко разжал губы.

Пилот напялил шлем на голову, открыл дверь самолёта. Прыгнул на землю. На секунду замер: вдруг за каким-нибудь кустом снайпер взял его на прицел? Но кругом было тихо-тихо.

Пилот скоро вернулся.

- Пробиты баки. Ни капли бензина.

- А фронт далеко? - спросил бородатый партизан.

- Километров пятьдесят.

- Надо найти бензин. Пойдём в деревню, - сказал бородатый. - Коммунисты, прошу поднять руки.

Подняли руки трое партизан и пилот.

- Пойду я, - сказал бородатый, - товарищ пилот и… - Он посмотрел на троих партизан. Они были тяжело ранены. - И…

- Я пойду.

Все оглянулись. Это говорил мальчик.

- Я уже не раз ходил в разведку. Меня не тронут.

- Хорошо. Пойдёшь ты. - Бородатый встал, поправил руку на перевязи и сказал: - Я, Михаил С ко пин, коммунист.

- Я, Андрей Беспалов, коммунист, - сказал пилот.

И тогда все посмотрели на мальчика, и он сказал тихим голосом:

- Я, Коля Федосов, пионер.

Они ушли. К полудню им удалось отыскать дорогу и выйти к деревне. Они залегли в кустах, на лесной опушке, чтобы посоветоваться, что делать дальше.

- По-моему, нам надо дождаться ночи, - сказал пилот Беспалов.

- Ночью скорее поймают, - - ответил Коля.

Я сейчас пойду.

- Один?

- Да.

Скопин молчал. Он был опытный партизан и понимал, что мальчик прав.

- А что ты будешь говорить, если в деревне немцы? - спросил Беспалов.

- Не первый раз. - Коля встал, глаза его сузились и стали злыми. - Ну, я пошёл.

Он подобрал на ходу прутик и, размахивая им, запылил к деревне. А те двое смотрели ему в спину, в белобрысый затылок и тоненькую шею. Мальчик ни разу не оглянулся.

- Да, сказал наконец Беспалов, - это тебе паренёк!

А бородатый Скопин ничего не сказал.

Они лежали в кустах и ждали. Было жарко. Сначала хотелось пить, потом захотелось есть.

Беспалов смотрел на пыльную дорогу, которая вела в деревню. Он всё ждал, когда же придёт мальчик. Иногда он отрывал взгляд от дороги и оглядывался на Скопина.

Тот лежал на спине, лицо его стало бледным, на повязке появились свежие пятнышки крови.

- Больно? - спрашивал Беспалов.

- Нет, - отвечал Скопин.

Прошло несколько часов. У Беспалова першило в горле, губы потрескались. А на дороге по-прежнему никого не было.

Скопин, может, мне пойти? Я здесь, бугай, лежу, а он, маленький, там!

- Брось ерунду молоть, отвечал Скопин. - Тебя сразу схватят.

А почему там такая тишина? Немцы, наверное, ушли.

- Если бы ушли, он бы вернулся.

Наступила тревожная ночь. Скопин задремал, а Беспалов лежал в темноте и ловил каждый шорох. Он решил ждать до утра, а утром идти в деревню. И вдруг послышался осторожный шёпот:

- Товарищи, товарищи…

Беспалов узнал голос мальчика и крикнул громко, неожиданно для себя:

- Коля! Коля! Мы здесь!

- Тише! Не знаю, зачем вы так кричите? - сказал Коля. Он стоял рядом с Беспаловым, и от него сильно пахло бензином. - А ещё военный лётчик.

- Прости, Коля. Я рад, что ты вернулся!

- Идёмте за мной, - прошептал Коля.

Они прошли шагов тридцать вдоль опушки, и Беспалов увидел большой бидон из-под молока.

Беспалов хотел поднять бидон, но он был очень тяжёлый, а руки, как назло, скользили по мокрому железу. Видно, дорогой бензин.плескался и залил стенки бидона.

