Можете нас поздравить!

— Ой! — забыв всякую осторожность, вскрикнул Алик.

— Что случилось? — спросил кто-то в дверях домика громким мужским голосом.

— Тут в ступеньке гвоздь, я чуть не упал из-за него, — ответил из сеней другой, хриплый голос.

— Ну вот какой он, смотрите, — сказал первый вошедший, — оштукатуренный, с дранкой.

— Это мне раз плюнуть, — усмехнулся хриплый. — Хотите, сейчас подъеду и в момент развалю?

— С утра займёшься, — сказал первый голос. — Сейчас ты нам на объекте нужен.

Послышались удаляющиеся шаги, и голоса смолкли.

— Строители приходили, завтра этот домик снесут, — вздохнула Света.

— Строители! — рассердился Алик. — А где же твои бандиты?

Только он это произнёс, как по чердаку пробежала чья-то тень, а снизу у домика послышался шёпот.

— Слышали? Завтра наш штаб сломают.

— Надо искать другое место.

— Последнее совещание в тайном убежище! — Эти слова были произнесены уже в домике.

Света подтолкнула Алика, чтобы посмотреть на кого-нибудь из говорящих, но, кроме края стола, устроенного ею же из досок и двух столбушков, ничего не увидела. Щель оказалась мала. Если бы в неё смотрела одна Света, было бы ещё ничего, а то больше половины занимал Алик. Ей достался совсем крохотный краешек. Под правым глазом Светы так и маячила Алькина пилотка.

И вдруг в этом крохотном кусочке щели Света увидела чей-то большущий чёрный башмак, залепленный грязью.

«Мишар», — пронеслось у неё в голове.

— Наверно, этот башмак атамана шайки, — прошептал ей Алик, — кроме него, в домике одни малолетние преступники.

— Дай-ка мне посмотреть на него, — чуть слышно проговорила Света и подтолкнула Алика.

Но все равно, кроме ботинка, она увидела только синие брюки.

Света нагнулась низко-низко к щели, но тут Мишар перешёл на другое место, и его совсем не стало видно. Света и Алик услышали приглушённый голос:

— Внимание! Секретный сбор орунзаков объявляю открытым. Никаких посторонних разговоров. Нас и так задержали строители. Сейчас 16 часов 17 минут. Кто хочет сказать о Свете Моховой? Я думаю, с ней пора кончать.

Алик посмотрел на Свету и побледнел. А Света даже в лице не изменилась.

«Не понимает, что это значит «кончать», — решил Алик. — До чего ж девчонки легкомысленные!»

— Можно мне, Мишар-младший, — сказал кто-то из угла домика.

— Говори, орунзак Чуткое ухо, — разрешил командир, и в щели мелькнула его большая рука.

— По-моему, всё ясно, — начал орунзак Чуткое ухо голосом Вити Пухова. — Света показала себя хорошо. Мы должны принять её в орунзаки.

— Не рано ли? — возразил Мишар-младший.

— Ты что?! — удивился орунзак Чуткое ухо. — Сам же говорил: выполнит она главное приказание — всё в порядке будет.

— Насчёт задания «сидеть в темноте» мы переборщили, — сказал главный орунзак. — Мы могли так напугать Мохову, что всё дело испортили бы. Тем более, тогда она ещё не совсем поправилась.

И тут Света так и застыла над щелью с открытым ртом. Она узнала Мишара по голосу. Ну да, конечно, это он! Их вожатый. И как она раньше не догадалась. Мишар — это же Миша Ратников. Прибавил он к своему имени букву от фамилии. Вот и получился Мишар.

— Очень подозрительно ведут себя эти ребята, — отрываясь от щели, прошептал Алик, — наверно, все опытные бандиты, раз задания в темноте выполняют. — И он предупредил Свету: — Если они на чердак полезут, я через окно удеру.

— Да не бойся ты их, — улыбнулась Света и сказала шёпотом: — Это не бандиты, а мои одноклассники. И вожатый наш.

От изумления у Алика глаза на лоб полезли. Он даже сразу ничего не сумел ответить Свете.

— А… не врёшь? — переварив услышанное, спросил он.

