Саня Дырочкин — человек общественный

Нет, в это я поверить не мог. С чего бы это мужчине пугаться мальчишки?!

Но Севка настойчиво повторил:

— Именно, испугался. Оказывается, собака-то была не его, а сына. Ты бы поглядел, как Фенька скакала! Как лизала лицо мальчишке! Как тот её обнял! Знаешь, она словно на ухо рассказала ему всё, что с ней случилось…

Я усмехнулся.

— По крайней мере, этот мальчишка не только всё понял, но и так закричал на дядьку, что и мне стало страшно. «Ты хотел продать Феньку?! — кричал он. — Я тебе этого не прощу!» Я на всякий случай взбежал ещё на этаж повыше. Кто знает, что этот дядька мог сделать?! Последнее, что я услышал: дядька умолял мальчишку ничего о нём не говорить маме…

— Он же такой здоровый! — не поверил я.

— Здоровый, — кивнул Севка. — Но кажется, трусоват…

Я был поражён. Я думал. Надо бы познакомиться с тем мальчишкой! В конце концов его Фенька нам теперь совсем не чужая. А у меня — Мотька. На пустыре гулять — места для всех хватит.

Я поделился мечтами с Севкой.

— Чем больше друзей, тем лучше, — согласился Байкин. — Но не ловить же его около дома?!

Я пока не знал, что ответить Севке.

Мотька перекатила голову с уха на ухо — кошками от нашего разговора не пахло.

Севка снова набрал номер. В этот раз бабушка сняла трубку. Даже я почувствовал, как она недовольна внуком. Севка закатывал глаза, вздыхал, защищался:

— Но почему утонули?! Кто тебе мог рассказать такую глупость?!

Он положил телефонную трубку, пошёл одеваться.

— Представляешь! — печально сказал Байкин. — К бабушке прибегала лифтёрша и сказала, что мы почти утонули в реке. Она видела тебя между льдами, а я будто бы уже стоял полуголый, готов был бросаться в воду…

При слове «лифтёрша» Мотька начала лаять, вот кого с юных лет она не любила, пожалуй, сильнее, чем кошек.

Я вздохнул и признался Севке:

— Знаешь, Байкин, лучше уж ходить пешком на девятый, чем иметь такую сплетницу в доме.

Редкий случай, когда Севка не стал со мной спорить.

Класс ждал Галину Ивановну, стоя вдоль колонок. Учительница с кем-то разговаривала в коридоре.

Наконец Галина Ивановна вошла, ведя за руку щупленького мальчишку.

Севка неожиданно громко охнул и тут же повернулся ко мне. Говорить было опасно, и он вращал глазами, шевелил губами, пытаясь без слов передать ошеломительную новость.

— Байкин! — одёрнула его Галина Ивановна. — Ты опять как на шарнирах! Урок ещё не начался, а уже замечание.

Она оглядела класс.

— Ребята, — сказала она. — К вам новенький, Федя Поликарпов, примите его к себе…

Галина Ивановна шагнула к Таткиной парте и сказала этому новенькому:

— Садись здесь. А командиром твоей звёздочки будет Дырочкин. Встань, Саня.

Федя угрюмо поглядел на меня.

— Если Поликарпову на первых порах будет у нас трудно, надеюсь, звёздочка ему поможет?

Севка опять повернулся ко мне, замахал руками, будто бы плыл по реке. Он и не заметил, как сзади подошла Галина Ивановна. Укрепив на Севкиной макушке три растопыренных своих пальца, она завинтила голову Байкина на исходное место.

Переговариваться было опасно, лучше уж подождать конца урока.

Галина Ивановна открыла журнал.

— Какие части речи мы с вами прошли? — спросила она у класса, видимо, специально для новенького.

Большинство подняло руки.

— Бойцова?

— Существительные, прилагательные, местоимения и глаголы, — отрапортовала Татка.

— А какие нужно поставить вопросы, чтобы определить винительный падеж существительного? — Она оглядела класс. — Байкин? Тебе, вижу, очень хочется поговорить…

— Что? — Байкин не расслышал, но случайно ответил верно.

Галина Ивановна уточнила:

— Назови не один, а оба вопроса.

Севка наконец начал понимать, о чём его спрашивают.

— Кого? Что? — сказал он.

— А теперь вопросы родительного?

— Кого? Чего? — решительно говорил Севка.