- Вам одному не поднять, он тяжёлый, сказал Коля. - Надо Скопина позвать.

- А как же ты дотащил его сюда?

- Мне две женщины помогали. Они вернулись в деревню.

- Две женщины дотащили, а я что же, не смогу, по-твоему? Смехота какая-то получается. - Беспалов присел на корточки, со злостью обхватил бидон руками, натужился, поднял и поставил на плечо.

Коля взял его за руку и повёл к тому месту, где они оставили Скопина.

Мы с мамой слушали лётчика не перебивая. Я теперь думал сразу про папу и про Колю. Только каждый раз, когда радио объявляло о прилёте нового самолёта, лётчик замолкал. Мы слушали радио.

Потом зал аэропорта наполнялся оживлёнными людьми. От них пахло чужими землями - жарким южным солнцем, солёным морем.

Я искал среди этих пассажиров папу. А вдруг диспетчер забыл объявить и эго прилетел иркутский самолёт! Разве чудес не бывает! И мама тоже искала. Только лётчик никого не искал. Он раскуривал папиросу, украдкой поглядывая на маму, и продолжал рассказ. …К утру Скопин, Беспалов и Коля добрались до самолёта. Беспалов тут же выстругал небольшие колышки, забил ими дырки от снарядных осколков в баках, залил бензин, и уже через полчаса самолёт приземлился на московском аэродроме.

Партизан - на «санитарку» и в госпиталь. А Коля остался с Беспаловым.

- Ну, а тебе куда? - спросил его Беспалов.

Коля молчал.

Ну, чего ты приуныл и не отвечаешь? Куда тебе?

- У меня письмо в главный партизанский штаб. Там меня направят…

- А мама твоя где?

- Мамы нету.

Беспалов задрал голову кверху, и у него почему-то непривычно защекотало в горле.

- Ты посмотри, Коля, небо-то какое отличное.

- Большое, не то что в лесу, - ответил Коля.

- Вот что, в главный штаб ты успеешь сходить, а сейчас марш ко мне домой! - Беспалов говорил гром-, ким голосом, чтобы увереннее себя чувствовать. Он боялся, что Коля вдруг откажется с ним идти и пропадёт для него навсегда.

Через пять дней Беспалов получил новое боевое задание и улетел. Коля остался ждать его в Москве. Он не спрашивал, сколько ему жить у Беспалова. А Беспалов уже сходил в главный партизанский штаб и договорился, что Коля останется у него.

- Ты мне, браток, пиши, - на прощание сказал Беспалов. - Ладно?

- Ладно.

Он пе знал, что ему сказать, похлопал лётным шлемом по руке и решил успокоить Колю:

- Ничего, брат, скоро закруглим войну, подрастём и будем вместе бороздить пятый океан.

- А что за пятый океан?

- Ну как же! На земле есть четыре океана, а пятый океан - это небо. Самый великий океан. - беспалой поерошил Колины волосы и неловко поцеловал в ухо.

- Подождите! - Коля порылся в кармане и вытащил фигурку ослика. - Это я сам выпилил из дерева в партизанском лагере и на костре обжёг. Хотел отцу подарить ко дню рождения. Возьмите его в полёт.

В это время снова заговорило радио, и лётчик замолчал.

Самолёт Иркутск - Москва прибудет через час.

- Прибудет, прибудет! - закричал я.

- Ну вот видите, как всё хорошо кончилось, -сказал лётчик. - Я знал, Коля не подведёт!

Но я уже бежал, можно сказать, летел. У дверей диспетчерской я на секунду остановился, потом тихонько нажал на дверь. Воздушная карта по-прежнему горела разноцветными линиями. Я нашёл иркутский самолёт. Теперь он не стоял, он двигался к Москве.

Я стал такой счастливый, что даже не знал, что мне делать от счастья.

Я бросился обратно в зал. Там сидела мама.