— Вот ещё! — махнула головой Света и попросила Алика: — Послушай, что дальше будет.

— Очень нужно! — вдруг разозлился он. — Я пришёл разоблачать бандитов, а не любоваться мелюзгой. Больше мне здесь делать нечего! — Алик погрозил Свете кулаком и рванулся к слуховому окну.

В тот же момент лежащая на самом верху баррикады треногая табуретка сорвалась и с грохотом покатилась вниз. За ней устремилась обломанная книжная полка и разбитая медная люстра. Очевидно, разгневанный Алик задел их.

— Тревога! — крикнул внизу главный орунзак Мишар-младший. — Оцепить дом, осмотреть помещение! — И он первый бросился на чердак.

В плену у орунзаков

Пленных связали той самой верёвкой, которую принесла Света и по которой пытался спуститься через слуховое окно Алик.

Посадили их на устроенную Светой скамью. Вот уж чего она никак не ожидала!

— Учиним допрос! — сказал председатель Колька и тут же предложил: — Только сначала назначим общественного обвинителя.

— И двух заседателей, — добавила со знанием дела Зоя Дергачёва. — У меня маму народным заседателем выбрали.

Алик застучал ногой об пол, выражая этим своё нетерпение.

Орунзаки не обратили на него никакого внимания. Они совещались.

— Пленные, встать! — гаркнул через несколько секунд председатель Колька и скорчил просто зверскую физиономию.

Алик и Света моментально вскочили. Гаврилка с Витей взяли освободившуюся скамейку и перетащили её к окну. На скамейку тотчас сел Колька Колпаков, дав этим понять, что его выбрали общественным обвинителем. Наташа-Синеглазка и Зоя сели рядом с ним по обе стороны. Их Колька назначил народными заседателями. А Гаврилка с Витей подошли к входной двери и на всякий случай выстроились там на страже.

— Развяжите руки, — потребовал Алик, — у меня палец онемел.

— Ничего, потерпишь, — сказал общественный обвинитель и многозначительно добавил: — Немного осталось.

— Считанные минуты, — уточнил с приятной улыбкой Витя Пухов.

Алик покосился в его сторону одним глазом и присмирел.

— Допрос начинается, — провозгласил Колька и для большей солидности стукнул три раза кулаком по столу так сильно, что с доски даже свалился глиняный черепок.

Синеглазка достала из-за пазухи листок бумаги, разгладила его ладонью и приготовилась записывать. Она была ещё и секретарём общественного обвинителя.

— Кто вы такой? — спросил очень вежливо и как можно медленнее председатель Колька, обращаясь к Алику.

Алик замялся.

— Это мой товарищ, Алик Футликов. Он приехал к нам в гости со старой квартиры, — поспешила выручить его Света.

— Вам слова ещё не дали, — так же вежливо прервал её Колька, после чего он снова обратился к Алику: — Как вы очутились на чердаке?

— Меня позвала Света.

— Вы подтверждаете это? — спросил Свету общественный обвинитель Колька Колпаков.

— Подтверждаю, — сказала она и попросила: — Дайте я всё расскажу. Он не в курсе. Это я всё устроила.

— Разговорчики! — гаркнул общественный обвинитель. — Пленники не имеют права голоса.

— Почему не имеют? — заступилась за Свету народный заседатель Наташа-Синеглазка. — Пусть расскажет, что хочет.

— Говори! — разрешил ей Колька Колпаков. — Чистосердечное признание облегчит вашу участь.

— Развяжите нам руки, — снова потребовал Алик, — у меня уже мурашки по ним бегают.

— Это не от верёвки мурашки, а от страха. Верёвка слабо завязана, — объяснил Витька Пухов и сказал с намёком: — «Что день грядущий мне готовит?»

— Развяжите их, — попросил главного обвинителя вожатый Миша, — к пленным надо проявлять чуткость.

— Клянитесь, что вы не предпримете попыток к бегству! — потребовал председатель Колька.

— Клянусь! — сказал Алик.

— А ты? — спросил Колька Свету.

— Не убегу, пока всё не выясню, — ответила Света.