— Придумай пример, Байкин.

Севка задрал к потолку голову, точно там для него уже была заготовлена нужная фраза.

— У Феди живёт собака Фенька, — неожиданно произнёс он и, оглянувшись, вдруг весело подмигнул мне.

Ах, вот оно что! Разведчик Байкин тайно передавал мне важнейшую новость! Федя Поликарпов — сын того дядьки!

Мальчишка был потрясён не меньше меня.

— Разбери фразу по членам предложения, — ничего не подозревая, предложила Галина Ивановна.

Теперь Севка действовал и говорил очень чётко:

— Подлежащее — собака Фенька. Именительный падеж. Отвечает на вопросы: кто, что? Сказуемое — живёт. Глагол. Единственное число. Третье лицо. Настоящее время. У Феди — второстепенный член предложения. Существительное. Родительный падеж.

— Всё правильно, — кивнула Галина Ивановна. — Пятёрка. — Поставила отметку в журнал, но предупредила: — Старайся быть внимательнее, Байкин. Иначе я тебе вынуждена буду снижать отметку и за хороший ответ…

Потом мы писали в тетрадях под диктовку Галины Ивановны, рисовали надоедливые орфограммы, а звонок всё не звенел и не звенел. Урок, казалось, тянулся бесконечно.

Наконец зазвонило!

Расталкивая всех, мы вылетели на лестницу — нужно было срочно обменяться наиважнейшими новостями.

На первом этаже находился закуток для порожних вёдер и половых тряпок. Закуток мы называли «зал заседаний». Здесь не раз решались самые ответственные вопросы.

Теперь мы с Севкой неслись туда, перемахивая через ступени.

— Это он! Я его сразу узнал! — задыхался Севка. — Нужно срочно рассказать этому Федьке, что его отец едва не утопил собаку, что он предлагал нам её за трояк!..

Нужно было остудить Севкин пыл. Так мы могли наделать много непоправимых ошибок.

— Погоди, Севка. Нельзя торопиться, — попросил я.

— Пока мы раздумываем, — горячился Байкин, — его отец загонит собаку. — Он внезапно воскликнул: — Идея! — И принялся шарить в своих карманах. — Нужно выкупить Феньку! Он же всего только трёшку просил!

Севка выгребал одну за другой монеты, полученные на школьные завтраки, складывал в горстку.

— Тридцать всего! А у тебя?

У меня было двадцать пять.

— Пятьдесят пять копеек! — считал и прикидывал Севка. — Это уже одна шестая собаки! Будем собирать со всей звёздочки. Майка, Татка, Мишка, Люська… Около трёхи, возможно, и будет.

Я сказал:

— У кого же ты покупаешь собаку, если этот Федька, ты сам говорил, её хозяин.

Севка почесал затылок.

— Верно! Он её не продаст! — Байкин поглядел на меня, ожидая, как обычно, окончательного решения.

— Вот что, — заключил совещание я. — Пока будем внимательно следить за Федькиной парадной. И если получится, будем стараться ближе познакомиться с Поликарповым. Спешить в нашем деле нельзя. Ни одна собака не должна знать того, что мы с тобой уже знаем, Байкин.

Мы поклялись в этом друг другу. Совещание проходило совершенно секретно.

Ещё днём в класс забегала вожатая Лена, попросила всю нашу звёздочку задержаться.

Галина Ивановна проверяла тетрадки, а мы изнемогали от безделья.

— Что сидите, как старички? Попрыгали бы да поскакали, — сказала Галина Ивановна, явно нас пожалев.

Оказывается, ей не нравилось, что мы так затихли после уроков.

Все сразу зашевелились, решили скакать и толкаться.

Новенький тут же поскакал в сторону Севки.

— Эй, Банкин?! — крикнул он.

— Бочкин, — поправил его Севка и отскочил на одной ножке в сторону.

— Откуда ты узнал про мою собаку?

— Кого? Что? — назвал все вопросы винительного падежа Байкин, сделав вид, что он ничего не понимает.

— Я про Феньку…

— Аа-а, — будто бы понял Севка, но всё ещё продолжал дурачиться: — Она мне сама рассказала. «Знаешь, говорит, Сева, я живу совсем рядом, в доме пятнадцать, квартира четыре». А я ей: «На втором этаже, дверь справа?» — «Приходи, говорит, к нам в гости».